на мгновение мне становится страшно.
— Она еще жива, — говорит он, — позвольте мне найти ее.
— Вы знаете, что это запрещено.
— Князь Салемс отправляет во все стороны своих людей, они ищут ее, чтобы убить, а вы предлагаете мне сидеть сложа руки?
— О чем же вы шепчетесь, уважаемая наместница? — возвышает голос Салемс, скалясь, как хищный зверь. — Быть может, вы расскажете нам всем, раз уж мы на общем совете?
— Каэн Сандерс просит разрешения отпправиться на поиски своей истинной, — говорю я, чувствуя, что мой голос звучит слабо.
— Это против правил, она должна сама добраться сюда, неужели молодой дракон не знает даже таких простых вещей? Если она до сих пор не подала вестей о себе, мы можем заключить, что ее, к нашему великому сожалению, давно нет в живых. ПРедлагаю почтить ее память и начать процедуру выбора наместника.
Я чувствую, как сотни взглядов буквально испепеляют меня своим вниманием.
Сейчас мое слово еще что-то значит для них. Сейчас я еще могу на что-то влиять. Но с каждой проходящий минутой все становится сложнее. Салемс пока не готов ударить. но скоро он накопит силы. Хоть бы Анна успела вернуться до того момента.
Я отхожу от Сандерса и обращаюсь ко всем:
— Мы будем ждать еще один месяц, и если до тех пор не будет вестей от истинной князя Каэна Сандерса, я лично назначу дату и способ выбора наместника. Совет окончен.
Не глядя на собравшихся, я разворачиваюсь и быстрым шагом выхожу из зала. Я знаю о чем они думают, я знаю, что они затевают, я чувствую, что все кончится плохо, если не случится чуда, но другого выбора у меня нет.
Я вхожу в свои покои едва дыша, чувствуя, что эта встреча с князьями далась мне куда тяжелее, чем я могла ожидать.
— Ваше Величество, — говорит служанка, — вам плохо?
— Нет, Кайла, я просто устала, мне нужно побыть одной.
Когда служанка, наконец, выходит, я обхватываю лицо руками и позволяю чувствам выплеснуться наружу. Слезы сами текут из глаз, как бы ни старалась я сдержать их. Меня трясет крупной дрожью.
— Я не могу, я не вынесу этого, — шепчу я в пустоту. Зная, что никто мне не ответит. Император, мой истинный, моя опора и моя крепость, мертв. Я лишь блаждающий в темноте ребенок, который пытается не обезуметь от страха и ужаса.
Эти глаза, сотни пожирающих меня глаз, сотни ненавидящих меня глаз, которые считают, что я занимаю свое место по недоразумению. Они жадно смотрели на императора, пока он был жив, пытаясь разглядеть в нем все новые признаки скорой кончины. Они торопились, подгоняли его смерть. Теперь же они расталкивают друг друга локтями, создавая и разрушая союзы, чтобы успеть отхватить кусок пирога пожирнее. А на их пути стою я.
Шрайк, почему же ты оставил меня? Я не вынесу этого, я не справлюсь, я просто не знаю как. Государство в моих руках, но я не могу удержать даже собственные слезы.
Почему ты оставил меня одну?
Из мысленного оцепенения меня выводит осторожный стук в дверь.
— Да, — говорю я. поспешно вытирая слезы платком.
— Простите, ваше величество, -- робко говорит служанка дрожащим голосом. -- ... Но князь Каэн Сандерс очень настойчиво требует аудиенции с вами. Он говорит, что не уйдет, пока не переговорит с вашим величеством с глазу на глаз. Я сказала ему, что вы не готовы никого принимать, но он просто не слушает и утверждает, что готов добиваться аудиенции, пробиваясь через охрану силой, если потребуется.
Глава 38
Каэн
Лилиана вылетает из зала, не дав никому опомниться. Ее черное траурное платье струится, словно темная вода. Как завороженный я смотрю на нее, не обращая внимания на гомон собравшихся князей. К черту их всех. Главное, что она сейчас на моей стороне, главное, что она дала Анне время, чтобы вернуться назад. Надо отдать Лилиане должное, она не просто глупая молоденькая девчонка, которой я считал ее раньше. В этих глазах, в этих небесно голубых глазах, чистых, как слеза праведницы, гораздо больше мудрости и опыта, чем может показаться на первый взгляд. Нет, Лилиана не обычная девчонка. Она явно прошла в жизни через такое, о чем большинству из этих напыщенных князей и помыслить невозможно, с их размеренной и понятной жизнью, давно лишенной каких бы то ни было сложностей.
Я вспоминаю, сколько было возмущений. когда император впервые представил ее двору. Люди тогда галдели куда громче, чем сейчас. Некоторые даже осмеливались шептаться о том, что старик спятил, и пора бы уже заместить его, раз он теряет хватку. С его стороны было рискованно брать в жены девушку из простой семьи, даже если она была его истинной. Да. Я помню, какими обделенными считали себя тогда все эти княьзья, которым некуда было пристроить своих перезрелых дочурок. Тогда я посмеивался над их зашоренностью и искренне радовался за старика, что он под конец жизни сделал то, что считал нужным, наплевал на все, и взял в жены ту, которую сам хотел, а не ту, которую ему навязала бы эта вечно гомонящая толпа благоразумных драконов.
Стервятники. Я вижу, как они собираются в кружки и уже не стесняясь, прямо в зале совета почти в полный голос обсуждают то, как именно они будут предавать престол и скидывать с трона «зарвавшуюся простолюдинку» как они называли ее. Громче всех возмущался Салемс и его дружки, парочка старых драконов и несколько молодых князей, которые так хотят вкусить хоть немного власти, пусть и через вторые руки.
Жалкие недоноски. Я отворачиваюсь от них и встречаюсь глазами с Тайделом, братом Лилианы. Он никуда не ушел, и даже его они не стесняются. Я качаю головой, не сводя с него взгляда. Он все прекрасно понимает, я точно знаю это, но он не сделает ничего. Так и будет стоять и смотреть, пока они не устроят переворот. Я не могу допустить этого. Только
