вас энергию.
– Но вообще странно это, ведь главная цель идсобов – высосать всю энергию, а этот ведет себя не так, – высказалась Ласве.
– Это вас такому в этих ваших академиях учат, хе-хе, юноша? – раздался тоненький голосок Облачка.
«Визгрики корявые! – запаниковала Ласве. – Он ведь видит, что мы с Мяглой на самом деле не парни».
Однако идсоб выдавать чужие тайны не спешил, и она, облегченно выдохнув, ответила:
– Ну да. Именно так пишут во всех учебниках и энциклопедиях.
– Потому что их сочиняли малограмотные бездари. – Облачко захихикал.
– Так, может, тогда ты поделишься с нами сведениями, так сказать, из первых рук – для чего же на самом деле идсобы проникают в зримый мир? – с ехидной улыбкой спросил Юрзме.
– А и поделюсь! – согласился Облачко. – Мы жаждем общения с людьми!
– Общения? – недоверчиво переспросила Ласве.
– Именно! – подтвердил Облачко. – В первую очередь общения. А энергия, которой с нами делятся люди, – просто необходимая плата за возможность для нас оставаться в зримом мире.
– Но люди в результате общения с вами погибают! – Ласве обвиняюще ткнула пальцем в идсоба.
– Да, – с печальным вздохом ответил тот, – такое случается. Но это обычно происходит, если к человеку присоединяется неопытный собеседник.
– Погоди-ка. – Юрзме помолчал пару мгновений, подбирая слова. – Не хочешь ли ты сказать, что те случаи, которые попадают в наши отчеты, а затем – в учебники и энциклопедии – это сплошь просчеты неопытных идсобов?
– Именно! – Облачко кивнул полупрозрачной головой. – Опытные не только не угрожают жизни своих собеседников-людей, но и прекрасно умеют прятаться. Это я тут расслабился в деревне – здесь же магов нет.
– А если бы ты вовремя сообразил, что к бабушке Тепно попросились переночевать маги, мы бы тебя даже не заметили? – догадалась Ласве.
– Ну конечно! – Облачко снова закивал. – Я бы слился с её энергетической структурой, и всё. Мой просчет, да.
– Я всегда был уверен, что вы выбираете одиноких пожилых людей, потому что так вам проще скрываться. А еще потому, что от них вас практически невозможно отделить, не убив их, ведь у пожилых обычно уже слабое здоровье. Но это же не главные причины, так? – спросил Юрзме.
– Да, – подтвердил Облачко. – Скрываться, подсоединившись к одинокому человеку, тем более пожилому, который уже не работает, действительно проще. Но основные причины, по которым мы выбираем таких собеседников, иные: они очень нуждаются в общении и соглашаются на наши условия, а еще – они могут о многом рассказать, ведь они прожили уже целую жизнь.
– Но разве любая жизнь – интересная? – удивился Зорли.
– Для тебя, побратим мерлиса, разумеется, нет. Но не для нас. В Незримом всё иначе – у нас нет большей части того, что вы считаете обыденным. – Облачко повел рукой вокруг себя. – Нам не нужны дома, и у нас их нет. И мебели нет, и книг, и игрушек, и многого, многого другого. У нас нет ни родителей, ни детей. Мы не испытываем чувств…
– А вот с этим я бы, пожалуй, поспорил, – перебила Ласве, вспомнив Колбасона.
– Ну ладно, может, я не совсем удачно выразился, – признал Облачко. – Некоторые из нас могут испытывать чувства, хотя они не всегда похожи на ваши. Но в любом случае у вас они более яркие и часто более глубокие. Вы просто не представляете, как мне интересно здесь!
– Но ты же просто сидишь в этом доме вдвоем с бабушкой Тепно, – недоуменно нахмурился Зорли.
– Но когда она говорит со мной, я могу не только ощущать то, что она чувствует, я могу видеть её воспоминания, – объяснил Облачко. – Я словно бы проживаю то, о чем она рассказывает, вместе с ней. Как будто смотрю фильм по этой вашей магсети.
– Ты и про магсеть знаешь? – поразился Юрзме.
– Я знаю всё, что знает бабушка Тепно, – ответил Облачко. – Здесь, конечно, магсеть не ловит, но мы с ней ездили в Араурию и там ходили в общественный магсетевой зал, так что и к этому достижению человеческой цивилизации я тоже приобщился.
– Где это ты успел поднабраться таких мудреных слов? – с подозрением поинтересовалась Мягла.
– Разве это не очевидно? – подивился её недогадливости Облачко. – Бабушка Тепно – далеко не первый мой собеседник среди людей.
– И тебе не надоело? – недоверчиво спросил Юрзме.
– Ты книжки читаешь? – вопросом на вопрос ответил Облачко и уточнил: – Художественные?
– Читаю, – подтвердил Юрзме.
– И не надоело? – в тоне Облачка отчетливо сквозило ехидство.
– Нет. – Юрзме покачал головой. – Я понял, что ты хочешь сказать. Для тебя жизни людей – словно книжные истории, они все разные, и едва закончится одна, тебе уже хочется начать следующую.
– Ты начинаешь понимать, – одобрительно кивнул Облачко. – Но есть и еще кое-что – люди не только рассказывают мне о своей жизни, не только пересказывают мне книги, фильмы, статьи и сплетни. Люди еще и просто беседуют со мной. Говорят обо всём, что им интересно. Делятся мыслями о жизни, о других людях, о добре и зле, о мироустройстве, о природе, о политике – обо всём, что только существует в зримом мире.
– А ты задаешь им уточняющие вопросы, делишься своими соображениями, в общем, создаешь впечатление, что тебе интересно. – Юрзме вдруг замер и почти прокричал: – Ты не создаешь впечатление, тебе действительно интересно!
– Ну наконец-то ты понял до конца! – Облачко рассмеялся. Смех его напоминал тихий шелест опавших листьев, и звук этот мог бы показаться довольно жутким, если бы не расходящаяся от идсоба волнами наполненная радостью энергия.
– Что ж, цель твоих действий нам теперь ясна, – подытожил Юрзме. – Но всё это, весь этот твой интерес не отменяет того факта, что ты сросся с бабушкой Тепно, и она уже не сможет от тебя избавиться, даже если захочет.
– Я не захочу! – решительно заявила Тепно. – Облачко – мой единственный друг, без него бы я тут с тоски зачахла!
– Как же так? – Мягла бросила на нее полный жалости взгляд. – Ведь у вас есть дети и внуки! Вы же сказали, что
