Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
через пару дней. Нужно проследить, чтобы она чего еще не выкинула, не брала пример с нашей горячо любимой мисс Маллиган.
Гюрза сидела, опустив голову и пялилась на свои колени. Перед глазами плясали круги. Женщина зажмурилась и, кажется, ненадолго отключилась, потому что придя в себя, услышала разговор, начало которого явно пропустила.
Голоса мужчин доносились до нее словно из-за стены.
— …никто не знает, где обитает этот сукин сын, — вроде бы говорил Фрэнки, — он всегда шифровался, как чертов хамелеон. А теперь, когда дела у него идут не важно, так и подавно. Никто не знает, где его нора….
— Но ведь его можно выкурить, верно?
Гюрза подняла голову, посмотрев на обоих. Они стояли у стола. На границе света и тьмы. Заметив, что она смотрит на них, Фрэнки замолчал на полуслове,
Меченый повернул голову и посмотрел на нее через плечо. И этот его взгляд очень не понравился Гюрзе…
* * *
Это была даже не вечеринка, а какое-то стихийное бедствие, в котором она, хвала Небесам, участия не принимала, и это при том, что все находящиеся в лагере женщины были задействованы напрямую. Молоденькие для утех, а те, что постарше — в качестве прислуги. Кое-кому из мужчин тоже не повезло, и на этот вечер они превратились из заложников в подстилки для местных горячих ребят, отличавшихся особыми пристрастиями.
Вспомнив недавнее выражение в свой адрес «…ты как чума», она невольно порадовалась, что ей сейчас не нужно раздвигать ноги под одним из этих потных, ужравшихся в хлам и укуренных ублюдков. Хватило ей Быка и его дружков.
Стиснув зубы, Гюрза поменяла положение, прижавшись щекой к прохладной стене.
Не клетка, а намного хуже. Бетонная коробка, в которой ее заперли на неопределенный срок. Один на один с ее болью.
Разговор с Меченым не шел из головы. И это было хуже всего. Пока в лагере бушевало веселье, которое продлится до рассвета как минимум, она безуспешно пыталась собраться с мыслями и настроиться на то, что ее ожидало.
Громкая музыка, смех, ругань и крики — все это смешалось в ее голове в единую дикую какофонию. Там, за пределами ее обители творились насилие и боль. Она даже не хотела думать, о том, что делали со всеми этими мужчинами и женщинами эти ублюдки. Кого-то непременно убьют, кого-то покалечат.
Проклятое зверье.
Женщина закрыла глаза. Спать она не могла. Просто сидела, замерев, точно изваяние.
У дверей завозились. Отец?
Она встрепенулась и подползла к обитой железными листами двери.
— Кто это?
— Джек, — ответили с той стороны. — Поесть принес.
Гюрза сглотнула кисловатую слюну. Она и впрямь жутко проголодалась. А еще ей хотелось говорить. Но о чем? О чем ей говорить с мальчишкой?
Повисло молчание. Она думала, что он сейчас уйдет. Но Джек оставался на месте, даже после того, как просунул ей под дверь тарелку с похлебкой и стакан. Что такое? Чего он торчит тут?
— Ненавижу… — сдавленно прошептал Джек.
Она повернула голову и прислушалась. Нет, ей не показалось. Его голос был полон сдавленной злобы.
— Ты не один здесь такой, парень…. — тихо ответила она.
Он молчал. Гюрза приблизила лицо к двери, заглянула в щель меж двух неплотно пригнанных листов. Мальчишки не видно. Но видна часть небольшой площади. Горящие костры и неясные, похожие на адских существ тени людей. Крики и стоны доносились, как ей показалось, отовсюду.
Присутствие Джека она ощущала кожей, хоть и не видела его. Как ветер или дым. Почему он здесь?
— Слушай, парень, если это я причина твоей ненависти…
— Причем здесь ты? — зло прошипел голос. — Почему все так дерьмово выходит, я не пойму…
Он осекся и замолчал. Резкий крик заставил встрепенуться не только их.
Послышался смех и свисты.
— Ну, наконец-то! — заорали пираты.
Гюрза присмотрелась, сильно нахмурив брови. Внутри нее все неприятно сжалось.
Из темноты, мягко и совсем бесшумно ступая, словно крадущийся хищник, вынырнул Меченый, в его руке был нож, на котором она заметила кровь.
Пламя от костров осветило не высокую, но крепкую и ладно сложенную фигуру пирата. В неверном, пляшущем свете, его лицо казалось жуткой гротескной маской, натянутой на череп. Его улыбка — оскалом демона.
Гюрза хотела отвернуться от ненавистного лица, но услышала, как застонал Джек, и словно прилипла к двери.
Что такое?
Вслед за появившимся Меченым, двое пиратов приволокли к костру бездыханное тело. Длинные светлые волосы, сейчас грязные и спутанные, болтались по земле и скрывали лицо красивой француженки. Еще совсем
ребенка, насколько помнила Гюрза. Ее руки и плечи были испачканы в крови. Не той ли, которая была на ноже главаря? Вот, сучий ублюдок… Пираты о чем-то заговорили, засмеялись, Меченый приблизился к девушке и, сцапав за волосы, грубо дернул вверх. Ее голова поднялась, повинуясь движению сильной жестокой руки, точно голова марионетки, и Гюрза сумела разглядеть избитое, грязное лицо. Девчонка была такой маленькой и хрупкой, что, казалось, вот-вот рассыпится на части, оставив в его ладони лишь горстку пепла после себя.
«Я убью тебя» — подумала Гюрза, смотря на Меченого. — «Я клянусь самыми дорогими мне людьми, что убью тебя». Без лишних слов. Без эмоций. Быстро и хладнокровно. Но волна ненависти поднялась в ней с такой силой, что в глазах начало темнеть.
Она отвернулась от двери, не в силах смотреть, как ублюдки окружили девчонку, словно свора псов. Лишь каким-то краем, еще действующего сознания уловила быстро удаляющиеся шаги — Джек убегал.
Она стиснула зубы.
Пожертвовала одним близким человеком, чтобы спасти другого, и в итоге потеряла обоих. Вокруг тебя смерть, ты как чума…
А ты, Меченый, убийца. Зверь, ублюдок, выродок, не заслуживающий жизни. Сколько раз она пожалела о том, что им удалось выбраться. Что их обоих тогда не изрешетили пулями. Что они не разбились, падая в воду. Она бы не смогла довести до конца свое дело, но и он бы не жил.
Гюрза сжала кулаки. От одной этой мысли по телу разливалось блаженное тепло.
Сидя взаперти в кромешной темноте, слушая крики боли и ужаса, она ощущала, как медленно ее разум покидает ее тело. Кажется, она начинала сходить с ума.
* * *
Утренний луч упал на лицо.
Разлепив веки, она моргнула несколько раз и осталась лежать, не двигаясь, пытаясь собрать воедино осколки мыслей и не задохнуться от запаха гари и других не шибко приятных ароматов.
Тело ломило. Но ей было несравнимо лучше, чем другим заложникам. Лагерь просыпался медленно. Она различала голоса. Ругань. У пират болели головы. Болели синяки, непонятно каким
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
