Уже привычно сжимая папку в руке, спускаюсь вниз и получаю отчёт по Агате. На мгновение ощущаю укол совести, можно было бы захватить её с собой и передать хозяйке. Я видел, как Регина реагирует на свою «тучку», преображаясь, становясь мягче и добрее. Но, нет! Она вернется сюда… и останется здесь с Агатой и со мной!
Дочитывая информацию по Гротту прихожу к выводу — между ними никогда ничего не было. С одной стороны это позволяет расслабиться, с другой говорит о том, что ещё одна часть слухов о Регине и её погоне за выгодой сильно преувеличена. А это значит, кроме выгоды обязательно должно быть что-то ещё… И оно у нас есть! Но эти чертовы обстоятельства и её упрямство!
По пути к месту службы Гротта вновь погружаюсь в изучение досье, осталось две части — отношения Регины с Волошиным и работа с Евгением Рудовым. О последней я имею достаточно четкое представление, поэтому не к спеху. А вот Волошин… Где была её хвалёная интуиция? Погружаясь в прошлое, пытаюсь вспомнить, когда появились слухи о его садистских наклонностях. А ведь и правда, уже после их разрыва, на фоне недоумения общественности по поводу должности, которую Рудов-младший сходу предложил Регине. То есть она не посчитала нужным сохранить всё в тайне и не выносить сор из избы… Позаботилась, чтобы следующая избранница хорошенько подумала, прежде чем падать в его объятья.
Машина тормозит. Без лишних проволочек получаю пропуск и поднимаюсь в кабинет Марка. С сопровождением в два человека. Спасибо, хоть в кабинет не заходят вместе со мной, тогда бы ощущение того, что меня конвоируют, стало полным!
Короткое приветствие и предложение располагаться. Внимательно его рассматриваю. Делает то же самое в ответ. Молчание затягивается. Вспоминаю, что является главной целью моего визита и озвучиваю намерение узнать местонахождение Регины и сразу же её забрать. Несмотря на явное сопротивление, одна из его бровей всё же вопросительно приподнимается. Уточняет, понимаю ли я всю серьезность сложившейся ситуации. Честно признаю, что я нихрена не понимаю. А когда на его вопрос обрисовал ли мне Веров суть проблемы, я отвечаю отрицанием и добавляю, что вообще не в курсе, о чем речь, его вторая бровь присоединяется к первой, заставляя меня чувствовать себя полным идиотом, которому настолько не доверяют, что не считают достойным озвучить правду. Это, видимо, настолько явно написано на моём лице, что он, смотря мне прямо в глаза, поясняет, переходя на ''ты»:
— Не поэтому… Ты всё-таки не очень хорошо ещё её знаешь… Это забота, — вздыхает, отводя взгляд, — в случае с Региной… наивысшее её проявление. И пока она не примет обратного решения, любые действия бессмысленны.
Замолкает на полминуты, в то время как я перевариваю полученную информацию — ничего нового, всё то же её желание принимать решение в одностороннем порядке. Ничего, даже не сомневаюсь, что это поддается коррекции, сколько бы мне не твердили, что нужно оставить всё как есть и позволить ей быть собой. Но я видел ее и другой. Волной накатывает воспоминание, какой естественной и гармоничной она была, той, что подстраивалась под малейшие изменения моего настроения и была настолько откровенна и честна в проявлении своих чувств, что у меня до сих пор перехватывает дыхание от моментов нашей близости.
— Не буду вдаваться в подробности, — прерывает молчание Марк, — это действительно не столь важно. Если Регина посчитает нужным, она сама все расскажет. Мне потребуется около недели, чтобы убедиться, что ни у кого к ней не будет никаких претензий и это время ей лучше побыть у меня.
— Мне… НУЖНЫ… подробности… — говорю своим самым убедительным тоном.
Легкая, почти незаметная ухмылка, хотел проверить… ладно господин Гротт, спишем на издержки профессии.
— Её сводный брат, отбывающий заключение, освободился раньше срока и заявился по родственному за материальной поддержкой, в которой Регина Викторовна естественно ему отказала.
