— А то! — хохотнул Марий. — Три поставки ружей на границах перехватили, а сколько ещё мимо нас прошли?
— Север? Запад? — Сеш не в шутку встревожился.
— Запад. Кавешич-то намертво стоит. Пока. Пока дети целы, стоять точно будет, — Марий уставился в совсем погасший камин, прикидывая, кого перекинуть на северную границу. — Ты говорил, что третий контур выдержит…
— Выдержит одиночный массированный залп из сотни ружей или четырёх пушек, — убеждённо кивнул князь. — Хьюго вплетал в него экспериментальную нить. Он, кстати, обещал этой осенью заехать. Спецкурс почитать хотел твоим яйцам.
Марий настороженно опустил глаза вниз, пряча в бороде дурашливую улыбку. Вот этой их былой бесшабашности ему иногда чудовищно не хватало. Кроме этой дружбы у него для души ничего и не было толком… Одни только обязательства.
— Чур меня! — сказал со смешком и вмиг посерьёзнел, — А если мелких залпов будет много? — подобрался в массивном кресле.
В действительности, вооружённая атака тревожила императора больше всего. Маги перед ней были совершенно беспомощны. Даже странно, что люди не воспользовались этим преимуществом раньше. Перед оружием были бессильны все: и маги, и тёмные. Противостоять ему могли разве что драконы. Но их у Мария пока не было. И не факт, что они в ближайшую даже сотню лет появятся.
Хьюго отчаянно не хватало времени для того, чтоб создать материальный заслон, и чтобы изготовить свою собственную партию пушек. По их сведениям, люди вооружались настолько давно, что почти у каждого в подполье был приличный запас ружей. И узнать так ли это, чтобы не спровоцировать новую войну, только уже не с тёмными, а со своим гражданами, людьми, не представлялось возможным.
Прошёл слух, что маги заставляют людей быть покорными мажьей воле, и почти у каждого теперь был блокирующий ментальное воздействие артефакт. От них они мучились головной болью, но стоически терпели, лишь бы не расставаться со своими свободными, как они это называли, мыслями.
Специально ли кто-то закинул несчастным эту нелепую идею (Марий подозревал в этом гильдию, продающую артефакты), или от безграмотности они верили в этот бред, точно сказать было нельзя. Но тот факт, что менталисты не могли внушить ничего, а лишь считывать образы, витающие вокруг, оставался фактом. Однако побочка у этого была неутешительная — предупредить намеренное вредительство и диверсию теперь было практически невозможно. Потому что из-за распространившихся почти поголовно амулетов менталисты не видели сознательно готовящийся вред.
— Кому сейчас нужен Журавль? Он по документам музей! Даже не крепость, — Сешень отмахнулся от его императорского величества, задумчиво потирая суточную щетину.
— Тому, кто забрал копьё? — невозмутимо предположил Марий.
— И копья-то у нас больше нет, — развёл руками Моравицкий, мол, и спросу с него теперь никакого.
— А если его Кавешич забрал?
— Менийские бесы! Ты как всегда разыгрываешь все карты разом! Я не могу и Левека искать, и замок укреплять, и отравителя искать.
— А придётся. Вводи чрезвычайное положение. Чтоб за контур ни ногой! Особенно, сам знаешь кто…
— Да уж не дурак. Разберусь как-нибудь.
— Я вообще-то с Вельским потолковать собирался, — Марий совсем не по-королевски почесал внушительную грудь, — А тут ты. Но тоже полезно.
— А давай, ты в следующий раз сам к нам. Там у Павена такой склад занимательных документов, закачаешься, — Моравицкий взглянул на часы над камином. Император бросил быстрый взгляд на окно, щёлка за занавесями посерела. Ночь стремительно заканчивалась, и в Ратице должно было уже светать.
— Да к вам не пробьёшься, — Марий махнул неблагородно здоровенной ладонью и уставился на бьющегося в занавеси мотылька, будто не видывал ничего интереснее. — Да и незачем мне там светиться. Боюсь, хуже будет.
В самом деле, хотелось в замок страсть как. Но он не солгал, от этого действительно всему было бы только хуже. И безопасности — к чему внимание привлекать? И спокойствию — к чему себе и вон Моравицу нервы трепать? Павен опять же. В возрасте приличном, работает продуктивно, справляется, а тут он со всей своей массой, кто угодно струхнёт. И пойдёт всё прахом. Марий это понимал лучше всех. Студиозусы опять же — для них он идеалом должен быть недостижимым, а не панибратство всякое разводить…
Сеш незаметно улыбнулся, но Марий всё равно заметил, глядя на него из-под кустистых бровей.
— Хватит ржать! На себя посмотри.
Моравицкий в ответ легкомысленно развёл руками.
— Домой не отпущу. Здесь заночуешь. Завтра всё!
Часть 26
* * *
Платан возмущённо шумел поредевшей листвой и кидался сухими ветками. Прицельно.
Олюшко едва увернулась от одной такой, мазнувшей по юбке. Ей тоже не нравилось, что здесь произошло. А то, что они не понимали, что именно случилось, не нравилось ещё больше.
— Ты всерьёз думаешь, что это был частичный оборот? — Лииса осматривала глубокие раны на груди парня, оставленные или крупными острыми когтями или изуверским кастетом.
— Я в этом уверен.
— В таком случае… — Олюшко быстро огляделась вокруг. — Поздравляю, профессор! Кажется, нам таки удалось развить этих оболтусов до высших магических существ… Кстати. Чем ты их вырубил? Ты понимаешь, как это серьёзно?
— Что именно? Что вырубил, или что частичный оборот?
— Оба эти прелестнейшие факта, — Лииса раздражённо ткнула носом сапога в просто-таки не по-человечески волосатое бедро обнажённого Бачека, выглядывающее из белых оборок женской юбки. Юбка была парню безнадёжно мала, и Лииса подумала, что, наверное, драка произошла потому, что Татовицкий застукал Бачека голым где-то или с кем-то… — Ты понимаешь, что теперь тебя придётся убить. И сожрать!
— Жрать-то зачем? — Палица сунул кулаки в карманы и осторожно покачал Татовича носком своего сапога.
— А! То есть, к убийству у тебя никаких вопросов. Чтоб переварился, вот зачем!
— Ну это всё объясняет…
— Ты только что в лёгкую, походя, вырубил двух потенциальных драконов. Совершенное оружие Мария! Какое же они оружие, если их щелчком пальцев можно… Тебя ж воскрешениями замучают. Ненадолго. На минуточку буквально. Только чтоб вопросик задать. Поэтому жрать! И никак иначе. Чтоб даже праха не осталось!
— Стоп, стоп! Во-первых, они ещё НЕ драконы. Я вижу, что твои три «гэ» совершенно с этим согласны, но сейчас это именно так.
— Что такое «три гэ»? — Лииса опешила от наглой невозмутимости Дракона так, что даже на мгновенье позабыла сердиться.
— Горящие Гневом Глаза, разумеется, — спокойно просветил её Невтон Палица, который, как был в юности занудным придурком, таким до сего момента и остался, даром, что профессор.
