Ну уж нет!
- Ты в порядке? – вполголоса поинтересовался темно-рыжий, когда мы пришли. Я хмуро взглянула на него и молча закуталась в свое одеяло. Так было проще ждать, пока лавина чувств схлынет…
- Зачем ты туда пошла? – не отлипал Мик, пододвигая свое спальное место поближе. За что мне это издевательство?! Он специально?! Не понимает, что я могу на него сейчас наброситься, как последняя наркоманка – за своей дозой?!
Какие же девственники все же ограниченные…
- А ты зачем туда пошел? – огрызнулась я, сжимаясь в комочек. Поджала ноги к груди, как будто это могло помочь.
- Я услышал, что ты встала, - пожал плечами Мик: я увидела это движение в свете тлеющих углей. - Поборолся со сном, потом понял, что из кустиков ты бы уже давно вернулась… Забеспокоился.
И замолчал, выжидая, что я отвечу.
- А подкрался зачем? – наступала я. – Зачем напугал?
- Я не пугал! И, если уж на то пошло, - не выдержал напора Мик, - то что ты делала там?
- Я курировала Ви!
- Для чего?! – изумился парень, ложась на свое одеяло. Теперь наши лица были напротив друг друга, и весьма близко. Это мгновенно сбило с меня весь яростный настрой.
- Чтобы у них с Хатом все прошло хорошо…
- Зачем это тебе?
- Я взяла на себя миссию помочь этим двоим.
- И как? Хорошо помогла?
- Хорошо, - отрезала я, зажмуриваясь. Видеть парня так близко… Вспомнить, какой он вкусный… Невинный… И как я его хочу…
- А что, - приподнялась я вдруг на локте, распахивая глаза. – Ты завидуешь им?
Вернула Мику его же слова. Вспомнит, что было в тот момент? Вспыхнет так же, как я?..
- Если только немного, - он уныло хмыкнул и быстро добавил. – Завидую их чувству. Ради него они пошли на многое такое, о чем даже подумать не могли.
Я мгновенно сдулась, понимая, что без ба-альшой любви этот мальчик для меня – далекая и недоступная планета.
Легла на спину, скинув с себя отворот одеяла. Посмотрела на облака, в разрывах которых то и дело мелькали незнакомые созвездия. Возбуждение пошло на убыль, уступив место разрозненным мыслям.
- Не спишь? – выскользнул из темноты вопрос. Я глубоко вздохнула:
- Нет.
- Почему? Из-за того… что увидела? – Мик был чрезвычайно тактичен.
- Нет, - выдавила я фырканье, - подобное я в своем мире видела настолько часто, что этим трудно испортить мой сон.
- Тогда что мешает заснуть?
- Ты, - призналась я и прикусила язык; но было поздно.
- Я? – судя по голосу, Мик улыбнулся.
- Да. – Тоном дала понять, что не намерена продолжать эту тему. Парень неожиданно заворочался, а затем я ощутила, как его рука опирается на одеяло рядом со мной:
- Что же за мысли бродят в твоей голове? Женщинам нельзя много думать – они начнут воображать то, чего не было…
- Не надейся: ничего не воображаю, - прыснула я против воли, - просто эти отношения будут самыми необычными из всех, которые у меня были.
- Если так подумать, то эти отношения и для меня будут необычными, - Мик находился очень близко, и мне до ужаса хотелось повернуть к нему голову. Но я упрямо смотрела в небо, почему-то видя там зеленые глаза. Ну, хоть не зеленых человечков, - и слава Богу!
- Безумно хочу тебя поцеловать… - вдруг жарко шепнул Мик, и я не выдержала. Повернула голову, с громко бьющимся сердцем ощутила, как наши носы соприкоснулись.
- Только поцеловать? – едва слышно проговорила я в его губы. Что-то в животе перевернулось от следующих слов:
- Не только… Далеко не только. Но я хочу, чтобы у нас все было постепенно… По-настоящему, понимаешь?
- Наверное, да, - уже в каком-то беспамятстве ответила я и, не имея сил больше сдерживаться, подалась навстречу.
Наши губы впечатались друг в друга, на секунду застыли, будто ошеломленные, - и задвигались, заторопились. Мик коротко выдохнул и, отбрасывая стеснительность, переместился на мое одеяло, накрывая своим телом. Оно горело и заражало меня своим огнем.
Внизу живота тут же вспыхнула пульсация, словно до этого просто затаилась и выжидала момент. Я изогнулась под робкими прикосновениями моего темного и рыжего мужчины.
- Все правильно, все хор-рошо… - хрипло вылетало из моего рта.
- Я… не… - пытался что-то сказать Мик, но, почувствовав мои крепко сжатые бедра вокруг своего торса, безнадежно простонал. – Не пользуйся моей мужской слабостью…
- Неужели ты слабый? – шаловливо куснула я его за ухо, уверенным движением опуская вихрастую голову к своей шее. – Ты невероятно волевой, Мик… Я восхищена твоей выдержкой. Ты первый, кто заставил меня усомниться в моей привлекательности… и поверить в свою внутреннюю красоту. Ты заметил ее. Ты – первый.
Я нисколько не лгала, даже не привирала. Просто за годы жизни в актерском мире привыкаешь к тому, что твое тело – это товар, который надо повыгоднее продать. И никто не ценит то существо, которое скрывается внутри.
Я и сама порой забываю ценить себя настоящую. Что уж говорить о других людях?
Мик целовал чувствительный участок кожи под ушком, вызывая волны мурашек от ушей до пяток. Я и сама не заметила, как начала тереться об его бедра, о нечто твердое и такое манящее… Чувствуя себя Кутузовым, освобождающим Москву, потянулась к завязкам мужских штанов.
- Нет, - выдавил Мик, с трудом отрываясь от увлекательного занятия. Благодаря бесстыдному вырезу моей рубахи, его губы успели плавно перекочевать с шеи чуть ниже, и я, знаете ли, была совершенно не против продолжения!
- Ты же хочешь, зачем лишать себя удовольствия? – равно выдохнула я. Моя грудь высоко вздымалась, и это не могло не заводить любого нормального мужчину.
- Это дело принципа, - навис надо мной Мик. В темноте я не видела его глаз, зато чувствовала горячее дыхание на щеке. – Пожалуйста, не играй со мной. Пусть все случится… но только позже.
Я вдруг вспомнила, как сама долго не решалась вступить в половую связь, боясь… да много чего боясь. Боли, неоправданных ожиданий, собственной бесчувственности… А решилась на это совсем неромантично – благодаря алкоголю и полузнакомому парню.
…Может, Мика напоить? А то будет еще триста лет кочевряжиться! А мне ждать, мучиться…
Мда, не те выводы сделала бы на моем месте какая-нибудь другая девушка. Положительный пример в образе школьной учительницы укоризненно посмотрел на меня и заявил: «Катрина, вы должны терпеть! И ждать, как ждал Хатико. В этом наша женская доля – быть мученицей».
Нифига! Я за секс! Ой, то есть за гедонизм! Пусть в нашей жизни будет море удовольствия – ибо какой тогда во всем этом смысл?
