в розовом.
Тридцать семь
Почему ты не можешь просто трахнуть меня?
Катарина спускалась по ступенькам с волосами, еще влажными от душа, который ей пришлось принять, как только она вернулась домой. Когда она вернулась, Драго оставил ее в покое, инстинктивно понимая, что ей это нужно, но, увидев его на кухне, заканчивающего принимать протеиновый коктейль, она направилась к нему.
В том, как он стоял там один, было что-то такое, от чего у нее защемило в груди. Подойдя к нему сзади, она заколебалась, прежде чем нарушить атмосферу замкнутости, которая была его неотъемлемой частью. То, что он не обернулся при ее приближении, говорило о том, что он начал доверять ей. Драго не позволял никому подходить к себе сзади; казалось, он всегда был готов к тому, что кто-то может наставить на него пистолет.
Обняв его за талию, она не почувствовала ни унции жира под дорогим материалом его рубашки, когда прижалась щекой к спинке его пиджака. Она ожидала, что он отпрянет от ее прикосновения, но он не отпрянул.
Драго сжал руку на ее запястье и притянул ее к себе. Пламя в его глазах подчеркивало оттенок красного, дремавшего в их глубине: — Ты в порядке, Китти Кэт?
— Да. — Ей просто нужно было почувствовать что-то хорошее.
— Что случилось с розовым цветом? — спросил он, поднимая густую прядь волос, которые больше не были бледно-розового оттенка, который он всегда видел, но теперь были бледно-блондинистыми.
В последнее время она не пользовалась розовым кондиционером в душе, который помогал сохранить этот цвет. Не видя ни одной девушки Карузо, которая выглядела бы и одевалась так же, как она, она начала больше стесняться своего внешнего вида.
— Я подумала, что так тебе больше нравится.
— Мне нравится блондинка. — Он отбросил прядь волос, затем наклонился к ее губам. — Но мне очень нравится розовый.
Кэт улыбнулась, чувствуя, как возбуждение разливается по венам от близости с ним. Она потянулась вверх. Это был первый раз, когда она искала его губы своими.
Он позволил их поцелую продлиться всего несколько секунд, прежде чем его рот перешел к основанию ее горла. Его язык закрутился в такт пульсу, который учащенно бился от приятных ощущений.
Она быстро поняла, что Драго не нужно использовать оружие против своих врагов; его язык был его настоящим оружием. Она почувствовала, как его руки скользнули вниз, прямо под ее задницу, и обхватила его ногами, когда ее резко подняли в воздух и отнесли на диван, а затем осторожно уложили.
Кэт было все равно, что он хочет сделать с ней дальше, главное, чтобы он сделал что-нибудь, чтобы снять жжение, которое начинало болеть между ног. Ее дьявольские глаза смотрели в его, и это было самое эротичное, что она когда-либо испытывала, когда он стягивал с нее шорты и трусики.
Прикусив нижнюю губу, она лишь на секунду закрыла глаза, когда воздух покинул ее легкие от неожиданности, когда тепло прижалось к ее клитору. Испугавшись, она посмотрела вниз и увидела, что глаза Драго следят за выражением ее лица, продолжая сосать. Ей казалось, что она должна чувствовать себя немного смущенной тем, что мужчина впервые оказался у нее между ног, но это было не так. Наоборот, то, что она позволяла делать Драго, только наполняло ее еще большим удовольствием, от которого, как ей казалось, она не могла избавиться, в то время как ее тело умоляло о большем.
Красный оттенок на его скулах свидетельствовал о том, что она была не единственной, кого это затронуло. Драго мог быть старше и опытнее ее, но в его глазах не было скуки. Он следил за каждым ее движением, когда погружал свой язык внутрь нее. Закрыв глаза, она не могла смотреть, как он проникает языком внутрь, вытаскивает его и снова проникает внутрь. Трахая ее своим языком, Катарина не могла сдержать хныканья, вырывавшегося из ее рта.
Ее тело казалось бескостным, а его рот - единственным, что приковывало ее к земле. Каждый укус, лизание и трение его языка вызывали непреодолимое желание остаться на месте. Если бы она оставалась в том же месте до конца жизни, то хотела бы остаться здесь, с Драго.
Когда он ввел в нее палец, ее бедра раздвинулись шире, давая Драго все, что он хотел. Его рот задержался на ее клиторе, пока его палец проникал в нее все глубже.
Она вздрогнула, когда он начал двигать пальцем внутри нее так, что она прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать.
Скольжение его пальца заставило ее приподнять бедра, снова желая большего, чем он ей давал. Покалывающая боль становилась все сильнее и сильнее, доходя до предела, который она не была уверена, что сможет выдержать.
— Драго! — Со стоном, она извивалась и переворачивалась, впиваясь ногтями в его волосы. Она не хотела, чтобы он останавливался. Она хотела большего, а Драго не давал ей этого.
Когда он провел языком по ее клитору, она крикнула ему: «Пожалуйста!»
Его глаза вернулись к ее глазам, когда его язык снова провел по ее клитору, на этот раз гораздо медленнее.
От этого движения она сжала его волосы в руках.
Вытащить его пальцы из нее, а затем снова ввести их внутрь, пока он играл с ее клитором, было выше ее сил. Сильные импульсы прокатились по ее каналу, мышцы сжали его пальцы, а кульминация поглотила остатки ее мыслей, закружив ее в танце желания, который Драго умело вел шаг за шагом.
Только когда он убрал свои пальцы и рот с ее тела, она поняла, что все закончилось. Ошарашенно моргая, она смотрела, как он встает.
Он ведь не собирается делать это со мной снова?!
Она все еще беззвучно моргала на него, когда он подошел к кухонной раковине, чтобы вымыть руки.
Почему ты не можешь просто трахнуть меня?
Тридцать восемь
Снова в кроличью нору
Лежа в постели рядом с ним, она почувствовала боль в сердце, когда увидела небольшое пространство между ними. Их разделяла всего пара дюймов, но казалось, что это целая миля.
Он сказал ей, что уже поздно и что им нужно отдохнуть, но она не могла отделаться от ощущения, что была причина, по которой он резко прекратил свои прикосновения к ней - снова.
Катарина была готова отдаться ему, но он не хотел принимать ее.
Она подумала, не нужно ли помочь ему взять ее. В конце концов, она просто
