было с самого начала рассказать тебе всё, как есть. Я не хотел тебя обижать, Юлиана. Пойми, пожалуйста. Так уж вышло… — вроде как попросил прощения, но очень сомнительно.
С идеей просто зайти внутрь и больше его никогда не видеть, я временно распрощалась.
— Что тебе от меня нужно? — вынужденно посмотрела на него заново.
Ещё раз оценила то, как он выглядел. Можно было подумать, и в самом деле испытывает вину за свой проступок, поэтому так долго не спал, мучился угрызениями совести и остался дежурить около входа в мою квартиру, чтобы объясниться. Но разве мужчина, у которого есть жена, и который намеренно при этом идёт к другой женщине, может в самом деле раскаяться? Обманщики — на то и обманщики, что очень искусны в своём вранье и врать не перестают.
А значит…
— Она тебя что, выгнала? — предположила.
Судя по тому, как он поджал губы и уставился под ноги, всё именно так и обстояло. И это было более логичной причиной его нахождения здесь.
Ему что, банально больше некуда идти?
— Даже слушать не стала. Как и ты, — сознался Юра.
Как опустил голову, так и не поднял. Мне даже на секунду стало его чуточку жалко. Очень уж подавленным выглядел. Но затем поймала себя на мысли, что кроме этой возможной жалости к нему, ровным счётом больше ничего не испытываю. Пустота. Да и… кто ж теперь виноват? Что несёшь в мир, то и огребай потом.
— Ну, пойди, найди тогда себе кого-нибудь ещё, у тебя это вроде вполне неплохо получается, — криво усмехнулась, возвращаясь к своему прежнему занятию.
Жаль, если в секунды своей показной слабости, мужчина опустил не только голову, но и его рука соскользнула с дверного полотна вниз, то после моего замечания тут же сжалась в кулак, а этот самый кулак бахнул в дверь со всей дури.
— Нет! — повысил голос с чистейшим возмущением Беляев. — Ты должна это исправить. Не знаю, что ты наговорила моей жене, когда вы встретились в той кофейне, но забери все свои слова назад, Юлиана, — откровенно потребовал. — Я с тобой не спал даже ни разу. Да и вообще толком не прикасался к тебе. Мы же просто пообщались с тобой несколько раз. Разве разговаривать с другим человеком — это преступление? Какая тут может быть измена? У нас с Ингой скоро будет ребёнок. Если тебе плевать, что из-за тебя у меня испорчена жизнь, подумай хотя бы о малыше. Как он будет расти без отца? И всё из-за какого-то недоразумения!
Что я там про возможную жалость прежде заикалась?
Нахрен её!
— Недоразумение? — переспросила, хотя ни в каком подтверждении не нуждалась. — Ты серьёзно, млин? Если это, по твоим словам, недоразумение, так пойти и сам реши это недоразумение, а от меня отстань! Не буду я перед твоей женой оправдываться за тебя. Твоя жена и твой ребёнок — твоя семья и твоя проблема, вот ты сам с ними со всеми и разбирайся, я в твою семью влезать не собиралась, я, чтоб тебя, даже не знала, что она у тебя есть!
Кажется, вышло даже громче, чем у него, но да ладно. Какая мне разница, как это будет выглядеть в его глазах? Пусть просто исчезнет с глаз моих долой.
— Если бы не собиралась влезать в мою семью, то могла бы ещё тогда моей жене сразу сказать, что между нами ничего не было, нет и не будет! — вспылил и Беляев. — Но ты не сказала, Юлиана. Почему? Так сложно было просто сказать ей, что она ошиблась, а мы с тобой ни разу не трахались? — прищурился гневно. — Или ты нарочно это сделала?! Специально, да? Чтоб мне жизнь испортить?!
Мужской кулак грохнул об дверь дважды. Но будто не о кусок железа, а прямо по моим мозгам долбанул. Нет, я не испугалась. Хотя быть может, вполне стоило. Тогда, когда кулак не только сместился ко мне ближе, но и сам Беляев тоже придвинулся вплотную, несмотря на моё очередное отступление. Банально в угол загнал.
— Ты мне так мстишь, да? — процедил сквозь зубы, нависая сверху. — Или чего ты добиваешься? Может, хочешь денег в качестве компенсации? — склонился совсем близко. — Сколько я должен тебе заплатить, чтобы ты призналась моей жене в том, что ты мне никакая не любовница? Сколько, Юлиана?! Говор…
Крик превратился в хрип. А меня настолько оглушило, что я невольно сжалась, прикрывая глаза, чтобы справиться с этим состоянием. И далеко не сразу осознала, почему он внезапно заткнулся. Только после того, как хрип сменился на глухой хруст вывихнутого сустава, а Юра взвыл, вместе с тихим и вкрадчивым:
— Ещё раз протянешь к ней свои руки, и я тебе их сломаю, — оттолкнул в сторону Беляева мой босс.
Тот рухнул на пол, завалившись на бок, приложившись головой, схватившись за плечо. Но об этом я быстро забыла. Округлившимися от удивления глазами уставилась на Константина Владимировича, хмуро взирающего на меня. Не имела ни малейшего понятия, как он тут вообще оказался, да ещё и так вовремя, но с громадным облегчением выдохнула, едва генеральный шагнул мне навстречу, протянув ладонь. Сжала её так сильно, словно это была последняя в моей жизни возможность, а затем с благодарностью улыбнулась, когда он не просто притянул к себе, но и крепко обнял.
— Ты как? — поинтересовался тихонько.
— Я в порядке, — заверила.
А вот третий из нас так и не поднялся.
— Живой? — обернулся к нему мой спаситель.
С учётом, как сильно тот приложился головой о бетон, вопрос был вполне закономерным. Но ответ не последовал. Юра лишь злобно покосился в ответ. Сперва на стоящего рядом со мной, потом на меня, затем чуть ниже, и опять в сторону Константина Владимировича. Не сразу поняла, куда именно и на что он смотрел.
— Вы двое — что?.. — просипел, заметив парные кольца.
Связный диалог и на этот раз не состоялся.
— Если хочешь быть живым и дальше, советую здесь больше не появляться, — проигнорировал его недоумение Константин Владимирович и развернулся вместе со мной к двери, которую я так и не успела открыть.
Помог и с этим. А как только мы перешагнули порог моей съёмной однушки в двадцать четыре квадрата, и дверь захлопнулась на мужской спиной…
— Разве вы не
