– Я очень рад, что Лали не сделала аборт, – сказал я напоследок прежде чем выйти. – Потому что она и Снежана – это лучшее, что случалось со мной в жизни. И я надеюсь, что я еще не настолько наворотил дел, чтобы этого лишиться.
Мне в спину донеслись ругательства, но я их уже не слышал. Просто вышел, чтобы отправиться туда, где, как я надеялся, меня все еще ждали.
Домой к Лали и Снежане.
– Ты где?! – нервно выкрикнула в трубку Лиля, когда я набрала ее номер следующим утром. Сразу после того, как ушел Родионов, оставив меня под присмотром двух бугаев.
Тон подруги, вразрез со звучавшим в нем волнением, меня успокоил. Просто потому что я окончательно поверила – Лиля ко всей этой истории не имеет никакого отношения.
– У Родионова в квартире, – ответила я.
Да, именно так. У Родионова. Это место больше не ощущалось мною как дом, теперь это была тюрьма. Но эту обиду вполне можно было вытерпеть, самое главное, что со мной была моя дочь.
– И что ты там делаешь? Только не говори, что решила к нему вернуться! – возмутилась Лиля.
– Нет, не решила. Это долгая история. Приезжай, я кину тебе адрес в смс-ке.
Отключившись, я прошла на кухню, ощущая, как две пары глаз неотрывно за мной следят. Чего они ждали, ей-Богу, какого подвоха? Что я порежу свою дочь на бифштекс?
Подавив чувство мерзости от происходящего, я достала из холодильника овощи и стала резать салат. Затем взялась за мясо. Представляя, что это Родионов, от души отбила кусок свинины для шницеля. Почистила картофель для запекания по-деревенски, радуясь тому, что есть чем занять руки. Думать обо всем случившемся накануне совершенно не хотелось. Казалось, что если начну анализировать каждую фразу – просто взвою от разочарования. И когда только я успела поверить, что Родионов мог взаправду меня любить? Его чувства стремительно куда-то делись от одного наговора Валерии. Вот уж кому действительно удавалось делать из него дурака!
– Мелко очень, – сказал вдруг кто-то озабоченно и я, подняв голову, обнаружила рядом с собой одного из охранников. Он указывал на разделочную доску, где я, под действием своих мыслей, искромсала ножом несчастную дольку картофеля до состояния крахмала.
– Спасибо, – ответила коротко, выкидывая месиво в мусорку.
Продолжая готовить, я старалась больше о Родионове не думать, переключая мысли на самые идиотские темы, наподобие «а почему кенгуру называется кенгуру» и «почему люди не летают». Что угодно, только бы не задавать себе изводящие душу и разум вопросы, на которые не было ответов.
Когда шницель и картофель были готовы, я выглянула в коридор, где находились мои охранники и поймала их ответные заинтересованные взгляды, направленные на кухню. Усмехнувшись, распорядилась:
– Мойте руки, сейчас есть будем.
Дорого бы дала, чтобы еще раз увидеть ошарашенные выражения их лиц. Ну а что? Они, конечно, для меня олицетворяли собой зло, но не были его источником. Люди просто делали свою работу и винить их за это, перенося ненависть за чужие поступки, было глупо.
Один из них почесал лысину и я, только сейчас в него вглядевшись, узнала в нем того самого охранника, который передавал мою записку Родионову в офис.
– Так это… вроде как не положено, – возразил он неуверенно.
– Не положено что? – вздернула бровь я. – Питаться? Вы тут торчали всю ночь и наверняка не завтракали. Так что садитесь давайте.
Переглянувшись, мужчины дружно последовали к раковине и вымыли руки, а я накрыла на стол. Поставив перед каждым тарелку со шницелем и салат, поинтересовалась :
– Как вас зовут?
– Я Коля, – ответил лысый, с энтузиазмом жуя. – Зенкин.
– А я Вася, – сказал второй и, чуть помявшись, добавил: – Не уверен, что нам можно с вами разговаривать….
– Боитесь, что я заболтаю вас и сбегу? – хмыкнула я. – Ладно, не буду отвлекать. Приятного аппетита.
Развернувшись, я пошла в комнату, где мирно спала Снежана. Где-то через полчаса туда деликатно постучали. На мое «войдите» дверь слегка приоткрылась и Зенкин сказал, откашлявшись:
– К вам пришли. Некая Лиля. И это… спасибо вам за обед.
– Не за что, – кивнула я и, подхватил на руки Снежану, пошла вслед за Колей навстречу подруге.
Увидев меня, Лилька бросилась обниматься и я свободной рукой вцепилась в нее отчаянно в ответ.
– Пойдем, я тебя покормлю, – произнесла с трудом, направляясь на кухню. Горло как клещами сдавило. Внутри сплелось столько всего, что хотелось плакать. Но главным образом я испытывала облегчение от того, что со мной кто-то близкий. Вряд ли Лиля чем-то могла мне теперь помочь, но ее присутствие рядом и ее волнение за меня значили сами по себе уже очень многое.
– Ну, рассказывай, как ты тут очутилась? – потребовала подруга, прикрывая за собой дверь кухни. – И что это за два бугая? Полагаю, они тут не для того, чтобы ублажить тебя в тройничке!
– Фу, Лиля! – поморщилась я, но невольно улыбнулась. Подруга не менялась – как всегда что на уме, то и на языке.
– Так что? – поторопила Лилька, садясь за стол.
– Это моя охрана. Родионов оставил их здесь, чтобы я не сбежала. Он считает, что я хочу продать Снежану.
– Чтоооо?! – возмутилась Лиля. – Как мужик-миллиардер может быть таким идиотом?!
Я передернула плечами.
– Он верит тому, что ему наплел твой Аркадий.
Подруга резко вскинула голову.
– Я не говорила его имени….
– Я догадалась сама, а Родионов подтвердил. Это твой Зайчонок сказал ему, где мы.
– Вот сученыш! – от возмущения Лиля шарахнула вилкой по столу, врезавшись зубьями в скатерть так остервенело, будто хотела проткнуть невидимого врага насквозь. – Ты уверена?
– Абсолютно.
– Я ему яйца вырву! – пообещала Лиля. – Хотя нет! Я заложу этого козла его же жене! Он ее до чертей боится!
– Это уже не имеет значения, – ответила ровным тоном я.
– Так, ладно, и как настроен Родионов? – поинтересовалась Лиля, переходя на деловитый тон.
– Я не знаю, – развела руками в ответ. – Главное, что он пока не пытается отнять Снежану.
– Пусть только рискнет! – заявила Лилька, снова берясь за вилку. – У меня есть один знакомый адвокат….
– Надеюсь, не очередной родственник Валерии, – усмехнулась я.
– Нееет, – отмахнулась Лиля. – Он вообще иностранец.
Встав на ноги, подруга подошла ко мне и сжала мои ладони.
– Ты только не отчаивайся, – сказала она. – Мы что-нибудь придумаем.
Я не была настроена столь же оптимистично, но покорно кивнула в ответ.
Мы проговорили до самого вечера. Лиля помогла мне приготовить ужин, и к тому моменту, как в прихожей распахнулась входная дверь, мы все вчетвером (я, Лилька и мой конвой) мирно ужинали за одним столом. При этом подруга умудрилась разговорить даже угрюмого Василия. И тот, сам не заметив как, поведал ей, что ему тридцать пять лет, он не женат и не имеет детей, зато является завидным женихом со своей жилплощадью и хорошей зарплатой.
