Я запомню это.
Конечно, у меня пока нет сил сопротивляться древнему колдуну, но это не значит, что потом не появятся.
— Всё? — прошипел напряжённо. — Лада?!
Прикрикнул, потому что уже из себя выходил от её молчанки.
— Он хотел Полину забрать. Он дал выбор! Либо моя сестра, либо наша с тобой дочь… — Она рыдала. — Уар, я не могла по-другому! Может, не будет дочери! Может всё сложится… Уар, Поля моя… Прости-и-и!
Я прижал её к себе.
Горя-то сколько!
Винит себя, хотя любая женщина поступила бы точно так же. Взрослый полноценный волчонок-оборотень или то, чего нет. Но она не знает, что и взрослая оборотница стоит дороже волчат. Я не жалею, что Сечень перекинул Ладу и подарил мне пару, истинную волчицу. За такую я готов отдать старшую дочь.
Я.
Я готов.
Лада нет.
Пока что ещё не знает, насколько силён её материнский инстинкт. Как забеременеет, начнёт искать способы не отдать ребёнка. А когда Зимор возьмёт своё, затоскует и будет убиваться. В таком состоянии, скорее всего, у нас не будет больше детей. А у меня планы на большое семейство, где девочек гораздо больше парней. Дочерей мне надо, много. Кощунственно для женщины прозвучит такое, но я отдам на откуп свою дочь. К тому же природа благосклонна к нам. Лада носит двойню.
— Я попрошу тебя сейчас сделать кое-что.
— Что? — хныкнула она мне в грудь.
Я таял от умиления, я задыхался от этой прелести в своих руках. Для неё, для её благополучия. Я так и со стаей… Многим покажутся слишком жестокими мои поступки, но только так я могу сохранить мир и спокойствие.
Взял жену за плечи и отстранил её от себя, чуть наклонился, чтобы прямо ей в глаза смотреть.
— В глаза смотри. Делай десять глубоких вдохов. Можешь почувствовать слабость, это кислород, ничего страшного. Но полной грудью. И доверяй мне, девочка. Я люблю тебя.
Лада сделала полный вдох, смотрела своими глубокими, тёмными глазами. С четвёртого вдоха стала слабеть.
Гипнотизировал.
Пока ещё мог, она уже не так проста, как была после метки. Нужно успеть убрать из её памяти слова Сеченя.
Я пробрался в чёрный коридор её зрачка пронёсся по славной головушке. Трогать воспоминания тяжело, и опасно, но я должен был. Углубляться не пришлось. То, что нужно отдать своего младенца – главная тревога моей жены. Просто всеми своими колдовскими силами эту тревогу в пыль искромсал, как разогнал дурной сон, как просто разбудил любимую с утра. Забрав, все тревоги себе. Я справлюсь, мне легче.
Отшатнулся от Лады и припал спиной к стене.
— Уар! Родной, что с тобой?! — испугалась волчица, пытаясь поддержать меня.
Я усмехнулся и обессиленный сполз по стене. Из носа полилась кровь. Сил это заклинание забрало больше, чем метка. Опять буду спать сутки.
— Не восстановился, — раздвинул шире колени, сидя на полу, и сгрёб мягкую малышку к себе в объятия.
— Странное такое ощущение, что я что-то упустила, — размышляла Ладушка.
— Да, — согласился я. — Упустила и серьёзное.
— Что? — насторожилась девчонка, приводя меня в восторг. Так замирают волчицы и не хватало вытянутых ушей на макушке. Я убрал её волосы с лица и улыбнулся.
Лада аккуратно вытирала кровь у меня под носом.
— Ты беременная, у нас будет дочь. Одна прекрасная девочка, — устало прошептал я.
Дальше мне оставалось только голову закинуть назад, рассмеяться.
Столько ликования и восторга! Меня зацеловали, обнимали и коленками давили член в лёгкой эрекции, от чего я заныл.
— Ладушка, нам ещё пригодится, — сложился в две погибели.
— Конечно, пригодится, — она полезла расстёгивать ремень на брюках. — Давай его сюда, я пожалею.
— И поцелуй, — простонал я.
— И поцелую, — ответила моя самая горячая любовница. — И в ротик возьму.
От последней фразы я прибалдел и стал ей помогать.
Для неё я на всё готов, ради нашего покоя и благополучия навсегда останусь мрачным альфой с лютым зверем внутри. И только она будет знать, каким нежным бывает этот зверь.
Конец
