последнее время. Раньше такой не была. И я почти уверена, что она влюблена в Огриса.
- И что они все в нем находят? – пробурчал он себе под нос и повернулся к Эйвину, который навострил уши, прислушиваясь к разговору. – Сбегай в свой домик и посмотри, как там Миза с котятами, а то ты из-за пса совсем о них забыл.
- Не забыл! – возмутился тот и со всех ног понесся к домику.
- Зачем вы тогда держите ее при себе? – Келлин чуть прищурился… якобы на ярком свету.
- До сих пор не было повода ее прогнать.
- А вам правда нужен повод, Лорен? Знаете, вы не устаете меня удивлять. При более близком знакомстве вы совсем не та, какой кажетесь.
- Ну вы тоже, Келлин, - отбила я. – Совсем не такой. Это со всеми людьми так.
Да, как бы я ни старалась, а полностью влезть в шкуру настоящей Лорен не получится. И отмазка, будто раньше я притворялась, сработает далеко не всегда.
- Да? И что же, я вас разочаровал?
- А кто вам сказал, что я была… очарована?
- А разве нет? – усмехнулся он.
Разговор принимал довольно опасный оборот. Люцина говорила, что он не был совсем уж равнодушен к Лорен. Я не знала, так ли это, но о ее чувствах к нему, похоже, догадывался.
- Когда вы спросили, зачем мне понадобился этот брак, добавили: «Вы ведь не станете врать, что это от большой любви ко мне?» Я и не стала… врать.
И это было чистой правдой, потому что мне – в отличие от Лорен – брак с ним вообще был не нужен. Ехало-болело. Даже притворяться не понадобилось.
Мне показалось, что он не сразу понял, запутавшись в отрицаниях. А когда понял, сдвинул брови, но тут же постарался принять равнодушный вид. И у него даже почти получилось, но быстро, едва уловимо дернувшийся уголок рта его выдал.
В общем, я, конечно, могла ошибаться, но схема эта виделась мне так. Хоть Лорен Келлину и не нравилась, все равно к ней тянуло. И это страшно его бесило. Судя по всему, с тех пор ничего не изменилось. И я даже не знала, хорошо это или плохо.
***
Эйвин носился по лужайке, возился в песке, бросал мячик Нофферу, а мы с Келлином сидели на скамейке и изредка перебрасывались фразами ни о чем. Ожидание давило, как грозовая туча.
- Может, еще ничего и не будет, - в третий или четвертый раз повторила я, и Келлин скривился, как от зубной боли.
- Лорен, ну хватит уже. Я так думаю, что если нападут, то на обратном пути, а не сейчас.
- Почему?
- Если вы едете в замок, вероятно, дядя вас ждет. Если вы не приедете, он забеспокоится и, возможно, сам поедет в город. Или пошлет кого-то узнать, все ли в порядке.
- Ага, то есть если я не вернусь домой, беспокоиться никто не будет?
- Перестаньте. Если бы я ничего не знал, беспокоиться начал бы не раньше ужина.
- Надо же, вы заметили бы? Что меня нет? - не удержалась я. - Но если вы правы, Келлин, это значит, что они собираются не убить меня, а увезти куда-то подальше и...
- И убить там, - усмехнулся он. – Лорен, не обольщайтесь. Если бы я не подоспел вовремя, вас утопили бы, как котенка. Вы не нужна им живая. Хватит строить пустые предположения.
К счастью, появился слуга с известием о том, что приехал портной.
- Закажите побольше платьев, Лорен, - посоветовал Келлин. – Как только начнется война, все сразу подорожает. Да и выбор тканей уменьшится: торговля с Нерре прекратится, а лучшие везут как раз оттуда.
- Побольше – это сколько? – уточнила я.
- Не знаю. Десятка два. Хватит?
Ого! Щедро! Когда я сказала Люцине, что заказала новые наряды, ошиблась ровно в два раза.
- А зачем вообще новые платья, если не будет никаких увеселений?
- Война когда-нибудь закончится, а платья останутся.
М-м-м… цинично, но верно. Причем независимо от того, кто победит. Вспомнилась бессмертная Скарлетт О’Хара, которой пришлось шить обновку из маминых штор. К тому же если все станет совсем плохо, платья можно продать или обменять на хлеб.
Мелифран ждал меня в голубой гостиной. На столе лежал огромный альбом в кожаном переплете, а рядом стоял сундук.
- Добрый день, госпожа, - поклонился портной. – Все ваши мерки у меня есть, так что будем выбирать. Замужней женщине необходимы новые платья для дома, для дневных выходов, для дворца и для балов.
Ого! Эдак двух десятков еще и маловато будет. Но наглеть не стоит, тем более балов никаких в ближайшей перспективе не предвидится.
Я листала альбом с рисунками и не знала, на чем остановиться, потому что там были, наверно, сотни платьев.
- Когда можно будет прислать за старыми? – спросил между тем Мелифран.
- За чем? – не поняла я.
- Теренс сказал, что я могу забрать платья первой дамы Нарвен. Так распорядился ваш муж. Я переделаю их для небогатых женщин.
- Да когда угодно, - я пожала плечами, радуясь непонятно чему.
К обеду мы наконец закончили. Я выбрала ровно двадцать платьев – и фасоны, и ткани по образцам из сундука. Договорились, что Мелифран будет приезжать, привозя для примерки по пять штук. Он уехал, а я отправилась в столовую, где уже сидел Келлин. Возня с тряпками меня отвлекла, но сейчас нервы разгулялись вовсю, и кусок не лез в горло.
- Успокойтесь, Лорен, - потребовал Келлин, которому надоело смотреть, как я возюкаю ложкой в тарелке.
- Легко вам говорить! – вскипела я. - Не вас же должны убить.
- Знаете, жизнь приближенных к трону – это ежедневная опасность. Мои противники ограничились тем, что убедили короля убрать меня из совета. Но могли ведь избавиться иначе. И я вовсе не уверен, что не попытаются. За компанию с вами.
- Я вообще не понимаю, почему мужчин так тянет к власти, если это настолько опасно.
- Опасно, но сладко. И вы сейчас опять лицемерите. Женщины не меньше мужчин любят власть. Просто они не могут получить ее явно и поэтому добиваются тайно, через мужчин. Женщины – самые тонкие и хитрые заговорщицы. Уж вам ли этого не знать, Лорен?
М-да, похоже, эта музыка будет вечной. Он не соврал,
