Розалинда на весь день заняла меня покупками, поиском одежды и тому подобным. Вы не поверите, сколько народу было сегодня днем на улицах! Мы целый час возвращались домой. — Ну вот, она уже тараторит. Люси уселась на ближайший табурет и сделала глубокий вдох. — Саймон, вы передумали?
Эти слова привлекли-таки его внимание. Он посмотрел на Люси, нахмурившись.
— Что?
Люси нервно взмахнула рукой.
— Вы кажетесь всегда таким занятым и, как сделали предложение, еще ни разу меня не поцеловали. Ну я и предположила, что вы, вероятно, успели хорошенько обо всем поразмыслить и передумали жениться на мне.
— Нет! — Саймон бросил нож и, склонив голову, уперся руками в стеллаж. — Нет, простите меня. Я хочу жениться на вас, очень хочу, как никогда прежде, поверьте. Считаю дни до нашей свадьбы. Страстно мечтаю обнять вас как свою супругу — а потому вынужден отвлекать себя чем-то, иначе сойду с ума в ожидании. Все дело во мне самом.
— В вас? — Люси почувствовала облегчение, но, честно говоря, была озадачена. — Расскажите, в чем именно дело, и вместе мы найдем выход.
Саймон вздохнул, покачал головой и повернулся лицом к невесте.
— Не думаю. Причина исключительно во мне; это мой крест — мне его и нести. Слава богу, все разрешится через неделю, когда нас свяжут священные узы брака.
— Вы нарочно говорите загадками.
— Какая воинственность! — вполголоса изрек Саймон. — Так и представляю вас с огненным мечом в руке, карающую непокорных иудеев и неверующих самаритян. Они бы съежились от страха при виде вашего сурового чела. — Виконт тихо рассмеялся. — Скажем так, мне трудно находиться рядом с вами, не смея прикоснуться.
Люси улыбнулась.
— Мы помолвлены. Вы можете меня касаться.
— Нет, вообще-то, нет. — Саймон выпрямился и снова взял нож. — Я не уверен, что смогу остановиться, стоит мне к вам притронуться. — Он наклонился и уставился на розу, делая еще один точный срез на черенке. — По правде говоря, я совершенно уверен, что не остановлюсь. Я буду опьянен вашим запахом и ощущением вашей белоснежной кожи.
Кровь прилила к щекам Люси. Она сильно сомневалась, что в эту минуту ее кожа была такой уж белой. Однако виконт почти не притрагивался к ней в Мейден-Хилле. И если у него получалось сдерживаться тогда, то, верно, получится и теперь.
— Я…
— Нет. — Саймон сделал вдох и покачал головой, словно пытаясь навести порядок в мыслях. — Я даже подумать не успею, как уложу вас на спину, и ваши юбки разметутся у плеч, словно нечто ненужное; я окажусь в вас прежде, чем искра сомнения промелькнет в моей голове, а начав, точно не остановлюсь, пока мы оба не воспарим до небес. А может, не остановлюсь и тогда.
Люси открыла рот, но не смогла произвести ни звука. «До небес…»
Саймон закрыл глаза и застонал:
— Иисусе! Неужели я вам это сказал.
— Что ж. — Люси прочистила горло. От его слов ее кинуло в дрожь и жар. — Что ж. Такое, несомненно, весьма лестно услышать.
— Правда? — Виконт посмотрел на невесту. На его скулах выступили красные пятна. — Рад, что вы так хорошо воспринимаете нехватку самообладания у своего жениха в борьбе с животным началом.
«О боже!»
— Вероятно, мне следует уйти, — Люси попыталась встать с табурета.
— Нет, прошу вас, останьтесь. Просто… просто не подходите ко мне.
— Хорошо. — Она снова уселась прямо, сложив руки на коленях.
Уголок рта Саймона опустился вниз:
— Я скучал по вам.
— А я — по вам.
Они обменялись улыбками — и Саймон поспешно отвернулся, но теперь-то Люси знала причину и отнеслась к этому спокойно. Она наблюдала, как он, отложив черенок в сторону, взял горшок, в котором торчало нечто наподобие маленького пенька. Рядом по-прежнему весело журчал фонтан, а в небе над куполом уже начали появляться звезды.
— Вы так и не досказали мне ту сказку, — нарушила молчание Люси. — О Змеином короле. Если не поведаете остальное, я не смогу закончить иллюстрации.
— Вы рисовали иллюстрации?
— Разумеется!
— Не припомню, на чем я остановился. — Саймон нахмурился, глядя на уродливый пенек. — Прошло довольно много времени.
— Я помню. — Люси поудобнее устроилась на табурете. — Анжелика украла кожу Змеиного короля и пригрозила ее уничтожить, но после сжалились и не стала лишать его жизни.
— Ах, да. — Виконт сделал аккуратный V-образный надрез на верхушке пенька. — Змеиный король сказал Анжелике: «Прекрасная дева, пока у вас моя кожа, жизнь моя в ваших руках. Только назовите — и я исполню любое ваше желание».
— Похоже, он не большого ума. Почему просто не попросить вернуть кожу, не открывая Анжелике, какую власть она над ним имеет?
— А если его пленила ее красота? — глянул исподлобья Саймон.
Люси фыркнула:
— Он, верно, глуп что пробка!
— Поразительно, какая вы романтичная натура. Теперь позволите продолжить?
Его слушательница закрыла рот и молча кивнула.
— Хорошо. Анжелика решила, что ей безумно повезло. Возможно, она наконец увидит правителя своей страны. И тогда она сказала Змеиному королю: «Сегодня вечером состоится королевский бал. Можешь перенести меня на крепостной вал, чтобы я увидела, как король со свитой проходят мимо?» Посмотрев на Анжелику своими мерцающими серебристыми глазами, Змеиный король ответил: «Уверяю, я могу сделать даже лучше».
— Погодите-ка, — прервала рассказ Люси. — Разве не Змеиный король — герой сказки?
— Человек-змея? — Саймон вставил заостренный конец черенка в сделанное им углубление в пеньке и принялся заматывать все узкой тряпичной лентой. — А с чего вы взяли, что из него выйдет хороший герой?
— Ну, он же весь серебряный?
— Да, но он гол как сокол, а чтобы быть героем сказки, мало одного только имени.
— Но…
Саймон нахмурился, с осуждением поглядев на Люси.
— Вы хотите, чтобы я продолжал?
— Да, — смиренно ответила она.
— Прекрасно. Змеиный король взмахнул бледной рукой — и вмиг тусклые коричневые лохмотья Анжелики обернулись ослепительным платьем цвета меди. В волосах ее заблестели медные и рубиновые украшения, а на ногах очутились медного цвета туфельки с вышивкой. Анжелика закружилась от радости и воскликнула: «Погодите, вот как увидит меня теперь король Резерфорд!..»
— Резерфорд? — изогнула бровь Люси.
Виконт строго воззрился на нее.
— Простите.
— Король Резерфорд, с вьющимися золотыми волосами. Но Змеиный король не ответил, и тогда только Анжелика увидела, что он упал на колени у жаровни и что голубое свечение внутри него еле теплится. Исполнив желание пастушки, Змеиный король исчерпал свои силы.
— Глупец!
Саймон глянул на Люси, улыбнулся и, кажется, впервые заметил, сколь потемнело небо.
— Бог мой! Уже так поздно? Почему вы не сказали? Вам нужно немедля возвращаться домой к Розалинде.
Люси вздохнула. Как для искушенного светской жизнью лондонца, ее жених с
