нужно ехать за ней! Моюсь, бреюсь и еду. Спустя полчаса мой Ангелочек открывает заветную дверь. Её глаза заблестели, а через пару вдохов мы уже целовались, как ненормальные, и шептали слова любви.
— Где ты был?
— Психанул малость. Прости, моя хорошая, дурака ревнивого. Только потом понял, что это он тебя целовал, а ты всего лишь пыталась выкрутиться из его объятий. Люблю тебя, моя девочка, и больше никуда не уеду.
Это был мой персональный ад и рай. Как я мог её бросить? Психануть, не разобраться? Заставить мою девочку тревожится и плакать?!
— И я люблю. Очень-очень!
— Как я давно ждал этих слов! Почему не говорила? Я боялся, что тебе не нужен.
— Нужен, очень нужен! Люблю тебя так, что слов не хватает!
Она положила мои руки на свой живот. И посмотрела на меня таким долгим и задумчивым взглядом.
— Ангелочек мой… Неужели?
Я подхватил её и закружил по комнате. Моя девочка меня любит. И у нас будет ребёнок! О большем я не мог и мечтать.
А потом мы целовались до боли в опухших губах. И не было никого счастливее нас в этот момент!
Глава 12. Семья.
“Счастлив тот, кто счастлив у себя дома.”
На дворе конец августа. Скоро наступит осень. Вот так и пролетело лето — незаметно. Папе стало намного лучше и его выписали из реабилитационного центра. Маму я предупредила заранее, что в этот день приедет Марьяна. Но перед тем как огорошить отца этой новостью, даже если и приятной, мы поговорили с его лечащим доктором. Не хотелось папе создавать новый сильный стресс. Но врач нас заверил, что волноваться не стоит и дал несколько рекомендаций.
Мы с мамой готовимся с самого раннего утра и всё ждём, когда прозвучит звонок в дверь. А я ещё от волнения всё время поглядываю в окно. Папа смотрит на нас и удивляется, что у нас за праздник такой намечается. А мама только хитро улыбается и не отвечает. Я заразилась маминым весельем и этой игрой. Даже подумала, что у нас поводов для праздника даже два. Мы же ещё с Костей хотим объявить о нашей будущей свадьбе. Это грандиозное событие, а именно таким оно и планируется, намечается на первые числа октября. Мама заставляет папу пойти переодеться. Он ворчит на нас и наши тайны, но идёт. Вот чего мне хотелось тогда — пять лет назад. Чтоб вся семья была в сборе и всей этой предпраздничной суеты.
Родители выходят из своей комнаты очень нарядные и красивые. Отец хоть и похудел, но всё равно выправка военная. Костюм серого цвета, белая рубашка и аккуратно повязан антрацитовый галстук с золотистым оттенком. Красивый у меня папка. Понимаю мою мамочку, когда она в него влюбилась. И другого не выбрала. На маме надето вечернее зелёное платье со вставкой на шее золотистого оттенка. И удачно подобранный по цвету пояс подчёркивает её талию.
А у меня прям такого сногсшибательного ничего не было, и я надела платье, в котором ходила на свидание с Костей. То самое — лёгкое, воздушное, с красивым узором из поперечных полос, в сиренево-серых тонах. С добавлением небесно-голубого, жёлтого, чёрного по юбке и короткими рукавами, и белым верхом. А талию обхватывает широкий чёрный кожаный пояс. Символично, не правда ли? В этом платье я ходила с ним на первое свидание в кафе. И теперь, когда он будет просить моей руки и сердца у родителей, я опять буду в нём. Надеюсь, что оно для меня счастливое.
И вот долгожданный звонок в дверь. Я бегу, открываю и пропускаю Марьяну внутрь.
Она заходит в квартиру. Стоит у порога с сыном на руках и теряется под суровым взглядом отца.
Сынишка похож и не похож на маленького негра. Мулатик, красивый, с выразительными глазёнками, кучерявыми темно-русыми волосами. И так сильно похож на маленького ангела. Мама хоть и знала, что приедет сестра с внуком, но всё равно разрыдалась. Обняла сестрёнку с Тёмой. А потом взяла его из рук Марьяны и спросила:
— Как тебя зовут, маленький принц? — я посмотрела на сестру. Мне показалось, что сейчас она расплачется.
Как позже объяснила мне сестра, имя её сына — значит принц. Из-за этого ей стало грустно.
Сестрёнка сняла плащ, и я чуть ли в обморок не упала. Так сильно платье Марьяны было похоже на забытую мной мелихову. Крупные красные и розовые цветы по всему платью хаотично переплетались друг с другом на тёмном фоне.
Мы садимся за стол нами, ещё утром украшенный. И вот снова звонок в дверь, я спешу со всех ног, чтобы пригласить в дом нашего долгожданного гостя. Но меня ждет разочарование.
Никита и Карина стоят на пороге, и он робко спрашивает:
— Можно войти?
— Входи…те, — отвечаю я им и впускаю, наверное, из-за полной растерянности, этих двоих в квартиру.
— Кто там пришёл, Костя? — спрашивает мама.
— Нет, мам. Я сейчас, — говорю я, заглядывая в комнату, и закрыла в неё дверь.
— Что вы хотели? — спрашиваю я свой неожиданный сюрприз в лице этих двоих.
— Извиниться. — Чуть ли не в один голос говорят они.
— Извинились. Значит до свидания.
— Мы вместе пришли, чтобы попрощаться и счастья вам с Костей пожелать. Мы полюбили друг друга, и поэтому желаем вам крепкой и долгой любви, Ангелина, — говорит мне Карина. Рада за них. Хоть никто мешать не будет. Совет им да любовь, как говорится. Что ещё я могу им сказать.
— Приятно очень. Я за вас рада.
В этот момент со скрипом открылась входная дверь, которую я не закрыла за этой парочкой. Из-за их спин появляется мой любимый мужчина. Он видит нас и немного теряется. Глядит с каким-то недоверием на этих двоих, а после переводит взгляд на меня.
— А что они тут делают? — спрашивает Костя. А я прислонилась к вешалке и улыбаюсь. Думаю, вот она судьба какая странная. Началось всё со слов Оли о ребёнке. И ребёнком закончится. Только в этот раз он настоящий и мой. И не от Никиты! Обхожу эту сладкую парочку, направляясь к Косте, и говорю:
— Да вот, пришли сказать, что они вместе. — Прижимаюсь к своему мужчине. Рядом. Он тут, и я не дам ему теперь психовать. Пусть только попробует. Остановлю. Не пущу!
— Рад за них. — Костя расслабляется и дарит мне цветы. Мои любимые красные розы и жгучий собственнический поцелуй, после которого шепчет мне: — Моя.
— Не сомневаюсь, любимый. А ты мой. И
