— Я бы палец о палец не ударил, если бы ты не была моей племянницей, — спокойно как ни в чем не бывало заметил оборотень. Он отвернулся и смотрел на огонь, действительно не выказывая ко мне более никакого интереса, — не думай, девочка, что меня интересуют человеческие судьбы. У меня есть причины не любить людей. И никогда и ни один человек не переступил бы порог этого ритуального зала. Да и полукровка тоже, — добавил он честно.
— Наша младшая сестра Кайлина и её муж Рейдор погибли от взрыва, организованного неким закрытым обществом по борьбе за права людей. Я нашел и уничтожил всех виновных в смерти твоих родителей, Миари. Да, тебя звали Миари, вовсе не Майари — человеческая кличка для тех, кто родился в мае. Но мы с братом были уверены, что ты была тогда во флайте и также погибла при взрыве.
Он замер, сжимая руки в кулаки, мышцы на руках напряглись, фигура как будто стала больше.
А я, сжимая в руках тонкое нижнее белье, пыталась осознать. Мои родители, которых я привыкла считать всю жизнь алкоголиками или и вовсе опустившимися наркоманами — оборотни. Они не оставили меня, а погибли, а я каким-то образом попала в приют.
Я чистокровный оборотень и племянница двух альф одной из самых известных стай оборотней.
— Мне… сложно это принять, — шевельнулись губы.
— Потом обсудим. Снимай все до последней нитки — и иди вперед. К огню.
Мне было, мягко говоря, некомфортно. Может, это и мой дядюшка, но, знаете ли, во-первых, не отец, во-вторых — очень привлекательный мужчина в самом расцвете сил, который ещё не так давно пытался ко мне приставать.
Убедило то, что он лишь скользнул по мне взглядом и уставился куда-то в одну точку над головой. Я его, похоже, действительно не интересовала. Как женщина, по крайней мере. Ладно, Майка, как будто тебе двадцать, в самом деле. Взрослая женщина — а все туда же!
Я прищурилась, сжала холодные пальцы в кулаки и ступила на первую плиту. Они оказались горячими, почти обжигающими.
А ещё мне показалось, что меня кто-то зовет. Что-то тянуло в сердце, дергало, ныло… Перед глазами то и дело вставали темные сверкающие глаза лорда Эренрайте. И здесь от него покоя нет!
Я дошла до самого огня, хотя стоять было не слишком приятно. Не холодно, нет, но кожу странно пощипывало.
— Встань на огонь, — послышался спокойный приказ.
— Простите, но как вы себе это представляете? — он что, сожжение неугодной племянницы решил устроить?
— Легко. Или ты веришь мне и делаешь то, что говорю, или у нас будут проблемы. У тебя — возможно, что и несовместимы с жизнью. Ты же не хочешь, чтобы наш Жрец в самом деле выбрал одну из этих сумасшедших волчиц?
Это что, такой оригинальный способ меня подначить?
Верить ему? Верить в магию, которой я была практически полностью лишена всю жизнь? Что-то внутри щекочуще отозвалось. Я закрыла глаза, вдохнула, понимая, что в самом деле не чувствую жара огня — и сделала шаг. Вперед. На теплые плиты. Прямо в центр пылающего золотистого комка.
Пламя взметнулось в тот же миг выше, обняло меня, обхватило ласковыми языками-лентами, закружило…
Я никогда не смогу рассказать о том, что ощутила, первый раз окунувшись в источник магии клана. Я понимаю, теперь прекрасно понимаю, отчего человеческим магам никогда не сравниться с оборотнями. Я знаю, в чем секрет мохнатых. В чем кроется могущество. И никогда его никому не расскажу.
Почему? Потому что теперь эта магия течет и по моим венам. Потому что бессмысленно пытаться донести, что это пламя никогда не дастся чужаку, что оно дает не великую силу, не сверхспособности — а саму возможность жить и дышать. Свободно. Без страха. Без опаски.
Магия оборотней — это сила жизни. Именно потому так тяжело быть жнецом. Именно поэтому Жнецы редко могут получить прямого наследника.
Я прикрыла глаза, цедя чашечку чая. В гостиной родового поместья Дартхолл было уютно. Легкие занавеси, яркие подушки, ковры. Все умеренно-яркое, гармоничное, светлое. Так и пахнет чем-то экзотически-пустынным… Впрочем, насколько я поняла, пустыня здесь тоже была — буквально в нескольких часах пути от поместья. Песочница для молодежи клана.
После слияния с источником я вообще много чего поняла. А ещё — в зеркале себя не узнала. Как будто мне снова двадцать. Как будто я так же молода и беспечна, и не лежит на мне ни груз разочарований, ни предательства, ни страха.
Я полностью излечилась. Разом и ото всех болячек — но это, как заметил милый дядюшка, побочный эффект. С каждой царапиной к источнику не бегают.
Когда я буквально вывалилась — вся в эйфории, обновленная и безумно счастливая, оборотень молча закутал меня в какую-то простыню и принес в комнату. Там мной занялись служанки — хорошенькие песчаные кошечки. И очнулась я уже ухоженная, отмытая, одетая с иголочки в элегантное золотистое платье. Леди прямо. Волосы отросли до лопаток и их оставили распущенными.
Сижу, пью чай, оттопырив элегантно пальчик и тихонько хихикаю про себя. Смеюсь исключительно над собой. Да и чувствую себя… девчонка и есть девчонка!
— Вижу, тебе все нравится. И правда — хороша. Но похожа больше на нас с братом.
Тему родителей мы благополучно решили больше не затрагивать. Я не знаю их и не помню. Все, что есть — легкое чувство щемящего сожаления, что не сложилось, не сбылось. Тосковать полноценно по тем, кого никогда не знала, не могла. Да и не собиралась.
— Тебе это доставляет удовольствие, дорогой дядюшка? — фыркнула.
— Быстро осваиваешься, кошечка. В некотором роде. Все оборотни — большие собственники. Порой мы бываем настоящими самодовольными болванами. А такая схожесть греет наше чувство собственного величия… в некотором роде, — смешок.
— Сколько меня не было?
— День, — последовал ошеломляющий ответ, — не волнуйся, Вайре предупрежден.
— Когда я могу вернуться назад? — сразу взяла быка за рога.
…и прочие нежности.
— Так хочешь уйти? — на красивое лицо оборотня набежала тень.
— Искар, не начинайте, пожалуйста. Может, я помолодела, но не поглупела. Разумеется, я с удовольствием узнаю ближе и вас, и клан, но… — я помолчала, пытаясь выстроить разрозненные мысли в стройную цепочку, — несмотря на то, что рабская метка стерлась и по факту я свободна, у меня есть обязательства, которые я сама на себя возложила. Я благодарна лорду Вайре за все, что он для меня сделал, и не могу бросить Миррима вот так, одного, без объяснений и просто исчезнуть. Этот малыш и так многое потерял в жизни. Я обязательно буду приходить сюда, если вы позволите. Я… хочу узнать вас с братом. Уже как мою семью. Но мне хотелось бы завершить мои дела.
— Завершить Дни Выбора? — хмурый интерес.
— И это тоже. К слову, наше исчезновение…
— Не наделало шуму. Официанта взяли.
