её за талию, парень тоже принялся активно, пусть и неумело, целовать её в ответ.
И только звонкий, полный возмущения голос за спиной заставил его прерваться.
— Бари, что ты делаешь⁈
— Мама⁈ — он обернулся, словно облитый ушатом холодной воды.
— Живо отойди от него! — злой взгляд миссис Ботлер перешёл на девушку, которую Бари продолжал сжимать в объятьях.
— Алиса, успокойся, ничего плохого же не произошло, — раздался ещё один голос, и вслед за женщиной на поляне показался Локарис, и парень понял, что плохое только начинается.
* * *
Когда мы застукали Бари с Айной целующимися на неприметной поляне в лесу, я думал, магичка шандарахнет по наглой, в её понимании, сыновьей захватчице чем-нибудь убойным прямо там, остановило только, что она неизбежно зацепит и сына. Впрочем, это не помешало ей накричать на девушку, и мне спешно пришлось вмешаться.
— Не произошло⁈ — женщина повернулась ко мне, вся вспыхнув от злости, — ты что, не видишь, как она одета? Вернее, раздета! Ещё чуть-чуть…
— И что? — спросил я негромко, — чтобы произошло?
— Они, они…
— Да, возможно, они бы занялись тем, чем иногда занимаются мужчина и женщина. Им не десять лет и не пятнадцать. Алиса, пойми, твой сын уже взрослый.
— Вот станет полноценным магом, вот тогда пусть спит с кем хочет, — она вновь ожгла Айну неприязненным взглядом, — думаешь, я не знаю таких, как она? Залетит, и куда потом с этим ребёнком? Бари нужно учиться, у него отличные задатки стать полноценным боевым магом. Ему сейчас последнее, о чём нужно думать, так это о семье.
Лица парня с девушкой вытянулись, охренение было так и написано на них. Ну ещё бы, и я на их месте охренел бы от таких разговоров.
Я с осуждением покачал головой, постарался Алису убедить:
— Ну что ты говоришь, он прекрасно знает, откуда берутся дети и как предохраняться. Одно заклинание, и сутки можно заниматься любовью, не боясь ни беременности, ни намотать чего не того на конец.
Вот про последнее я зря сказал, только дал в руки женщине новый аргумент.
— Действительно, — прошипела она, — ещё заразит. Непонятно со сколькими эта шалашовка уже трахалась. Небось, все парни со школы не по одному разу через неё прошли. Собрала полный букет.
Это было уже за гранью, и я рявкнул:
— Алиса!
Но тут не выдержала Айна. Вспыхнув, она оттолкнула Ботлера, шагнула к нам, сжимая кулаки, срывающимся голосом крикнула:
— Да, я не девственница, но это не даёт вам права меня судить! Я никакая не заразная, а вы просто тварь!
— Айна! — шокированно воскликнул Бари, а мне захотелось залепить по лицу ладонью.
— Я тварь⁈ Ах ты, сучка, дрянь такая, ну погоди, я тебе покажу!
Флаг окончательно упал уже у обеих представительниц прекрасного пола. Не успел я броситься между ними, как заклинание обезвиживания накрыло девушку, заставляя замереть на месте. Что-то типа моего паралича, только работавшее по одиночной цели. Ну хоть не что-то боевое, и то хлеб.
— Ну что, заткнула свой поганый рот? — довольно произнесла магичка.
— Мама! — вскричал вновь бедный парень.
Мне его стало по-настоящему жаль, и хоть совесть начала потихоньку грызть, но я терпел, потому что это было нужно, своего рода шоковая терапия.
— Что мама? Сын, поверь мне, ничего хорошего с этой тебя не ждёт. Я…
— Лучше знаешь? — перебил я её, грустно покачал головой, — эх, Алиса, пожалуйста, позволь ему решать самому. Он часть тебя, я понимаю, но нельзя вечно оберегать его от всего вокруг. Да и незачем. Он не такой беззащитный, уж поверь. Посмотри на него внимательно. Портупея, меч за спиной, зелья, амулеты, нож, верёвка, и ещё кто знает, что по карманам. Разве похож он на несмышлёного мальчика? Нет, с таким комплектом хоть в поход, хоть на войну. Всё продумано и в то же время ничего лишнего. Он вполне готов дальше по жизни идти самостоятельно. Он это заслужил и ни единожды доказывал в академии. Пусть он совершит ошибки, но это будет его собственный опыт. И я уверен, даже упав, он всегда сможет подняться и преодолеть ещё большую высоту.
Алиса хотела было что-то сказать, но замерла, глядя на сына, в чьих глазах плескалось отчаяние напополам с решимостью.
— Да, мама, — челюсть парня затвердела, а голос обрёл уверенность, — я вполне могу уже сам решать, что мне делать и с кем быть. А Айна хорошая, ты просто её не знаешь. Она совсем не такая, и это я предложил ей помощь, она меня ни о чём не просила.
— Какую помощь?
Тут удивилась не только магичка, но и я.
— Помощь в колдовстве. Я пытался сделать так, чтобы Айна смогла лучше колдовать.
— Только это? — нахмурилась Алиса.
— Это, — кивнул Бари, — но ещё я понял, что Айна мне нравится, и я хочу с ней встречаться.
Сказано это было с мрачной решимостью, а сам парень чуть вскинул подбородок, с вызовом глядя на мать.
— И мне, — вдруг раздался, словно преодолевая огромное напряжение, девичий голос, — ты тоже нравишься, Бари.
Обернувшись, я увидел, как Айна медленно, прожигая взглядом мать Бари, перебарывая заклинание, начинает двигаться.
— Как? — Алиса сделала шаг назад, с недоверием глядя на девушку.
— У неё природная сопротивляемость — ответил я, не отрывая взгляда тоже.
Во мне мгновенно проснулся исследователь и, переключившись на магическое зрение, я стал жадно наблюдать за происходящими в магической системе студентки изменениями. А посмотреть там было на что. Вся тонкая система манаканалов пульсировала в чётком ритме, гоня ману от источника к самой поверхности кожи, заставляя опутавшее девушку заклинание паралича с каждой волной немного расширяться, теряя часть своей силы. И это, судя по всему, не было каким-то сознательным действием, скорее формой защитной реакции организма, своего рода рефлексом.
— И я не позволю никому встать между нами!
Произнеся это, Айна сбросила последние путы, развеяв заклинание, но пульсация и не думала прекращаться, всё усиливаясь. Я печёнкой почуял неладное, крикнул:
— Стой!
А затем вдруг всё пошло совсем не так. Бари с Алисой не видели и не понимали, продолжая стоять на месте, а я буквально почувствовал, как рвётся ткань реальности, пропуская сюда сущность намного более могущественную, чем кто-либо из нас. Что-то подобное я испытывал, лишь
