Уже кипит. Уже искрит. Уже кожу плавится заставляет!
Все пролетает перед глазами. Все.
Каждый миг с ней. Каждый ее вздох из сочных, полураскрытых губ! Каждый толчок внутри ее тела и дикий отклик, что разливается внутри. Выдирает нити, которые на моторе, что сердцем называют, крепятся. Заставляют трястись, как изголодавшегося, трястись и знать, что эта лихорадка по ней… Она будет всегда.
И всегда Всегда мне будет ее мало! Сколько бы ни было этих ночей!
И снова тепло проносится по венам.
Тогда, в последний раз… Она была другой…
Все той же, но при этом… Какой-то более нежной… И более страстной.
Дикая. Сумасшедшая. Адская смесь. Которая взрывает каждую каплю крови!
Моя! Моя Мари! Я не то, что без памяти! Я бы и без глаз и без рук ее бы почувствовал! Ощутил бы! От одного ее дыхания, которое узнал бы из миллиардов, ноздри начинают раздуваться, а внутри все бьется так, что проломит ребра! Потому что сердце сразу летит к ней. Узнает свое. Узнает без слов. Знает лучше, чем я сам знаю!
И член тоже, чего скрывать.
Прорывает молнию сразу, как взгляд бросаю. Вжимается в живот так, как будто хочет мне внутренности продавить.
Тоже рвется к ней. В нее.
И это, блядь, не похоть.
Это дикая. Нереальная. Необъяснимая потребность быть в ней. Быть с ней одним. Одним целым!
Блядь, как же это сводит с ума! Все мозги, на хрен, отбивает!
— Мы собрались сегодня чтобы разделить торжественный и благословенный момент…
Блеет кто-то за заднем плане.
А я и не вижу. Только на нее смотрю.
Всю. Всю пожираю глазами.
Ножки тонкие. Белоснежные. Так и чувствую, какая ее атласная кожа на ощупь. Ладони горят. Сжимаю руки. В кулаки. До хруста.
Потому что не могу прикоснуться. Сейчас не могу! И это выворачивает суставы!
Но это ненадолго. Ненадолго, маленькая.
Ты здесь. Ты в городе. А значит, до тебя мне всего какой-то шаг!
И…
— На хрен, что?
Ору так, что стены сотрясаются. Вскакиваю с кресла, переворачивая на хрен и стол и всю мебель вокруг.
Какая? Какая, на хрен, помолвка???
Подхватываю на лету ноутбук Морока.
Не верю. Не верю.
Это что-то у меня вдруг с глазами. И со слухом. Блядь. Я что? Перепил виски? Или это, на хрен, побочный эффект от блядского взрыва???
То памяти не было, теперь вернулась. Но глюки отлавливаю!
Протираю глаза. Пекут так, будто песка в них насыпали. Я бы их выдрал и выбросил к чертовой матери за то, что они такую хрень мне в глюки подбрасывают.
Но нет, блядь.
Дико озираюсь вокруг. Комнату Морока я вижу прекрасно. Со всеми малейшими деталями.
И Веру, его жену, тоже прекрасно вижу.
Заглянула в кабинет и тут же выскользнула, отшатнувшись, когда глаза свои чертовы на нее поднял. Тихонько дверь за собой прикрыла.
Так что? Что это, на хрен?
Не бывает так, чтобы глаза только в одном проклятом прямоугольнике видели всякую несуществующую хрень!
Как в пелене. Как в тумане.
Смотрю, как эта проклятая сволочь наклоняется, чтобы… Блядь!
Кулак летит в стену. Штукатурка сыплется кусками.
Я. Этого. Блядь. В мыслях выговорить, на хрен, не могу!
Чтобы ПОЦЕЛОВАТЬ????
ЕЕ???? МОЮ МАРИ????
— Успокойся. Вдохни. Выдохни.
Впервые так разъярен, что теряю концентрацию. Даже не замечаю, как Морок оказывается в кабинете. Крепко сжимает мое плечо. Протягивает открытую бутылку виски.
— Я думал, тебя Рубанский интересует. А оказывается, совсем другое. Она тебе кто?
— Это. Моя. Женщина!
Рычу, опрокидывая в горло полную бутылку.
Ни хера не поможет мне остыть. Ни хера не успокоит. Разве что вырубить.
Только вот сейчас, блядь, хоть в клетку с тиграми меня брось. Я их сам порву.
В жизни так еще ярость во мне не кипела! Не клокотола, накрывая черной пеленой!
Хочется одного.
Убивать. Рвать голыми руками и слушать, как хрустят кости. Как жилы рвутся!
— Не горячись, Бадрид. Послушай. Ты знаешь, где я нашел свою женщину? В борделе Влада Северова.
Охренеть.
Дико смотрю на Морока.
Он что? Способен так просто об этом говорить?
И после такого, еще и женился на ней? Ребенка родили, а сейчас второго ждут?
Нет!
Может, Морок и способен через такое дерьмо переступить. И утереться. А я. Я ни за что!
Одно только могу. Убивать. Уничтожить и сам после, на хрен, сдохнуть!
— А до этого в другом борделе. Да. Такой была наша первая встреча. Мне, по сути, вообще ее подарили.
— Ты так спокойно об этом говоришь? Тебе что? Вообще по хрен?
— По хрен?
Кулаки Морока сжимаются.
— Не по хрен, Бадрид. Только вот иногда все на самом деле совсем не то, чем кажется. Под картинкой, которую ты видишь, совсем другое стоять может. Вера чистой оказалась. Чистой и невинной. Только, блядь, я даже такой мысли допустить тогда не мог! И, знаешь… Я ведь бы убил. Убил бы тогда на хрен, не раздумывая. И ее. И Севера. Хоть он и один из моих лучших друзей.
— Ну. По-хорошему, Севера ты таки и убил.
— А хотел по-настоящему. Прямо тогда. На месте. Когда мне в его борделе Веру мою, как клиенту выдали.
Только сжимаю кулаки еще крепче.
Такие расклады не для меня!
— Тигр тогда спас. Нас обоих спас, Бадрид. Веру сам забрал. А я свалил. Уехал. Подальше. Иначе точно. Наверняка бы разорвал! Голыми руками! Уехал и разобрался. Решил начать убивать мелких сошек для начала. А дело другим обернулось. Вышло так, что похитили ее. И брат-урод в бордель, без ее согласия и ведома продал. Вот так. Так бывает. А ведь если бы не разобрался… Не было бы ни хрена. Ни Веры. Ни детей. Ни меня самого, на хрен! Потому что есть в нашей жизни такие женщины. Одна-единственная. И подохнешь без нее. Ты вот мне скажи. Она для тебя такая? Если да, то разбирайся. Не руби с плеча. А если нет… То и к херам все это. Отпусти и забудь. Ну, в запой на пару месяцев уйди. Или в дела с головой.
— Другое мне лучше скажи, — мрачнею.
— Похоже, что ее выкрали? Если даже так у тебя с твоей Верой вышло. Она, когда как шлюха к тебе пришла, улыбалась? Обслуживала и сияла от радости? (*прим. автора. История Морока и Веры в романе " Пленница тирана" на моей страничке!)
