на газ.
В его основе лежит спотовое определение цен, переход к которому начался во время экономического кризиса 2009 г., снизившего объемы промпроизводства, а следовательно и — спрос на газ, ниже долгосрочных контрактов. Финальную черту подвела Польша: в 2015-м г. она подала в Стокгольмский арбитраж иск, против газпромовской системы ценообразования. В 2020 г. Варшава выиграла его и переписала газовый контракт на спотовые цены. На следующий год примеру поляков последовала Европа, начав массово «переписывать» газовые контракты на «рыночную цену».
Введение спотовых цен открыло дорогу к спекуляциям, в которых Украина выступала, как один из основных спекулятивных факторов: европейцы покупают дешевый газ по долгосрочным контрактам у Газпрома, а потом по рыночной цене перепродают его Украине. Естественно, в этих условиях, европейские трейдеры заинтересованы в максимальных ценах на газ. «Газпром» в 2021 г. газ через европейские биржевые площадки почти не продавал.
Но даже введение спотовых цен, как и все природные и ковидные катаклизмы, имеют к газовому кризису Европы вторичный характер. Основная причина заключается в позиции самой Европы: «я вообще не понимаю, чем вы будете топить, — замечал еще 2010 г. на экономическом форуме в Германии В. Путин, — Газа вы не хотите, атомную энергетику не развиваете. Вы что будете дровами топить? Но и за дровами надо в Сибирь ехать»[713].
В настоящем энергетическом кризисе Европы виноват не Путин, подтверждал 10.2022 Foreign Policy, основная ответственность лежит на активистах и зеленых партиях Германии и Европы, которые 20 лет назад поставили «перед собой цель совершить стремительный переход от ископаемого топлива и атомной энергии к возобновляемым источникам», следующий шаг европейцы, отказавшись от долгосрочных контрактов, так же совершили сами. «В европейской энергетической политике, — приходит к выводу в своей статье в Foreign Policy Б. Шаффер, — идеология попирает элементарную математическую логику»[714].
В этих условиях, малейший кризис с энергопоставками, вызванный климатическими, пандемийными и любыми другими событиями, на спотовом рынке, выводил систему из равновесия и запускал механизм спекулятивного роста цен.
Начало российской Спецоперации на Украине было воспринято, на газовом рынке Европы, с энтузиазмом, поскольку последовавшие ответные санкционные меры Запада, и прежде всего блокировка резервов Центрального банка на 300 млрд. долл.[715], привели в марте 2022 г. к падению цен на газ в Европе почти на 40 % (с 1240 до 887 $/тыс. м3)[716], по сравнению с декабрем 2021 г., а в России — к скачкообразному росту курса доллара по отношению к рублю на 35 % (с 75 до 103 руб./долл). Однако эйфория в Европе быстро прошла, после того, как Россия ввела ответные меры, заключавшиеся в требовании расчета за газ в рублях. После этого курс доллара к рублю рухнул почти в 2 раза (до 57 руб./долл.), а цены на газ в Европе прыгнули на 55 % (до 1382 $/тыс. м3)
«Германия, — приходил к выводу в июле 2022 г. один из авторов Project Syndicate, — сталкивается с крахом своей экономической модели перед лицом войны на Украине»[717]. Немецкая модель зашаталась, подтверждает аналитик из Die Welt, «ситуацию, сложившуюся сейчас в Германии, можно сравнить с эффектом снежного кома», который «может привести в движение опасную лавину, сметающую всё на своем пути». «Для Германии больше не будет политики неограниченных возможностей. США поставят европейцев перед выбором»[718].
«Мы переживаем большие потрясения…, — констатировал августе 2022 г. президент Франции Э. Макрон, — По сути, то, что мы переживаем — это можно считать окончанием периода изобилия… Речь о дефиците продуктов и технологий, которые европейцам казались доступными, фактически это падение уровня жизни». Одной из основных причин этого является военный конфликт на Украине, который президент назвал «концом беззаботности»[719].
На скачкообразный рост газовых цен «Большая семерка» ответила тем, что в сентябре официально одобрила идею ценовых ограничений на российский газ, на уровне себестоимости[720]. Однако подобные ограничения могут вообще лишить мировой рынок значительной части российских энергоресурсов, что вызовет новый рост цен.
Санкционная война, развернутая против России, уже привела к тому, что потребление газа в Европе, за первое полугодие 2022 г., сократилось почти на 20 %, по сравнению с аналогичным периодом 2021 г., среди лидеров Германия — сокращение почти на 35 %, а в Польше — более чем на 50 %.
«Антироссийские санкции уже нанесли такой сильный удар, что европейские страны могут теперь рухнуть», — отмечала SwebbTV; «Если цены останутся на этом уровне, значительная часть базовых отраслей промышленности окажется под угрозой банкротства», — подтверждал Dagens Industri; «Большинство базовых отраслей промышленности в Европе и Швеции рискуют быть разрушенными из-за роста цен на энергоносители», — подтверждал Expressen[721]. «Энергетический шок в настоящее время, — подводил итог The Economist, — представляет собой полномасштабный политический и экономический кризис»[722].
Альтернативные и мэйнстримовские немецкие издания приходят к схожим выводам: «Германии угрожает деиндустриализация», пишет альтернативный экономический портал DWN, «Немецкая бизнес-модель, основанная на дешевом российском газе, рушится»[723]. «Деиндустриализация: европейские фабрики прекращают производство»: «Без дешевого газа промышленность Европы не сможет выжить. Фабрики по всей Европе в настоящее время прекращают производство. И многие никогда больше не загрузятся»[724].
Мэйнстримовский SPIEGEL предостерегает от закрытия предприятий, поскольку «это грозит эффектом домино, который может привести к деиндустриализации в Германии. Это было бы катастрофой»[725]. «Потребление сокращается, закрываются первые предприятия, в какой-то момент начинает расти безработица. Добро пожаловать в четвертый и пятый акты экономической драмы. Для описания этого ужасного сценария есть слово, вызывающее первобытный страх: рецессия. И похоже, что страна вскоре в нее попадет»[726].
Версии альтернативных и «официальных» СМИ расходятся только в оценке причин этого кризиса. Позицию «официальных» передает SPIEGEL, указывая на «ту сеть агентов, которые работают по всему миру на Москву, чтобы вынюхивать, саботировать и даже убивать. Они являются подпольными штурмовиками в широкомасштабном наступлении на запад. Спецслужбы Путина влияют на политические партии, манипулируют выборами, контролируют Telegram-каналы и используют дезинформацию для разжигания протестов на Западе. Они проникают в компьютерные сети западных правительств и взламывают высокочувствительные объекты. Цель: измотать, расколоть, вывести из строя»[727].
Позицию альтернативных, в статье «Эскалация энергетического кризиса: бенефициары внешней и экономической политики Германии», передает немецкий экономист К. Крайс, который приходит к выводу, что Германия оказалась в «ценовой ловушке», цена электричества и газа на немецком рынке намного выше, чем на рынках США и Азии». Бенефициаром этой политики, по его мнению, являются США, которые намеренно развязывают войну в Европе: «война с участием НАТО могла бы стать решением проблем США с перепроизводством и долгами. Американцы рассчитывают, что в результате нее в Центральной Европе будет уничтожена большая часть производственных мощностей»[728].
Война на Украине в новых формах разрешает ту задачу над которой бился, пытаясь подписать в 2011–2016 гг. TTIP, Обама, а затем в 2017–2020 гг., продвигая свой протекционизм, Трамп: повышение цен на энергоносители — приводит к
