руках другой незнакомец, который стоял у самого выхода в тоннель.
Юи и её загадочный спаситель медленно покачивались из стороны в сторону. Я слышал, как тихо лопаются волокна — верёвка постепенно рвалась, не в силах выдержать вес двух игроков.
Тем временем здоровяк, державший обоих, начал сматывать её, поднимая бедолаг. Я бросился вперёд и крикнул, задрав голову вверх:
— Эй! Не издевайся над собой!
— Верёвка слишком короткая, чтобы спустить их на пол! — зычно ответил человек, сматывающий верёвку. — А прочности в ней осталось секунд на двадцать!
На эти слова откликнулся другой игрок — тот самый, что держал Юи за руку:
— Мужик, после всего, что мы пережили, погибнуть из-за лопнувшей верёвки — это уже слишком! Подними нас к себе, а?!
Оба голоса показались мне до боли знакомыми, но я отбросил чувство дежавю в сторону и резко затормозил, останавливаясь точно под Юи. У меня бы при всём желании не получилось поймать и девочку, и её спасителя. Значит, нужно, чтобы они упали на что-то мягкое, но у меня в инвентаре есть только шкуры гиен, которых вряд ли хватит, чтобы смягчить удар.
Рядом с нами вообще был всего один предмет, который мог бы послужить подушкой. Я развернулся и побежал в обратную сторону, на ходу прокричав Лизбет и остальным:
— Помогайте тащить!
Затем я вцепился обеими руками в правую заднюю лапу Бурой лягушки-голиафа. Спутницы мигом поняли мой замысел — Синон встала передо мной, Лизбет и Лифа вцепились во вторую заднюю лапу, и мы дружно поволокли огромное тело.
Чернявка что-то прорычала и присоединилась к нам, ухватив тушу зубами за бок. Троица крысолюдов побросала вилы и начала подталкивать труп, упираясь ладонями в голову монстра. Когда мы немного поднатужились, огромная туша с удивительной лёгкостью заскользила по влажному камню. По пути я обернулся и увидел, что Юи уже поднялась примерно на пять метров из десяти, но верёвка рвалась прямо на глазах.
И когда мы уже почти дотащили тушу, раздался беспощадный хлопок.
— Прости, Кирито! Сделай что-нибудь! — крикнул здоровяк, пытавшийся поднять двух людей на верёвке.
У меня не было времени удивляться, откуда он знает моё имя.
— Oa-a-a-a! — жалобно взвыл второй игрок, почувствовав, что начинает падать.
Он тут же поймал Юи и поднял её над собой. Он старался сделать всё возможное, чтобы смягчить её падение, поэтому и мне нельзя было подкачать.
— Орья-а-а-а! — взревел я, выжимая из себя все силы.
Перед глазами всплыло сообщение: «Ваше мастерство в навыке "Здоровяк" повысилось до 4»; тело лягушки оторвалось от земли. Пролетев невысоко над полом, оно плюхнулось в лужу и осталось лежать неподвижно.
Через секунду незнакомец вместе с Юи упал прямо на живот босса. Брюхо монстра спружинило, как до этого шкура, и потому обоих сперва подкинуло на метр вверх. Лишь на второй раз им удалось окончательно приземлиться.
— Папа! — Юи, которая даже не пикнула за всё то время, что висела в воздухе, а после летела вниз, раскинула руки и прыгнула на меня.
Я поймал маленькое тельце и обнял как можно крепче, стараясь при этом не помять нагрудник.
— Ты молодец. Здорово у тебя получилось включить «Вертикаль» в прыжке, — прошептал я.
— Да, я... очень старалась! — Впервые с начала битвы голос Юи дрогнул.
Эта девочка никогда ещё не участвовала в сражениях с боссами, сама будучи игроком, и я вряд ли мог представить себе груз страха и ответственности, свалившийся на неё. И я говорю отнюдь не об искусственной имитации чувств. Я верю, что Юи уже вышла за рамки нисходящего искусственного интеллекта и обрела настоящие эмоции. Потому что как ещё объяснить то, что она рисковала своей жизнью ради победы в бою?
Не в силах справиться с охватившими меня чувствами, я всё гладил Юи по голове, не выпуская дочь из объятий.
— Ё-моё... На волосинке от смерти... — слегка переврал поговорку игрок, который в позе морской звезды лежал на брюхе мёртвой лягушки.
Затем он поднялся, и я обратил внимание на его причёску: каштановые волосы, подхваченные пересекающей лоб тёмной банданой. Мой взгляд скользнул по его узкому лицу вниз, задержавшись на небритом подбородке. Из снаряжения игрок носил кожаные доспехи и саблю на левом бедре.
С тех пор как я впервые услышал его голос, в моей голове боролись две мысли: «Неужели это...» и «Нет, не может быть». Похоже, что на сей раз победу одержала первая.
— Кляйн? Что ты здесь делаешь? — обратился я к мастеру катаны (или пока что сабли), которого знал ещё со времён SAO.
— Ну ничего себе приветствие, Киритыч! — всплеснул руками воин. — И это после того, как мы сломя голову бежали к вам на помощь?!
— Спасибо, кстати! — вмешалась Лизбет. — Но как вы догадались, что мы здесь? Кто-то связался с вами в реальном мире?
— Позвольте мне объяснить, — раздалось сверху, и мы дружно задрали головы.
По тропке вдоль стены осторожно спускался жутковатый с виду бритый налысо великан. Это тоже был мой старый знакомый — Эгиль, мастер огромного двуручного топора и гений торговых сделок. Правда, сейчас за его спиной не было привычного оружия. Вместо этого на левом бедре красовался обоюдоострый топорик — сравнительно маленький, хотя всё равно гораздо больше моего меча. Как и Кляйн, великан носил кожаные доспехи.
— Привет, Эгиль.
Как только старый друг достиг дна пещеры, мы стукнулись кулаками. Затем я точно так же поприветствовал Кляйна и вернулся к расспросам:
— А как вы вообще сюда добрались? Вы ведь переместились в южные развалины, как и остальные игроки в ALO, да?
— Ага. Причём мы ещё стартовали на день позже. Только сегодня впервые зашёл в игру, а отсрочки уже нет и охотиться не на кого — остальные игроки истребили всех ближайших монстров. Поэтому я встретился с Кляйном, и мы решили двигаться к вашему дому.
— Э-э, но как вы поняли, куда идти?
— Асуна нарисовала от руки карту и прислала нам.
— A-а, вот оно что...
Я восхитился находчивости бывшего сублидера «Рыцарей крови».
— Ты, поди, про нас уже забыл, Киритыч, — обиженно проворчал Кляйн, до сих пор сидевший на животе лягушки.
Он угадал, но не мог же я в действительности в этом признаться.
— Н-ну что ты, конечно же нет. Просто я помню, что вы по будням работаете... поэтому собирался с вами связаться, когда станет ясно, что к чему...
— Моё кафе сегодня закрыто. — Эгиль сложил руки на груди.
