Книга Когда развеются миражи - Оксана Хващевская

обращала на это внимания. Внизу буйствовала толпа, а она смотрела на них и не видела. Мысль, пришедшая вдруг в голову, была неожиданной и ужасной. Старовойтов — ее друг, принц, идеал, человек, которого она любила и боготворила в душе все эти годы, ничем не отличался от ее мужа. Юльку всегда поражало, что может быть общего у Ариана и Матвея, а сейчас лишь удивлялась, почему не понимала этого раньше. Не зря ведь они стали лучшими друзьями.

У Матвея было много девушек, он не любил ее и не считал себя обязанным хранить верность. А Старовойтов? Сколько юных англичанок, прелестных, благовоспитанных, утонченных леди перебывало в его постели? Ведь он тоже не любил Аделину. И уж, конечно, давно и думать забыл о своей любви к ней, Юльке. Любви, которая, как нераспустившийся бутон, увяла, не успев раскрыться.

Не оглядываясь, девушка побрела к лестнице и, выбравшись из толпы, поехала домой. Шарапова почти не спала в ту ночь. Лежала на кровати, свернувшись калачиком и натянув одеяло до подбородка, а слезы катились из глаз. Она слышала, когда вернулся Матвей. Слышала, как он возится в гардеробной, а потом идет в спальню. С некоторой отстраненностью девушка решила, модели им отказали, потому что вернулся он относительно рано, не так, как вчера.

Не зажигая свет, Гончаров сел на кровать. О чем он думал, девушка не знала и не хотела знать. Куда больше ее интересовало, Ариан тоже поехал домой или все-таки отправился в какой-нибудь отель? Близость мужа сегодня была невыносима, и Юля очень хотела, чтобы он отправился спать в комнату для гостей. Но Матвей, немного посидев, скользнул под одеяло и пододвинулся к ней.

Юлька затаила дыхание. Он приблизился вплотную, осторожно и даже как-то нерешительно коснулся ладонью ее плеча. Она зажмурилась. «Только не это! Только не сейчас! А если Матвей чувствует, что она не спит? Она спит, спит, спит! Крепко спит, и просыпаться не желает».

Его пальцы соскользнули вниз по изгибу ее руки, а дыхание опалило кожу. Губы Гончарова нежно и легко коснулись впадинки на ее плече.

Юля не шелохнулась.

Матвей замер на секунду, ожидая ответной реакции. Теперь девушка была уверена, он знает, что она не спит. Но реакции не последовало.

В темноте прозвучал его отрывистый, хрипловатый смех, от которого ее покоробило. Однако дальнейших действий не последовало. Супруг отодвинулся и, улегшись на спину, закинул руки за голову. Он еще долго не спал. Шарапова слышала, как Гончаров усмехается в темноте. И едва сдерживалась, чтобы не вскочить с кровати и не сбежать в гостевую комнату.

Утром за завтраком она объявила мужу, не поднимая на него глаз, что хотела бы поехать на новогодние праздники домой.

— Почему? — удивился Матвей после некоторого молчания, воцарившегося за столом. Он осторожно вытер рот салфеткой, отложил вилку и, чуть подавшись вперед, внимательно посмотрел на нее.

— Я соскучилась. К тому же в Сиренево близятся Рождественские вечера, мне хотелось бы поприсутствовать!

— После Нового года, раз Париж отодвигается, мы можем вместе поехать. У меня накопились некоторые дела, связанные непосредственно с усадьбой. К тому же Старовойтовы огорчатся, если ты не придешь к ним. Они собираются устроить большой прием в Новогоднюю ночь в честь праздника и приезда сына с невесткой, — голос Матвея звучал спокойно и ровно, но в глазах было какое-то странное выражение, которое Юлька заметила, решившись все же посмотреть на него.

— Вряд ли. Они счастливы, что Ариан приехал, а остальное…

— Неправда, твое отсутствие они обязательно заметят. Ты же знаешь, как они любят тебя! К тому же Ариан сегодня вечером хотел заехать к нам. Нанести тебе визит, так сказать. Я сказал, что ты, конечно, будешь счастлива его видеть после стольких лет. Кажется, когда-то вы дружили.

— У меня занятие музыкой и отменить не получится, — быстро ответила девушка.

Матвей лишь пожал плечами.

«Придется колесить весь вечер на машине по запруженным улицам Москвы».

— Ты знаешь, Юля, я редко тебя о чем-то прошу, но мне все же хотелось, чтобы ты осталась на праздники в Москве и пошла со мной к Старовойтовым! — после нескольких минут молчания произнес Матвей.

Юлька сочла разумным промолчать.

Несмотря на ее опасения, Ариан так и не появился в их доме. И Юлька, долго сомневаясь, все же решила остаться. Всего на одну ночь, а первого января, хочет Матвей этого или нет, она уедет в Сиреневую Слободу с ним или без него.

Шарапова никогда не была трусихой, к тому же знала, что сумеет скрыть любые эмоции. Поэтому решила все же пойти к Старовойтовым и всем своим видом доказать Ариану, что он так же безразличен ей, как и она ему!

Тридцать первого декабря Юля извлекла из гардероба бледно-коралловое платье из тончайшего шелка. Оно великолепно облегало фигуру, струясь мягкими складками, и заканчивалось коротким шлейфом. Глубокий v-образный вырез декольте оставлял обнаженными шею, плечи и руки. Спина до талии тоже была открыта, ее пересекали лишь крест-накрест две широкие полоски. Платье казалось простым и вместе с тем элегантным. Оно бесподобно шло Юльке, выгодно подчеркивая идеальную фигуру и цвет кожи. Минимум косметики, массивные серьги, золотистые туфельки на высокой шпильке и клатч в тон им, в который она положила мобильный телефон и пудреницу. Свои темные, шелковистые волосы Юля не стала укладывать в прическу, зачесав их на бок, позволила свободно струиться по обнаженному плечу, ниспадать на грудь и почти касаться талии.

Коротенькая шубка дополняла образ светской красавицы. Все в ней дышало элегантностью и изяществом. И очень хотелось сегодня затмить всех.

Матвей облачился в дорогой костюм с темным галстуком и серой рубашкой. Черный цвет делал его несколько мрачноватым, но они дополняли друг друга, составляя удивительно гармоничную пару!

Гончаров ничего не сказал, увидев в дверях гостиной жену, но Юлька заметила гордость и восхищение, мелькнувшие в его непроницаемых глазах.

Глава 12

К Старовойтовым они приехали на машине Гончарова. Остановив авто у парадного крыльца, муж помог ей выйти, захлопнул дверцу, на ходу бросив ключи личному шоферу Андрея Михайловича, который отгонял машины гостей в гараж, и, не выпуская Юлиной руки, поднялся по ступеням крыльца.

Дом был ярко освещен. И даже на веранде было слышно, как плачет скрипка и смеются гости.

Сердце забилось сильнее, когда дворецкий предупредительно распахнул перед ними дверь, Юлька крепче ухватилась за руку мужа, впервые по-настоящему радуясь наличию такового, и, на мгновение зажмурившись, переступила порог.

Яркий свет отражался в хрустальных подвесках люстры, которая украшала холл.