Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
— Серж, — не поднимая головы, сказала Клэр, — присядь… Паул. — Клэр стиснула мою руку.
До меня не сразу дошло, что она хочет поменяться со мной местами, чтобы оказаться рядом с Бабеттой.
Мы встали с ней одновременно. Проходя мимо меня, Клэр снова схватила мою руку, ее пальцы крепко сжали мое запястье. Наши лица были в десяти сантиметрах друг от друга (мы почти одинакового роста), мне стоило лишь слегка наклониться, чтобы зарыться лицом в ее волосах — о чем в тот момент я мечтал больше всего на свете.
— У нас проблема, — сказала Клэр.
Я промолчал, лишь кивнув в знак согласия.
— С твоим братом, — уточнила Клэр.
Я ждал продолжения, но она, наверно, посчитала, что наше общение в вертикальном положении и так затянулось, и, проскользнув между мной и столом, опустилась на стул рядом с плачущей Бабеттой.
— Вы всем довольны?
Я обернулся и увидел лицо мужчины в белой водолазке. Тонио! Поскольку Серж снова занял место за столиком, а я еще стоял, он, по-видимому, решил сначала обратиться ко мне. В его осанке было что-то заискивающее — и вовсе не потому, что он был на голову ниже меня, — он стоял, подавшись всем телом вперед, сложив перед собой руки и склонив голову набок, так что его глаза смотрели на меня снизу наискось.
— Я слышал, что у вас трудности с выбором десерта, — сказал он. — Мы хотели бы предложить вам альтернативный десерт на ваш вкус.
— Тоже от заведения? — спросил я.
— Простите?
Владелец ресторана был практически лысым, оставшиеся седые волоски возле ушей были аккуратно подстрижены, и перебравшая солнца голова торчала из ворота белой водолазки, как голова черепахи из панциря.
Мне еще раньше, при появлении Сержа и Бабетты, показалось, что он мне кого-то напоминает, и вдруг меня осенило. Много лет назад в соседнем доме на нашей улице жил такой же мастер подольститься. Ростом, помнится, пониже Тонио, холостой. Как-то вечером Мишел, которому тогда было лет восемь, вернулся домой со стопкой грампластинок и спросил, есть ли у нас проигрыватель.
— Откуда у тебя эти пластинки? — поинтересовался я.
— Господин Брейдфелд подарил, — ответил Мишел. — У него их штук пятьсот!
У меня не сразу увязалось лицо низкорослого одинокого мужчины, живущего по соседству, с фамилией Брейдфелд. По словам Мишела, мальчишки из нашей округи часто захаживали к нему в гости послушать пластинки.
Я помню, как в висках застучало — сначала от страха, а потом от злости. Стараясь не повышать голоса, я спросил Мишела, чем занимается господин Брейдфелд, пока мальчики слушают пластинки.
— Ничем особенным. Мы сидим на диване. Он всегда угощает нас орешками, чипсами и кока-колой.
В тот вечер, когда стемнело, я позвонил в дверь господина Брейдфелда. Не спрашивая разрешения войти, я оттолкнул его в сторону и ринулся прямо в его гостиную. Окна были уже занавешены.
Несколько недель спустя господин Брейдфелд сменил место жительства. Последнее воспоминание о том времени: соседские дети роются в коробках с разбитыми грампластинками, надеясь найти что-нибудь целое. За день до своего переезда господин Брейдфелд выставил коробки на крыльцо.
Глядя на Тонио, я ухватился одной рукой за спинку стула.
— Пошел вон, извращенец! — сказал я. — Проваливай, иначе я за себя не ручаюсь.
37
Серж откашлялся и, поставив локти на стол, по обеим сторонам от своего десерта, соединил кончики пальцев.
— Мы все знаем, что произошло, — сказал он. — Факты налицо.
Он посмотрел на Клэр, потом на Бабетту, уже прекратившую плакать, но все еще прижимающую кончик салфетки к щеке под темными очками.
— Паул? — Он озабоченно повернулся ко мне. Не знаю, однако, была ли эта озабоченность искренней или наигранной.
— Да, что? — спросил я.
— Я полагаю, что ты тоже в курсе всех фактов?
Всех фактов. Я едва сдержал улыбку и посмотрел на Клэр.
— Конечно, — сказал я. — Вопрос — что именно понимать под фактами.
— Мы к этому еще вернемся. Сейчас главное — наши действия. Как мы обо всем расскажем.
Сначала я подумал, что ослышался, и снова посмотрел на Клэр. «У нас проблема», — сказала она несколько минут назад. «Теперь понимаешь?» — спрашивал ее взгляд.
— Подожди-ка, — сказал я.
— Паул. — Серж накрыл рукой мою ладонь. — Пожалуйста, позволь мне договорить. Придет и твоя очередь.
Гости за соседними столиками снова склонились над тарелками, но на открытой кухне было неспокойно. Три официантки окружили Тонио и метрдотеля, которые хоть и не смотрели в нашу сторону, но, готов поспорить на свой сырный десерт, обсуждали нас, то есть меня.
— Мы с Бабеттой говорили сегодня с Риком, — сказал Серж. — У нас сложилось впечатление, что Рик безумно страдает и несказанно сожалеет о содеянном. Он буквально не спит ночами. Плохо выглядит. Плохо учится.
Я снова было открыл рот, но сдержался. По тону моего брата я почувствовал, что тот пытался выгородить своего сынка. Рик не спит. Рик плохо выглядит. Рику очень жаль. Нам с Клэр следовало вступиться за Мишела. Но что мы могли сказать? Что Мишелу тоже жаль? Что он выглядит еще хуже Рика?
Это была ложь. Мишела занимали другие вещи. Ему некогда было думать о подожженной бомжихе. И что там Серж несет об учебе? К чему это предисловие, подумал я.
И решил взять слово только после Клэр. Если Клэр скажет, что в свете всего случившегося говорить о школьных успехах неуместно, я ее поддержу. Успеваемость Мишела никого не касается.
«Пострадала ли вообще успеваемость Мишела от недавних событий?» — спросил я себя секунду спустя. По-моему, нет. В этом смысле он тверже стоит на ногах, чем его двоюродный брат.
— С самого начала я старался отнестись к случившемуся, абстрагируясь от собственного политического будущего, — сказал Серж. — Впрочем, не стану утверждать, что я о нем не думал.
Судя по всему, Бабетта снова заплакала. Беззвучно. У меня закралось ощущение, что я присутствую там, где мне присутствовать совсем бы не хотелось. Я подумал о Билле и Хиллари Клинтон. Об Опре Уинфри.
Так что же это? Неужели генеральная репетиция пресс-конференции, на которой Серж Ломан признается, что мальчик из телепередачи «Внимание: розыск!» не кто иной, как его сын, но он все-таки по-прежнему рассчитывает на доверие избирателей? Неужели он столь наивен?
— Сейчас меня в первую очередь волнует будущее Рика, — сказал Серж. — Конечно, вполне возможно, что следствие никогда не найдет виновных. Но сможем ли мы продолжать нормальную жизнь? Сможет ли Рик жить с этим? Сможем ли мы? — Он взглянул сначала на Клэр, а потом на меня. — Вы сможете? — спросил он. — Я — нет, — продолжил он, не дожидаясь ответа. — Я представляю, как стою на ступеньках королевской резиденции с королевой и министрами. Зная при этом, что в любой момент, на любой пресс-конференции какой-нибудь журналист поднимет руку: «Господин Ломан, оправданны ли слухи о том, что ваш сын был причастен к убийству бездомной женщины?»
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
