не понимала, как жить, если все это бросить. У меня больше не было идей и планов, у меня были только мысли о своей никчемности. Я пыталась приезжать на пары, но почти каждый учебный день заканчивался тем, что я выходила из аудитории, закрывалась в кабинке туалета и плакала. Плакала около сорока минут, возвращалась в аудиторию, забирала свои вещи и уходила. Ехала либо в общежитие, либо в бар. Хотя на самом деле в основном после каждого учебного дня я в слезах шла в бар. Напивалась, возвращалась в общежитие, ложилась спать. Затем университет, слезы в туалете, бар – и так по кругу, затянувшемуся на три месяца.
Вспоминая то время сейчас, я совершенно не ассоциирую себя прошлую и себя настоящую как одного человека. Я поняла, что нужно идти к психиатру, когда начала ложиться спать в одежде, чтобы, проснувшись, можно было просто встать и пойти. Сил раздеться, принять душ и одеться снова у меня не было.
просыпаешься с лицом, которое снова опухло, видишь в зеркале не совсем себя. потому что снова не выспался. потому что снова лег поздно. потому что снова пришел домой ночью. потому что снова гулял. потому что снова пил. потому что снова не смог придумать себе занятие интереснее.
находишь на полу у кровати одежду, которую лениво скинул с себя и быстро уснул. понимаешь, что о нее споткнулся и упал ночью, когда шел за водой из-под крана. надеваешь ее же. идешь.
едешь в метро, стоишь напротив двери, видишь свое отражение. на лице отпечаток вечера. всех вечеров этой осени две тысячи девятнадцатого. они накапливались и заполнили все так, что можешь уже блевать весельем, барами, ночью, музыкой, смехом.
ветер, проникающий из тоннеля в вагон через открытые окна, путает несвежие волосы.
двери открываются, выходишь в толпу. таких же, других, разных, одинаковых, сонных, трезвых, бодрых, с тревогой, без, любящих, влюбленных, отреченных, злых, добрых, сытых, бедных. в общем, похожих на тебя.
эскалатор. свежий воздух. кофе. ремиссия.
и нужно сделать остановку, не повторять цикл университет – бар – вышесказанное снова. нужно поспать, проветрить комнату, помыть посуду.
выдохнуть.
забивать время ежедневным праздником надоедает. алкоголь и one night stand перестают давать ощущение побега к приятному, хочется бежать от них. спустя два месяца снова не знаешь, куда двигаться дальше и чем теперь себя занимать.
ничего не нравится, ничего не хочется, ничего нет.
Я сходила к психиатру, начала лечение.
день 9-й
надо, наверное, меньше спать и больше жить, но куда жить, я не знаю, потому что жить мне не очень хочется. поэтому я сплю. чем ближе Новый год, тем страшнее. что делать с универом, жизнью и прочим. все в один момент стало сложным. осознанно не хожу на пары, пропуская зачеты. мне просто лень. мне просто очень потерянно и страшно.
день 12-й
я не умерла во сне, к глубокому сожалению.
позвонила мама. сказала маме, что все плохо, мама сказала делать, что я хочу. я не знаю, что хочу сейчас. в плане уехать пожить в Рязани, пытаться в обучение, пытаться в работу, бездельничать в Питере и все прочее. из всех предложенных вариантов я хочу только умереть.
Силы учиться не появились. Тридцатого декабря я уехала в Рязань. Сессию не сдавала, в университет больше не возвращалась.
день 20-й
плацкарт, последняя сигарета в Мичуринске, Рязань, мама, такси, психиатрическая клиника, главврач, подтверждение диагноза, говорит мне: ложись в стационар сегодня, говорю, что Новый год хочу встретить дома, говорит приходить с шестого числа, дневной стационар. будет бумага о том, что я не сдавала сессию, потому что лежала в психушке. надеюсь, капельницы начнут ставить на ноги быстрее, чем таблетки. сейчас я ничто. врач объяснил маме, что без человека рядом я не могу функционировать, я объяснила маме, что именно поэтому вернулась к Илье.
мама спрашивает, буду ли возвращаться жить в Питер, говорю, что не знаю. хорошо, что там остались вещи и хоть один раз я приеду, чтобы их забрать. не знаю, сколь долго придется жить в Рязани.
даже не плачу, оставлю это до дома. врач сказал, что я наиприятнейший собеседник, пытался успокоить и убедить в том, что БАР – болезнь гениальных людей, на что я сказала, что это враки и есть исследование, которое показывает, что это не имеет связи. он сказал, что я исключительно умна и замечательная девушка.
и вот я, вся такая исключительная и замечательная, еду в село в раздолбанной «девятке» с незнакомым парнем и просто хочу разбить головой стекло.
Три недели я была дома.
психанула и взяла билет в Питер, потому что мама сказала мне одно не то слово
надо что-то с этим делать, с такими перепадами настроения я не проживу
взяла билет и начала чувствовать страх, не знаю почему
все, выхожу в жизнь
правда, до сих пор без плана
думала, что пока буду в Рязани, продумаю все и поеду исполнять цели. в итоге поеду с вакуумом в голове. разберусь по ситуации. боюсь только, что не удержусь и убью себя. потому что тут есть мама, и желание умереть не так сильно, чтобы делать это при ней. но я правда боюсь не удержаться. это так страшно. понимать, что не можешь ладить со своей головой. с одной стороны, моя жизнь бывала гораздо хуже. с другой, это было раньше, а жить в этом уже почти два года надоело, и когда будет лучше, непонятно. может, повысим дозировку таблеток. настроение, конечно, повысить их до максимума, попускать пену изо рта и со всем попрощаться.
есть список вещей, ради которых я живу, в блокноте, нужно будет почитать завтра в поезде, что ли. снова ничего не знаю и ничего не понимаю. но когда-то стоило уехать, и раз я решила завтра, значит, нужно завтра.
пугает, что в универе и общаге все ужесточается, и скорее всего, меня выпрут если не в феврале, то в марте. сейчас смотрела кино, и там человек порезал вены. и почти умер. я смотрела это с одной мыслью: «хочу так же». я сама себе ужасаюсь. сама себя боюсь. сама себя не понимаю. просто не могу.
Весной третьего курса написала заявление на отчисление. Осенью восстановилась и попыталась начать учиться снова, но в октябре все бросила. Через год узнала о том, что меня отчислили. Забрала документы.
Глава 7
Лечение
Обычно при биполярном расстройстве человеку нужно принимать медикаментозное лечение на протяжении всей жизни. Однако каждый случай индивидуален. Кто-то справляется
