выбрала свою боль, лелеять не заживающую рану. Между нами все кончено, Рин. Прощай, — он поплелся к двери и скрылся в гомоне ревущей музыки и женского заливистого смеха.
Я стояла перед закрытой дверью и, как выброшенная на берег рыба, ловила ртом воздух.
Выбежала на улицу, пытаясь отдышаться. Казалось слезы застывали на лету и застревали в горле колючими льдинками. Обняла себя за плечи, стараясь успокоиться. Уговаривал себя, что все к лучшему; что эти отношения были обречены на короткую жизнь; я была готова к такому исходу. Но все доводы разбивались о реальность: я стояла среди ночи на пустой улицы абсолютно одна. Тоже разрушительное одиночестве я ощущала, когда отец оставлял меня на Полю и пропадал на долгие месяцы. Я наивно полагала, что Денис способен понять эту боль; что он, как выразился отец, чувствует меня. Но оказалось, ошибалась: я и в самом деле просто-напросто не заслуживаю любви. Он это доказал.
***
До дома добралась на такси. Полностью опустошенная. Даже наплевала на риск быть пойманной отцом с поличным: не таясь, вошла в квартиру и скинула мокрое от снега пальто. Из глубины квартиры послышались голоса. По интонации разговаривали двое: мужчина и женщина. Очевидно, отец уже узнал о моем исчезновении и теперь рвет и мечет, а Поля пытается усмирить его пыл.
Я прошла по коридору и голоса стали отчетливее.
— Мне пора, — нежным ласковым тоном говорила Поля. — Арина может в любой момент вернуться. Не забудь, что обещал.
— Выслушать ее, — послушно, точно ручной пес, повторил наставление своей хозяйки.
— Будь мягче с ней, — настаивала она.
— Я и так мягок. — Шелест одежды, прерывистое дыхание. — Иначе давно рассказал правду.
Я насторожилась. Факты, как мозаика, складываются в единый образ. Но для завершения не хватало фрагментов. Шагнула вперед, заглядывая в комнату: в полумраке два силуэта, сплетенные объятиями, слились в долгом поцелуе.
Рука нашла выключатель на стене и комнату озарил яркий свет, заставляя любовников отпрянуть друг от друга.
28 глава. Арина
— Так вот кто он, твой таинственный мужчина!? — накинулась я на Полю с упреком.
— Ты все неправильно поняла, — заламывая руки, она потянулась ко мне.
— Что я неправильно поняла? — оттолкнула ее. — Или скажешь, что вы не спите?
— Не совсем так, — замялась, не находя верные слова. Будучи пойманной с поличным, она отказывалась сознаваться.
— Ты вообще собиралась рассказывать? Если бы я вас не застала, ты бы продолжала меня обманывать? — обида душила, заставив голос дрогнуть.
— Девочка моя, — Поля снова попыталась приблизиться и утешить, но я отпрянула, жестом руки останавливая ее.
— Мы взрослые люди, и не обязаны перед тобой отчитываться, — отец вдруг решил, что он рыцарь без страхаа и упрека и ринулся в бой защищать свою прекрасную даму.
— Какой же ты лицемер! — весь мой гнев обрушился на него. — Диктовал, кто мне подходит; указывал, с кем общаться, заботясь лишь о том, как ты будешь выглядеть в обществе. Скажи, спать с Полей благоприятно сказалось на репутации нашей семьи? Видимо нет, раз ты не афишировал ваши отношения.
— Следи за языком, — приструнил, но я все больше вырывалась из-под его контроля.
— Я устала следить за языком. Устала, что все должно быть по-твоему. И того, что есть только твое мнение и неправильное.
Отец привычно отмахнулся, не воспринимая меня всерьез. Казалось, он все еще видит во мне девочку с разноцветными бантами, что впервые идет в школу.
— Не драматизируй. Если бы я был таким тираном, ты бы не связалась с безмозглым Антоном. Или с этим Романовым? Будь моя воля, я бы отрезал ему все пути.
— Не надо, — Поля коснулась его плеча, предостерегая от опрометчивых слов.
— Почему нет? — его раздражение от моей непокорности набирало обороты. — На самом деле Полина мне неделями зудела над ухом, упрашивая позволить этим отношениям быть.
Знание, что эти два обманщика за моей спиной решали мою судьбу, словно я безмозглая марионетка, переполнило чашу моего терпения.
— Позволил!? Ты позволили мне? Думаешь, можешь вот так по щелчку пальцев повелевать моей жизнью? Мне не нужно твое разрешение.
— Как и нам с Полиной твое, — в очередной раз указал на мою ничтожность. Ни я, ни мое мнение не имели никакого веса для него. Что же говорить о моих чувствах. — Неприятно, что ты узнала об это вот так. Но давно пора было открыться. Полина отговаривал, боялась твоей реакции.
— Чего ты боялась? — я взглянула на нее. Негода статная и уверенная в себе женщину превратилась в свою жалкую тень: заламывала руки, покусывала губы и смотрела затравленным щенком. — Боялась признаться, что это тянется с тех времен, когда мама была еще жива?
Едва я успела договорить, как кожу обожгла звонкая пощечина.
— Ты сума сошел!? — вскрикнула Поля, вставая на мою защиту.
Первые мгновения из-за шока я не чувствовала боль. Пошатнувшись, выпрямилась и посмотрела в глаза отцу. Он часто дышал, сжав челюсти: его переполняла ярость. И внезапно меня настигло прозрение: это ведь единственное проявление чувств, которого я смогла добиться от него.
Долгие годы всеми возможными путями я пыталась добиться от отца внимания: была хорошей девочкой. Хороших девочек ценят и любят, их не покидают. Но какой бы идеальной я не старалась быть, отец не давал мне той любви, какой я ждала. Наконец я поняла: пустота в моей душе от отсутствия отцовской любви никогда не заполнится. Я могла бы провести в этой бесконечной погоне всю жизнь, либо сделать другой выбор.
— Ты сказал, пока я пользуюсь твоим деньгами и живу в твоем доме, я обязана подчиняться.
— Неужели собираешься уйти? — с усмешкой, поддавшись ложному предвкушению победы. Считал, что мне не хватит храбрости. И выберу легкий путь, не желая пробираться через терни. Раньше я бы так и поступила. Отношения с Денисом сделала и меня бесстрашной. Рядом с ним я ощутила свободу, и вкусив ее, больше не желала быть в неволе.
Я ничего не ответила, и отправилась в комнату.
— Где ты будешь жить? У этого недоумка? — летело вслед.
Достала из гардеробной чемодан и методично укладывала все самое необходимое на первое время.
— Арина, пожалуйста, — всхлипывая Поля упала рядом на колени, пытаясь остановить меня.
— Не хочу видеть ни его, ни тебя, — прямо сказала. Не было больше смысла юлить и щадить ее чувства.
— Пусть выметается! — раскидывался отец угрозами, расхаживая по квартире. — Помыкается по друзьям и вернется с поджатым хвостом. Как миленькая!
Когда Поля поняла, что я не отступлю, привычно постаралась поддержать меня.
— Поживи пока в моей квартире, я не буду тебя тревожить.
Несмотря
