— Ты кто такая?! — Чарльз возмущённо отшвырнул платье и зло уткнул кулаки в сметанно-белые бока. — По какому праву командуешь?
Амалии многое хотелось сказать, колкие, словно репей, фразы так и просились с языка, но леди даже в самые страшные минуты гнева или отчаяния не забывала о своих целях, а потому обличающую распутство речь в духе благочестивой Сюзанны Картионской решила отложить до лучших времён. Как гласит старинная пословица, кривое дерево не выпрямишь, а потому не стоит и сотрясать воздух пустыми пафосными словами, которые не принесут никакой практической пользы.
— Мы с леди Эмили помощницы королевского сыщика.
— Врёшь, — выпучил глаза лорд Чарльз, — она же всего лишь его жена.
«Всего лишь?!» — Амалия даже руки в складки юбки спрятала, чтобы не вцепиться в самодовольную потную рожу. Всего лишь жена прозвучало форменным оскорблением, ничуть не лучше, чем самые грязные ругательства, коими так любили награждать посетители модного дома своих спутниц на вечер.
Лорд Чарльз же, не догадываясь о том, какая буря бушует в груди стоящей перед ним красивой брюнетки, окончательно оправился от испуга и принялся медленно одеваться, бросая на Амалию оценивающие взгляды, за которые Арчибальд Трейси, будь он в гардеробной, не задумываясь вырвал бы лорду глаза.
— А я тебя вспомнил, — расплылся в улыбке лорд, криво завязывая шейный платок, — ты выскочила за Трейси, а потом изменяла ему с лордом Дойлсом.
— Лорд Дойлс никогда не был моим любовником, — процедила Амалия.
Чарльз расхохотался, брызгая слюной.
— Ну, да, конечно, так я тебе и поверил! Ты себя в зеркало-то видела, праведница непорочная? У тебя же через всё твоё красивое личико, — лорд чуть пошатываясь подошёл к Амалии и ткнул пальцем ей в лоб, — цена на все твои услуги прописана. Слушай, а может, — липкая от пота ладонь заскользила по щеке, потрепала шею и прытко устремилась к груди, — ты и со мной, а? Я-то помоложе буду, погорячее. Да и отблагодарить сумею, деньги у меня есть.
Первым порывом Амалии было разодрать в лоскуты самодовольную физиономию Чарльза, но леди прекрасно понимала: если сорвётся, то ничего не узнает, навредит расследованию и не сможет помочь Арчибальду. Значит, нужно стиснуть зубы и терпеть, чего бы это ни стоило.
— Деньги? — усмехнулась Амалия и звучно шлёпнула по совсем уж распоясавшейся руке. — Откуда они у тебя?
— Так я же богатый, очень богатый, — горячечно зашептал Чарльз, придвигаясь так близко, что в нос леди ударил терпкий запах мужского пота, смешанный со стойким ароматом перегара, сбивающим с ног, точно гномий самогон.
Амалия, брезгливо поморщившись и отстранившись, бросила быстрый взгляд на вход в гардеробную и возмущённо засопела. Эми, которой вообще-то полагалось оставаться у входа в комнату лорда Чарльза и не отсвечивать, дабы не провоцировать подозреваемого на глупости, а сыщика на грубости, самовольно покинула вверенный ей пост и стояла у входа в гардеробную. Добро, хоть хватило благоразумия схорониться в темноте и молчать, старательно делая вид, что её здесь нет и не было никогда. Амалия рассерженно фыркнула и помимо воли улыбнулась. Понимание того, что она не одна и в трудный момент ей придут на помощь, необычайно грело и успокаивало. Только вот лорд Чарльз улыбку леди воспринял как призыв к действию и стал активнее теснить Амалию к груде вещей, которые, за неимением лучшего, заменяли ложе любви. Даму пыл кавалера только раздражал, играть изрядно надоевшую ещё за время пребывания в модном доме роль доступной сладострастницы она не собиралась, а потому зло оттолкнула Чарльза и проворно отскочила подальше от коварного вороха одежды.
