– Привет, я Хантер, кстати.
– Я Шон. Очень приятно. А ты вообще кто такая?..
– Вот с ней ты мне и поможешь, – перебил Джеймс. – Без вопросов. Потом все объясню.
– Что?.. Как? – мужчина в очках нахмурился, достав из кармана и вторую руку.
– Я же ска…
– Без вопросов, – договорил за него Шон. – Я слышал.
– Отвези ее ко мне домой. Ладно? – телохранитель подтолкнул Хантер вперед, словно вручая ее сержанту.
– Черт, Гранд. Ну, хоть в двух словах…
– Просто отвези, а дальше она сама разберется. Я потом тебе все объясню, сказал же.
– Ладно, – мужчина громко вздохнул. Отлип от обшивки своего старенького автомобиля, открыл водительскую дверь и сел за руль. Затем посмотрел на Хантер, стоявшую столбом подле Джеймса и с недоумением произнес: – Забирайся, чего ждешь?
– Э-э… Хорошо, – ответила она, собираясь обежать машину, но резко остановилась у капота, обратившись к своему телохранителю: – Джим, а ты куда?
– Отправлюсь вон к тем ребятам, – мужчина кивком головы указал на суетливых медиков. – Я ведь обещал.
Хантер улыбнулась. Ей было приятно, что Джеймс держит слово. А главное, ее успокаивала мысль о том, что ему, наконец, помогут. Поскольку начинало казаться, что сломанные ребра беспокоят ее куда сильнее, чем его самого.
Девушка вновь подбежала к своему телохранителю и обняла на прощание. Но почти сразу поняла, что опять сделала ему больно.
«Черт, – подумала она. – Только ведь о ребрах говорили».
– Ой! – добавила вслух и тут же убежала в машину, сев рядом с водителем.
Но не успел Джеймс сдвинуться с места, как ее рыжая голова высунулась в окошко, ища его глазами на улице.
– Что еще? – с доброй усмешкой на лице поинтересовался он.
– А как я попаду в твою квартиру? – спросила девушка.
– Запасной ключ в трещине на стене, слева от двери, – ответил он Хантер, а затем перевел взгляд и обратился к водителю: – Езжайте.
Машина тронулась.
***
Хантер крепко обхватила себя обеими руками, прижимая к телу полицейскую куртку. Она сжимала пальцами скользкую слегка хрустящую ткань ветровки, когда медленно шагала по коридору пятого этажа.
– Здесь, – произнес Шон, остановившись у двери под номером пятьсот два.
– Это и есть квартира Джима? – на всякий случай уточнила Хантер.
– Ага.
Девушка глазами отыскала заветную трещину в серой стене и запустила туда кончик указательного пальца. Который почти моментально уперся во что-то холодной и инородной. Тогда Хантер подцепила это ногтем и вытащила наружу ключ.
– Мне остаться? – тихо спросил Шон, глядя на девушку, нерешительно вращающую в руке запасной ключ.
– Нет, – обернулась она и посмотрела на сержанта. – Вы и так мне очень помогли. Спасибо.
– Ну… Ладно. Я тогда, пожалуй, пойду.
– Да, ступайте. Спасибо еще раз.
Молодой мужчина кивнул и неспешно направился к лифту. Когда он отдалился, Хантер решилась и наконец, отворила дверь, готовая всецело погрузиться в жизнь Джеймса.
Ее глазам открылась просторная и светлая квартира, но слишком уж пустая, словно сюда только въехали и еще не успели обжиться. Но при этом уютная, с большими окнами и широкими подоконниками, где Хантер устраивала бы вечерние посиделки с чаем на мягких пушистых подушках. Не удивительно, что ей здесь понравилось, поняла девушка. Ведь это и ее квартира тоже. Ну, была ее… Или же принадлежала той, что так схожа с ней во вкусах.
Пройдя дальше, она увидела тонкий слой пыли на комоде в коридоре и грязную посуду в кухне. Точнее целую орду кофейных чашек, разбросанных повсюду: в раковине, на столе. Парочка нашлась даже на полу, а одна и вовсе в мусорном ведре. Где кроме упаковок от полуфабрикатов и банок из-под газировки больше ничего и не было.
– Боже, чем же Джим питается… – ужаснулась она.
Осмотрев весь дом целиком, Хантер поняла, что ее телохранитель остро нуждается в твердой женской руке. Отыскав в закромах пару резиновых перчаток и моющие средства, она уже была готова взяться за уборку. Когда вдруг осознала, что все еще одета в пестрый купальник и огромную полицейскую ветровку.
«Не порядок», – подумала она и тотчас направилась в спальню.
Там в шкафу не нашлось ни единой женской вещи. Это наблюдение вызвало на лице девушки самодовольную ухмылку. Поскольку хоть Джеймс и рассказал Хантер все о том, как ее стерли, как он страдал, и как сильно хотел ее вернуть. Он никогда не говорил о том, были ли у него другие женщины после случившегося.
«Видимо, не было», – обрадовалась она про себя.
Ревность, конечно, плохое чувство. А одиночество и того хуже. Поэтому Хантер никогда бы не призналась, что где-то в глубине души ей стало приятно от мысли, что Джеймс был один и ждал именно ее.
Хантер вытащила из шкафа одну из его футболок: темно-серую, незаметную, как любил Джим. Набросила ее поверх своего купальника вместо ветровки. После чего посмотрелась в напольное зеркало. Есть что-то такое особенное, когда видишь себя в одежде возлюбленного. Ты будто бы помечаешь территорию, словно присваиваешь себе саму сущность этого мужчины. Забираешь всего его без остатка. Даже его одежда больше не его собственность, а твоя, как и он сам.
Закончив с самолюбованием, Хантер принялась за уборку. С боевой готовностью и скоростью игрового ежа Соника, она отдраила полы до блеска, стерла всю пыль, куда только смогла дотянуться, и отмыла все найденные чашки от насохшей кофейной гущи. Остановилась лишь на одной, прочитав надпись: «I LOVE YOU». Чашка осталась, а значит, ее купил Джеймс, поняла девушка. Следовательно, это когда-то был подарок для нее, но не совсем. Помявшись пару мгновений, Хантер зашвырнула ее в мусорное ведро со словами:
– Купит мне новую.
Когда Хантер была у финишной черты, отмыв практически весь дом, и только собиралась присесть, она услышала, как ключ провернулся во входной двери. Сердце замерло, но за ней показался Джеймс. Он выглядел плохо, но все же лучше, чем несколько часов назад. А Хантер смотрела на него ошарашенными глазами, стоя посреди коридора в мужской футболке и желтых резиновых перчатках. Вся растрепанная и запыхавшаяся, совсем не ожидавшая столь скорого возвращения своего телохранителя.
– Меня подлатали, – сообщил мужчина. – А ты…
– Прибралась в доме, – договорила девушка. – Давай теперь просто приляжем и поспим? – предложила она. – Мы заслужили отдых.
Джеймс осмотрелся по сторонам, глядя на чистую квартиру, какой она всегда выглядела при хозяйке. Не сдержав эмоции, он широко заулыбайся, наконец, осознав, что Хантер вернулась в его жизнь.
– Теперь я дома, – произнес он с теплотой в голосе, медленно подходя к Хантер.