Чёрт! Мне всего лишь навсего нужно было поехать вместе с ней!
— Она впустила его?!! — этого просто не может быть! Регина, ты же…
— В том — то и дело, что нет. Ему помогли и с документами, и с прикрытием. Кто? Этим мы сейчас и занимаемся и именно поэтому ваше присутствие рядом с Региной, Богдан Александрович, — переходит он опять на официальное обращение, — может только помешать. Кроме того вам просили передать это.
Протягивает небольшой сложенный вдвое и слегка помятый листок.
Она его сохранила.
Моё предложение ей в первый день нашего знакомства. В переговорной у Рудова, когда я приехал к нему, чтобы выяснить, какого черта происходит между ним и Энджи. Регина была великолепна! Настоящий профессионал, до той встречи я слышал о её талантах только с чужих слов, но в тот день я увидел, как она работает.
Моё предложение было действительно искренним: «Дам всё, что попросишь!» И я бы дал! Возможность иметь такого работника в своей команде стоит дорого. Тогда она отказалась. И была права, я не смог бы предложить ей то, что она имела в компании Рудова, фактически полноправное партнёрство и… дружбу…
Сейчас же… она просит:
«Время…
8.01 18.00 Варвара
9.01 14.00 Елена»
(Для желающих вспомнить незабываемую встречу Богдана и Регины во второй книге «Отдай свою душу» глава 12 https://litnet.com/reader/otdai-svoyu-dushu-b80070?c=682881)
Регина!.. Ну кто бы сомневался?!! Жизнь-жизнью, а договорённости никто не отменял… Эти чертовы невесты! Пересекаюсь взглядом с Марком, уверен, что он в курсе наших дел и сейчас с немалым интересом отслеживает мою реакцию.
— Я согласен при условии, что она будет присутствовать на обеих встречах.
Прищуренные глаза и слегка поджатые губы:
— Я ей передам.
Отдаёт мне пропуск и протягивает руку. Пожимаю в ответ. Хм… Одобрение?..
Уже выходя из здания, понимаю, что все не так плохо, как казалось ещё полчаса назад. Новая сделка? Пусть так! Для неё это привычнее. От меня требуются две встречи? Будут. И как только они завершатся, Регина, мы поговорим о том, чего хочу я…
Глава 27
Регина
Холод… липкий, обволакивающий, заполнивший все внутренности и не оставляющий ни малейшего шанса на возвращение тепла. Острые прокалывания словно от сотни разом вонзившихся игл в пальцах рук и ног. Тело начинает лихорадить, крупная дрожь настолько сильна, что икры едва ли не подлетают в воздух. Сквозь шум в ушах я начинаю разбирать маты Геннадия и тут же грудная клетка отзывается болью, такой, как если бы ее хорошенько отбили чем-нибудь увесистым. Чувствую, как он сгребает мои волосы рукой и прямо за них приподнимает голову. Больно. Не настолько, чтобы заскулить, но ощутимо, чтобы поморщиться.
— Очнулась? Открывай глаза, — я не хочу, во мне сейчас только одно желание встать и убраться отсюда навсегда, из этого проклятого дома и из жизни, которая оказалась полным притворством. — Открывай глаза, — произносит он с нажимом, стоя в изголовье. Рука ложится поверх моего горла, вторая отпускает волосы и перемещается на лицо, он ловким движением просовывает пальцы мне в рот, заставляя раскрыть его и тут же фиксируя, не давая возможности его закрыть. Спустя секунду мне в язык, а потом и гортань упирается его до предела возбуждённый член, грубо, не останавливаясь ни на мгновение, он начинает долбиться в меня как взбесившийся отбойный молоток, голова бьётся о что-то твердое. Краем сознания понимаю, что я скорее всего распластана на журнальном столике… Нужно… просто… дотерпеть… но тут… он перемещает руку так, что основание ладони перекрывает мне дыхание, плотно прижимаясь к носу. Делает это намеренно. Панический ужас накрывает с головой, сковывая все тело! В который раз?!! Во второй, в третий за этот вечер?!! Пытаюсь вырваться, но сил уже нет и я опять начинаю задыха…