— С чего бы вдруг ты так разбогател?
Лорд озадаченно поскрёб голову, не понимая, с чего бы вдруг пригожая брюнетка не спешит валиться на пол, лихо забрасывая юбки выше головы. Горничные, с которыми Чарльз привык развлекаться, любой приказ выполняли беспрекословно, да и денег за не входящие в их прямые обязанности забавы не требовали. Наоборот, едва ли не со слезами благодарили мужчину, когда он, утомлённый постельными баталиями, величественно указывал им на дверь. А эта, кукла черноволосая, ишь, возомнила о себе невесть что, благородную да недоступную из себя корчит, словно никто в замке не знает, чем она до свадьбы занималась и с кем после свадьбы кувыркалась! Чарльз ещё немного подумал и решил, что несговорчивую красотку следует наказать. Амалия, которая внимательно наблюдала за мужчиной, заметила, как опасно сверкнули его глаза, как сжались в кулак бледные толстые пальцы, и невольно закатила глаза. Боги, до чего же предсказуемы такие вот самцы! Мало того, что мнят себя неотразимыми красавцами, так ещё и отказов не переносят. Что ж, как обходиться с подобными кавалерами леди Амалия знала даже очень хорошо. Дама зло сузила глаза, выпрямилась, расправила плечи, чтобы выглядеть внушительнее, одну руку опустила вниз, а вторую как бы невзначай опустила на неприметные ножны тонкого стилета, подвешенного к поясу. Разумеется, пускать оружие в ход Амалия не собиралась, таким, как лорд Чарльз, было достаточно лишь понять, что жертва зубаста и даст отпор, чтобы потерять к ней всякий интерес. Многажды проверенная тактика сработала и в этот раз. Чарльз судорожно сглотнул, растянул дрожащие от страха губы в кривоватой улыбке и бочком, мелко переступая, отодвинулся от леди подальше.
— Так откуда, говоришь, у тебя деньги? — промурлыкала Амалия, продолжая играться ножнами, словно маленькая девочка куклой.
Чарльз дёрнулся, словно ощутил у своей шеи завораживающий холод лезвия и промямлил, не отводя глаз от стилета на поясе Амалии:
— Так…уговор у нас был с герцогиней…
Вот как? Амалия была искренне удивлена, но держалась отменно, лишь бровью чёрной повела, да и только. А вот Эмили пришлось до крови губу прикусить, чтобы удержаться от обвинений лорда Чарльза в гнусной клевете. Это же надо такое придумать, обвинить леди Элеанору в подлом заговоре! Ишь, какой негодяй, пользуется тем, что герцогиня Вандербилдт больна и не может с постели подняться! Амалия, прекрасно понимая, что творится сейчас в душе леди Эверлич, решила на нервах не играть и паузу не затягивать:
— И что за уговор у вас был?
Лорд Чарльз опять судорожно сглотнул, облизал пересохшие губы и растянул губы в дрожащей кривой улыбке:
— Так это… Мне рассказывать нельзя… Я клятву давал… магическую.
— Да что Вы врёте?! — не выдержала Эмили. — С каких это пор бабушка магией овладела? У неё же никогда даже крохотной искорки чародейской не было, потому она магов и не любит.
Амалии на миг показалось, что лорд Чарльз как-то успокоился и даже приободрился, словно услышал нечто весьма для себя благостное. С чего бы вдруг? Леди озадаченно нахмурилась, пытаясь понять, что именно могло порадовать лорда. То, что герцогиня Вандербилдт не владеет магией, Амалия знала и прежде, она поняла это с первого взгляда, каким-то глубинным чутьём, которое даму никогда не подводило. А лорд Чарльз, выходит, этого не знал? И имел основания опасаться магии старой герцогини? С чего бы вдруг, спрашивается?
