Тем временем варваров буквально разорвало от счастья, при виде такой жестокости.
— Взбодрись, так не интересно, — брякнул маркиз и побил меня по щекам.
А затем присел на корточки и взвалил меня поперёк на колено со словами:
— Ты плохая девочка, тебя нужно хорошенько наказать, чтобы слушалась.
Первый удар по ягодице сразу же взбодрил. Я дёрнулась, но вторая рука перехватила за живот с такой силой, что я чувствовала себя в железных тисках.
— Не дёргайся больше, — произнёс маркиз угрожающе и погладил низ живота рукой, которой держал. — Очень тонкая талия, как же я давно хотел потрогать именно здесь.
Я ощутила его палец у самого клитора! Он не вторгся ещё в лоно, но был вверху кисы, у самой бусинки.
Два следующих удара звонко раздались по залу, я их стерпела, как могла. На четвёртый пятерня так обожгла, что крик вырвался сам. Варвары сразу разразились в экстазе. Пока маркиз бил, его палец тихонько трепал мой клитор, как назойливый комар. Но я не ощущала удовольствия. Только неимоверный стыд и унижение. А ещё его напряжённый, горячий член всё это время упирался мне в живот. Я могла его схватить, но руки мои упирались в шкуры, и если бы я попыталась, маркиз бы понял, и возможно бы засунул в меня свой мерзкий палец. Чего допустить было нельзя!
— Интересно, — прокомментировал Дэсад и повёл ладонь к груди, ухватив за сосок, ударил ещё раз!
Сама от себя не ожидала, но что — то в моём голосе изменилось. И это заметил паршивец.
Он одобрительно хмыкнул, взял меня за затылок, потянул к себе и поцеловал в губы, так робко, кратко и лаконично, что это было верхом цинизма. Как показалось. Шлёп продолжился, но не такой сильный, как в начале. Он шлёпал меня и шлёпал, то по одной ягодице, то по другой. И я кричала от каждого удара, ощущая тоненькие волны от сосков, что он продолжал трепать.
— То, что надо, — наконец сказал Дэсад. — Мы поняли друг друга, леди Кошка.
После этих слов он перевернул меня на спину, сел сверху и поцеловал сперва один сосок, затем другой. С такой нежностью, что я не знала куда и деться.
— Твои глаза выдают тебя, Маринда, — прошептал Дэсад и вдруг извернулся, оказавшись за моей спиной в сидячем положении.
Его руки грубо развели мои ляжки в стороны. А затем прошли под коленями и сцепились на моём затылке в мёртвый замок! Я даже сразу не сообразила, что он сложил меня пополам так ловко, ещё и поставил, как статуэтку на свои мощные ляжки.
— Ты так старательно выбрила писечку, — прошептал маркиз. — Надо обязательно показать её публике. Такую нежную, крохотную щёлочку, плотно сомкнутую и таящую в себе кое — какие стыдливые секретики. Не так ли, леди Кошка?
Я мотнулась, осознавая ужас ситуации. Но вышло смешно и безнадёжно. Руки безвольными веточками никак не могли помочь, а задница лишь мотнулась позорно в стороны, но ничего не изменилось. Паршивец скрутил меня так, что колени дошли до ушей, бёдра сдавили грудь к центру, та упёрлась в подбородок. И гадина давила на шею как раз в сторону груди, и я не могла ничего поделать с этим. Как и с тем, что моя писька выставилась на показ вместе с маленькой дырочкой анального отверстия. Загнул так, что я практически могла увидеть, как там у меня всё аккуратно.
Но видеть было не обязательно. Дэсад всё комментировал, шепнув, что моя дырочка даже меньше и красивее, чем у Дафны. Конечно! Туда никто и никогда ничего не совал. Даже я сама не осмеливалась проверять, каково это ощущение, когда там что — то инородное.
— Очень гибкая, — похвалил маркиз и сцепив сильнее, оторвал мою задницу от своих бедер! Натянул и скрючил сильнее. Я закряхтела отчаянно, ибо стало нечем дышать уж совсем. Он отпустил немного, стукая мой зад о свои ляхи. И снова повторил нажим, поднимая попой кверху! И так несколько раз, ввергая в ещё большую пучину позора, и давая осознать, насколько я ничтожно мала и беспомощна, особенно сложенная в три погибели.
Тем временем публика исходила оргазмом. С порой мутнеющей картинкой, я слишком поздно осознала, что дикари уже пододвинулись к нам вплотную, образовав круг расправы не более пяти метров. Они рассматривали меня!
И смаковали процессом вместе с Дэсадом.
— Как прелестны её непорочные дырочки, — комментировал маркиз и, вдруг отпустил со словами: — Но это лишь сладкая прелюдия, дамы и господа.
Руки на шее расцепились. Дэсад отпустил меня было, но вновь перехватил поудобнее. Голова провалилась куда — то вниз, а мои ноги растопырились шире… намного шире, теперь с обратных сторон колен держали всё только его ноги. Я как безвольная кукла уже не сопротивлялась. Что — то внутри надломилось, и будто со стороны я уже наблюдала за собственным телом и тем, что с ним делает затейливый маркиз.
А зря… надо было ещё оказать хотя бы символическое сопротивляться, прежде, чем он загнул меня в позу нараспашку, такую, что можно было провалиться сквозь землю смело. Моя голова была где — то промеж ляжек маркиза, левое ухо грели его яйца, переходящие в напряжённый член. Тело сложено практически, как в предыдущую позу, за исключением того, что ноги были неприлично широко, а распахнутая попа стояла теперь выше всего остального. Меня усадили вверх тормашками, заплетя ногами так, что я не могла даже пошевелиться. Да и у же не было сил. Еле дышала…
— О, как я мечтал увидеть эти дырочки, с самого начала, как рассмотрел шикарные глаза, прелестные губы и изумительной формы ягодицы, что удавалось рассмотреть лишь украдкой, и то не полностью. Как доступна и неприступна одновременно была эта женщина, — пропел маркиз, рассматривая мои полу распахнутые отверстия.
Шлёпнул по натянутой ягодице, проверяя реакцию, или просто показывая свою власть. Затем пошлёпал ещё у самой кисы. Потрогал пальцами жилки, на внутренней стороне бедер, будто оценивая натяжение. Взял за копчик обеими лапами, поддавил ещё к себе.
— О, да, какая гибкая. Ты можешь больше, давай, — шептал извращенец, расшатывая задницу и загибая ещё сильнее.
Когда убедился, что раскорячил, как следует, подступился уже ближе.
Лёгким касанием дотронулся до гладко выбритой киски! От ощущения полной беспомощности я обмякла окончательно. И тихо поскуливала у мучителя в паху. Но, когда осознала всю уязвимость, взмолилась.
— Не надо прошу… — вырвался мой тихий стон.
Но Дэсад делал вид, что и не заметил вовсе, лаская мою кису, он будто бы старался не касаться моего маленького отверстия дальше… Но я — то знала…
— Нежнейшая кожица, сегодня поистине день, когда сбываются мои самые грязные желания, — произнёс маркиз, поглаживая по половым губам и вдруг жестоко и похотливо выдал: — Ммм, давайте — ка посмотрим, что у нас там.
— Нет, нет, — прохрипела я, сжимая попу.
— Да, да, больше никаких грязненьких секретов, леди Миранда.
С этими словами он непринуждённо их разлепил!! Ой — ёй — ёй… Именно разлепил, ибо там уже давно копилась предательская смазка.
