ногах.
– Ну, у Фред мои рыжие волосы. – Мама похлопала по своим длинным завитушкам, которые теперь были серебряными с вкраплениями рыжего в некоторых местах. – Но она практически точная копия своего отца. Что приятно. В некотором смысле, кажется, словно он всегда с нами. – Она мило улыбнулась. – К тому же, думаю, что именно поэтому мы с Фред никогда не проходили через эту ужасную пору подросткового возраста, в отличие от многих моих друзей и их дочерей. Все они были так похожи, что не могли друг друга понять.
Я заметила тоску в глазах близняшек. Я знала, что их отношения с их настоящей матерью были не слишком хорошими, и отчасти именно поэтому они решили отыскать Барри, когда стали взрослыми. Они нашли отца, которого никогда у них не было. И думаю, в моей маме они также нашли маму, которой у них на самом деле никогда не было.
На некоторое время в доме повисла тишина, было уютно от звона бусин, посапывания трех спящих собак, всеобъемлющих звуков флейт, перезвонов медитативной музыки и щебетания птиц. По большей части «уютно» было более подходящим словом, потому что у меня было в запасе еще полчаса прослушивания музыки для медитации, а после не исключено, что я начну всех убивать, но возможно, это также пойдет мне на пользу. По крайней мере, это поможет мне отвлечься от чувства боли и гнева, от того, как Брэнсон вел себя в доме Поли.
Я сидела и искала в Интернете все, что можно было найти о Поли. После того, как я нашла ту сумку, я решила, что ответ лежал в его прошлом. Но, потратив на поиски пару часов, я не сумела ничего найти. Совершенно ничего. Даже на сайте «Лапок» не было ни одной его фотографии, только Флотсам и Джетсам. Как будто его вообще не существовало.
Что было подтверждением того, что я шла по верному пути, но от этого легче не становилось. Надо было позвать Кэти на кристальную вечеринку. Я умела пользоваться Интернетом, но она умела делать это так, словно знала какие-то магические фразы. Но, к сожалению, она с Ником тем вечером тестировала новые рецепты для пекарни.
Пока трое женщин из моей семьи возились с украшениями, я смотрела на фотографию, которую стащила из дома Поли. Мне повезло. Упала именно та фотография, на которой была запечатлена вся его семья. Сестра стояла в центре, на ней были конфедератка и мантия выпускницы, а ее длинные коричневые волосы аккуратно лежали волнами. Рядом с ней стоял, как я предположила, старший брат Поли и, собственно, сам Поли. А по бокам стояли их мама и папа. Полагаю, это все члены их семьи. Может быть, у Поли был двоюродный брат или друг, но маловероятно. Они выглядели как одна семья. Черты их точеных лиц были похожи, а стояли они так, как стоят только близкие и любящие друг друга люди.
Ответ был у меня в руках. Я знала это, чувствовала. Каким-то образом эта фотография даст мне разгадку. Но я не понимала, с чего начать. Поли был без сознания, а в Интернете про него ничего не было.
На тот момент я уже могла воспроизвести фотографию по памяти, но я снова уставилась на нее, пытаясь найти какие-то детали, какую-то разгадку, которую я не замечала. Но там ничего не было. Обычная семья в день выпускного, а на заднем плане сновали толпы таких же семей и различных студентов в мантиях и конфедератках, а вдалеке висел плакат: «Поздравляем выпуск 2006». Там не было чего-то специфичного. Ни гор, ни океана, ничего. Хотя, может быть, как раз-таки отсутствие этого и было специфично? Поли был родом из тех мест, где нет гор. Однако, может, это ловушка. Горы могли быть за спиной фотографа. И в любом случае такая деталь не помогла бы мне сузить поиски хоть на миллиметр. Невозможно.
– Нет ничего невозможного, дорогая. Ты все выяснишь.
Я удивленно посмотрела на маму. Я даже не осознала, что произнесла свои мысли вслух.
– Сейчас я не так уверена в этом. – Я подняла фотографию. – Думаю, что ответ кроется прямо в этой фотографии, но я не вижу его. Может, я так привязалась к ней только потому, что это единственная зацепка, и это единственное, что я выяснила про Поли. Кроме того факта, что, кажется, больше про него нигде нет никакой информации.
Мама протянула мне руку:
– Дай-ка взглянуть. Может, помогу тебе своим свежим взглядом.
Опустив крышку ноутбука, я наклонилась, чтобы передать маме фотографию, не вставая. Моя нога поехала и случайно ударила Ватсона по бедру.
Он подпрыгнул, выпустив когти, фыркнул, злобно взглянул на меня и поплелся в направлении спальни. Он остановился в дверях, увидев спящих корги, снова взглянул на меня и свернул на кухню.
Я практически слышала, как он ворчал в душе.
– Прости меня, малыш.
Он не ответил.
Мама взяла фотографию и стала рассматривать ее.
Верона нанизывала на нить белые кристаллы и, не поднимая глаз, сказала:
– Странно, что ты не можешь нигде его найти. Ну у кого в наши дни нет странички в Фейсбуке? Даже твоя мама зарегана в Инстаграме.
– И продолжает набирать подписчиков, кстати говоря, – мама радостно ответила, продолжая рассматривать фотографию.
– Лично я не понимаю, почему ты так сконцентрировалась на Поли. – Зельда отложила в сторону доделанное украшение, взглянула на меня, а затем начала искать, из каких бусин сделать следующее. – Если ты узнаешь, кто убил Мелоди, все у него и выяснишь. Раз Поли лежит без сознания, мне кажется, этот вариант будет намного проще.
Верона закатила глаза:
– Мелоди мертва. От нее не больше толку, чем от Поли, который лежит без сознания.
Я почувствовала, что сейчас снова начнется спор, так что решила вмешаться:
– На самом деле, я думаю, что тут могут быть замешаны двое различных убийц… или попытавшихся убить, как в случае с Поли.
Все трое отвлеклись от своих дел и уставились на меня. Первой заговорила мама, она произнесла скорее любопытным, нежели сомневающимся тоном:
– Серьезно? Двое в одно и то же время? Похоже на совпадение. Ты меня удивляешь. Твой отец не верил в совпадения. Это был предмет наших постоянных разногласий.
– Я тоже не верю в совпадения, но что-то в этом деле не сходится. К тому же сегодня я узнала, что было два разных оружия. Поли закололи ножом; а Мелоди – ножницами.
Близняшки вздрогнули, но мама и ухом не повела.
Я продолжила:
– Не то чтобы я думаю, что два человека спланировали два
