Полечка кивнула и пошла на встречу Кирюхе, тот, как няня года, наклонился и улыбнулся ребёнку, протянул конфетку.
Девочка посмотрела на меня, я кивнула.
Получив разрешение, она с радостью взяла лакомство и Кирилла за руку. Они ушли в сторону красивой деревянной лестницы, что вела на второй этаж.
— Пошли.
Аглай поднялся, я следом.
****
Это был кабинет. У стен стояли шкафы со стеклянными дверцами, за ними книги. Стол большой с креслом. Диван имелся кожаный, тёмно-коричневый. На лакированном глянцевом полу лежал небольшой круглый ковёр, напоминающий летнюю лужайку с сочной травой и жёлтыми цветочками.
В этом месте было окно с жалюзи. Свет не просачивался. В полутьме Аглай включил люстру, видимо для меня. Я видела неплохо в темноте, но при свете лучше.
Он знал это.
Он хотел, чтобы я это видела.
И я лицезрела огромное чёрное полотно, что укрывало нечто в углу кабинета.
Первое, что я испытала – тревога. Нет, не страх, а мелкие мурашки, бегущие по телу, будоражащие и заставляющие напрячься.
Тревога сменилась ощущением горя. Но не моего.
Кто страдал?
Аглай? Или оно, спрятанное под полотном?
Скорее всего именно волк, потому что стоял рядом, и я кожей чувствовала его переживания. Он и в лице изменился. В этот момент в глазах его древность и неземная печаль. На лбу морщины, и казалось, на мгновение проявилась белоснежная седина в волосах.
— Насколько невинна твоя сестра? — хрипло спросил он у меня.
— Ты, что? Она дитя! — тихо ответила я. — Чиста, как белый лист.
— И моя сестра такая же. Поверь. Просто хрустальная, — вздохнул он и подошёл к чёрному покрывалу.
— Она там? — замерла я, и сердце стало биться сильнее.
— Айя так долго сопротивлялась этому проклятью, что подарила мне надежду. Мы должны были быть вместе. Вот, наступило время, когда наши жёны и сестры могут спокойно вздохнуть. Моя девочка не дотянула всего каплю.
Он резко сорвал полотно.
Под ним оказалась клетка с толстыми стальными прутьями. Но, видимо, для того, чтобы сдержать Бестию этого было мало. Айя была прикована ко дну клетки наручниками и сидела на привязи с железным ошейником шипами внутрь. Билась видно, поранила кожу, изорвала себе всю шею. Истекала кровью.
— Животное! — возмутилась я. — Шипы зачем, придурок?!
Я стала задыхаться от жалости. Слёзы лились сами собой.
Череп обтягивала светло-серая кожа, глаза провалились, светили из глубины черепа. От волос светлых осталась одна прядь. Кости торчали. Грудь почти исчезла, зато вывалился живот. Две руки, четыре ноги. Ей было тяжело. Она кряхтела.
Айя, конечно, потеряла человеческий облик окончательно. Но это была та юная девушка, маленькая оборотница, которая действительно сопротивлялась и долго не становилась монстром.
— Ты её поишь? Кормишь? — я подошла к клетке с сочувствием глядя на существо. Она пахла болотом и испражнениями. Клетку не убирали. — Живодёр. Любит он сестру!
— Скоро всё закончится, — потерянным голосом сказал Аглай.
— Что закончится?
Я смотрела на Бестию и поджимала губы.
Жалко так, что дышать тяжело.
Айя неожиданно дёрнулась в мою сторону, показав в маленьком рту острые иглы клыков. Я шарахнулась и спиной наткнулась на Аглая.
— Не подхожу, не подхожу, — виновато прошептал он.
— Она меня не воспринимает за оборотницу, — догадалась я, что Бестия кинулась на волка.
— Ты и не оборотница, — фыркнул Листопляс.
Он взял с пола полотно и накинул на клетку. Бестия немного порычала, потом притихла.
Воцарилась тишина. Я слышала своё дыхание.
— Что ты хочешь от Уара? — собралась я с мыслями.
— Я хочу, чтобы он поставил моей сестре метку.
Посмотрела на него, как на умалишённого.
С другой стороны. Почему метка должна работать только на людях? Ведь это не просто колдовство. При метке в мой организм что-то попало. И возможно, это как-то объяснимо с научной точки зрения. Допустим, изменяется ДНК или кровь. Но то, что организм меняется сильно, это однозначно. Любое существо, получившее такую дозу оборотного вещества, не останется прежним.
А если Айя действительно такая сильная, что протянула почти триста лет в обороте. Ей только помочь.
Я кинула взгляд на клетку, укрытую полотном.
— Аглай, почему ты не попросишь об этом Уара? Зачем нас воровать?
Листопляс неожиданно рассмеялся, закинув голову назад. Было в его хохоте отчаяние.
— Прекрати! — возмутилась я. — Аглай, дай я позвоню ему! Я поговорю с ним, он поможет.
— Добрый дяденька Уар нам всем поможет. — Волк резко накренился вперёд, наши глаза оказались на одном уровне. Он больше не улыбался, а скалился. Рычал агрессивно. — Ты казалась мне умнее. Смахни с глазок своих чудных пелену влюбленности. Уар – лютый зверь! Страшнее его были только клан Сечень. Поговаривают, ничего волки от них не оставили. Жаль, что Кветень вместе с ними не сгинул. Он уничтожил всю мою семью. От Листопадов осталось только жалкая горстка и мы с Айей. Он тебе не сказал с какой целью убивал нас?
Я уставилась на него во все глаза и отрицательно помотала головой.
— Девок забрать, — хмыкнул Аглай и выпрямился. — Я убил его отца. Наша вражда до конца дней.
— Но..., — я тщательно подбирала слова, боролась с горечью в себе. — Ты же сказал, что новое время наступает...
— Время новое, волки старые, — рявкнул он. — Пошли обедать.
Что-то не хотелось есть.
Я знала, что Уар сильный и... Властный альфа. Можно было ожидать от такого древнего колдуна, что он не лапушка и свет в окошке.
Совсем запуталась. Хотелось к мужу, спросить, чтобы без лукавства всё рассказал...
Но он и рассказал же!
Просто я действительно сильно люблю его, и весь рассказ его жалела.
Надо от этой патологической жалости избавляться.
— Поля!!! — донёсся голос Аглая уже из коридора.
Я кинулась к нему.
Будет моей сестрой руководить? Никогда!
****
Полина рассказывала о деревянных лошадях, на которых можно качаться, о бассейне с маленькими надувными шариками. Розовой горке и кровати для принцесс, где она сегодня будет спать. В кровати имелось: постельное бельё с теми самыми принцессами, четыре подушки, большое покрывало сверху, она просто не знала, как назвать полог, прозрачные занавески с бантиками и радужный единорог.
