наконец-то озвучил мысли о главном, самом вожделенном, трофее всей авантюры.
Наёмники вышли на улицу, перпендикулярную центральной площади. Пожар в мэрии уже перебрался на крышу и хорошо освещал дорогу и прилегающие дворы, чем не преминул воспользоваться одиночный стрелок.
Да такой ловкий зараза! Стрелы посыпались одна за одной! Другой вопрос — их убойная сила, даже на рукав стёганки не приставали. На глазах Макса, Лай получил одну стрелку в плечо, но она тут же и упала на дорогу. Сам воин не обратил на неё внимания.
— Говно ты, а не лучник! — выкрикнул Батя, сворачивая с улочки, и добавил, — Мсье, мон ами!
Свернули как раз вовремя, чтобы через забор увидеть, как на стычку спешит подкрепление местных ополченцев. Как там выглядит драка, никто не знал, так что их пропустили.
Но, уже через пятьдесят шагов, оказалось, что зря!
Вторженцев встретили чуть ли не все возможные силы, за исключением десятка лучников. Да и те — были под вопросом. Над головами то и дело свистели стрелы.
И куда стреляют? В спины соотечественникам?
Отряд приблизился как можно ближе к месту побоища. Брань и проклятия стали оглушительными, а звонкие удары дерева о дерево и метала о металл и вовсе, перекрывали собой весь остальной существующий мир!
Благодаря белым повязкам, расстановка сил была понятна практически сразу. Вот, один из своих в шлеме и панцире лупит местных копьём как дубиной. А вон, наоборот, какой-то местный бугай разбрасывает голыми руками вторженцев. Причём, последние летят на землю после каждого удара. Силён, зараза!
Но, не долго музыка играла. Громыхнули мушкеты! Ещё из одного ствола добавил штуцер. В ответ, со стороны обороняющихся, хлопнул одинокий выстрел.
Из-за свалки было сложно судить об эффективности огня, но ни с одной из сторон, никто не отступал.
Совсем отчаялись! Получить в лицо сноп искр или облако раскалённых пороховых газов — то ещё удовольствие. Не говоря уже о падающих замертво товарищах и напарниках…
Кеншин выглянул через забор. Ни единого профессионала ни у врага, ни у своих — не имелось. Бой походил на хаотичную свалку без поддержания строя. Попыток обхода тоже не было. Также никто не пробовал организовано устранить стрелков противника. Таким образом, завладеть оружием одного из них, превращалось в дело техники. Надо сказать — не слишком тонкой.
Степняк оценил варианты подхода к мушкетёру противника. Затем, дождался пока он перезарядит ружьё и, не предупреждая товарищей, перемахнул через забор. Макс во все глаза смотрел, как наставник рванул через улицу просто прячась в длинной тени дерева, существующей благодаря зареву пожара. Неверный силуэт всё время норовил исчезнуть, даже если парнишка не сводил с него глаз.
Вот до цели осталась пара шагов. Кен обратился бесформенной кляксой и набросился на стрелка. А в следующий миг он уже оттаскивал бездыханное тело на обочину. Ни один из участников драки и усом не повёл!
Фигура наставника обзавелась новыми очертаниями, а через секунду его тёмный балахон осветила вспышка выстрела.
— Банза-а-ай!!! — раздался звонкий вопль.
Вторя ему, Батя приложил пальцы к губам и свистнул так, что у остальных уши заложило! Собственно, свист и был одним из оговоренных сигналов, а вот боевой клич степняков — сугубо личная блажь Кеншина.
Макс рванул было перелазить через забор, но Джой одним движением ноги сравнял препятствие с землёй.
Наёмники вывалились из укрытия прямо на подоспевшее подкрепление местных. Двоим по щам сходу прописал Батя, ещё по одному взяли на себя Макс с Лаем, оба били гардами мечей. Даджой — так и вовсе, не заметил, как прошёл буквально по тройке бойцов. Понятное дело, без нескольких пинков не обошлось. Несчастные продолжили кричать и корчиться на земле…
Завидев своих, ополченцы нанимателя воспарили духом и насели на врага с новой силой. Под первым рывком оборона даже просела на добрых пару метров. Некоторые лихачи из первых рядов защитников оказались под ногами дерущихся. Образовалась давка.
Латники, появившиеся с тыла, встретили лишь редкое сопротивление. Ничем не защищённые, не знающие ратной науки, местные выставляли перед собой оружие в неумелых выпадах. Как правило — в последних.
Несколькими ударами Джой поверг в ужас сразу целую группу бойцов на левом фланге. Видя над головами врагов великана с отличительными знаками — белыми полосами, нападающие усилили натиск. Вскоре, им удалось объединиться с гигантским союзником.
Что правда, толку от этого не было. Даже наоборот! Джой стал стеснён в замахах своим полутораметровым мечом. За то, защитники почувствовали угрозу нависшего над ними окружения.
Тем временем, Батя с Лайонелом взяли на себя всю центральную часть вражеского воинства. На них наседали сразу шестеро местных мужиков. Будь на их месте опытные воины, и наёмники не побрезговали бы разрядить по ним пистолеты. Но нет! Командир отряда остервенело махал саблей, попадая то по лицам, то по рукам, то по оружию. Смертельных ударов он не наносил, но и этого хватало за глаза. А Лай по привычке разбивал лица гардой и раздавал тумаки эфесом. К нему за добавкой тоже не обращались! Позади на подхвате была Венга. Вперёд она не лезла, но пару зарвавшихся врагов утихомирила. Что характерно — окончательно.
На правом фланге правил бал Кеншин. Он постоянно перемещался и менял противников. Когда на него обращали внимание — не стеснялся отбегать подальше в тыл. Разгорячённые боем мужчины быстро теряли интерес к непонятно чему объявившемуся со спины. Может свои, а может и мало ли чего!
Собственно, у степняка была своя цель — добраться до штуцера.
И когда он таки продавил край свалки до «своих», то сразу же получил по шлему топором!
Чтобы подкрасться к врагу сзади, требовалось снять с себя все демаскирующие элементы снаряжения. Кирасу и шлем, Кен спрятал под балахоном, но белые ленты с рукавов пришлось убирать. И теперь он стал жертвой естественной реакции союзников.
Нету опознавательных знаков — получай по башке! Путейн де энеми! (с фр. «вражина еба... Кхм!»)
Тут то и пришёл на выручку Макс! Причём не ясно кому, наставнику или ополчугам, имевшим неосторожность… Он загородил собой Кена, когда тот уже собирался проходить через их строй.
— Свои! Свои! Пропустите!
И таки пропустили.
Добраться до стрелков, перенаправить их на другой фланг и бесстыдно завладеть штуцером убитого — труда не составило.
Макс обшаривал карманы стражника, когда Кеншин издал переливчатый свист в две тональности. Условный сигнал, обозначавший, что дело сделано.
Ополчение восприняло его по своему разумению и, в который раз, налегло на несчастных соседей. Те дрогнули и попятились.
— Всё! Хорош,
