Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Сейчас они сидели на солнышке у дома, с подветренной стороны, откуда открывался вид на дорожную развязку и два пастбища для коров, пили кофе, прикрыв глаза, и время от времени лениво обменивались репликами.
— Как тут красиво, — сказала Майя. — Шведская глушь во всей ее красе.
Они обвели глазами пейзаж и констатировали, что соседские пчелы кружат возле дуба в саду другого соседа. Наверное, пчел лучше не заводить, у них свои недостатки.
Тогда, может быть, овец? Он уже давно об этом подумывал.
— Я слышала, они тоже норовят сбежать, — заметила Майя. — Столько возни с ограждениями и прочим.
— Тогда, возможно, курочек, — предложил Бекке. — Мне кажется, к курам я готов.
— Боже мой, неужели можно быть готовым к курицам? — воскликнула Майя.
Через четверть часа они снова принялись за работу. Бекке вернулся в сарай. Майя продолжила писать тексты и отмечать идеи в записной книжке, ее водный проект близился к концу, и на середине предложения вдруг перестала писать ручка.
Она отправилась на кухню поискать похожую, но там лежали только карандаши и перьевые ручки. Тогда Майя продолжила поиски на письменном столе в гостиной, за которым никто никогда не сидел. В одном из ящиков она нашла черный фломастер и вернулась к работе.
Не успела она написать и трех фраз, как ее словно током пронзило.
Что-то было в этом фломастере, в том, как он писал, словно в два слоя, оставляя след, похожий на лыжню.
И тут время остановилось, она сама удивилась такой сильной реакции, но тело почуяло что-то еще до того, как подключился мозг, жгучая волна узнавания пронзила ее с головы до ног. Где-то она это раньше видела, причем при каких-то важных обстоятельствах, но никак не могла вспомнить где.
Она посмотрела на стержень фломастера. Он раздваивался. Тогда Майя начала писать, держа фломастер под углом. Кончик стержня сжался и вывел одну линию.
Чувство узнавания становилось все сильнее, оно сопровождалось отторжением, страшным отторжением, грохочущим внутри и вызывающим тошноту, при этом Майя все не могла вспомнить, в чем дело, просто знала, что это очень важно.
И тут ее озарило, с такой силой, что она чуть не раскололась пополам.
Письма.
Письмо, которое кто-то опустил в почтовый ящик Мартина. Последнее предупреждение. Она заметила, что первые буквы были написаны фломастером с раздвоенным кончиком. То же самое с письмом, полученным клубом гидроциклистов — его Майе показывала на компьютере сотрудница полиции.
Тут нет повода для волнений, подумала Майя. Просто совпадение. А может быть, все старые фломастеры так пишут?
Майя вернулась к письменному столу и снова выдвинула ящики.
В одном вперемешку лежали канцелярские принадлежности: скрепки, скобы для степлера, карандаши, точилки. Во втором — два картриджа для лазерного принтера.
А в третьем… Майе даже плохо стало, когда она это увидела.
В третьем ящике лежали обычные белые листы бумаги, а еще — тетрадь в линейку формата А5. И в придачу стопка конвертов светло-голубого цвета.
Майя пошатнулась, схватилась за стол, словно ее ударили в солнечное сплетение, начала задыхаться, ища опоры, объяснений.
«Помоги мне, — пронеслось в голове. — Спаси меня. Я этого не вынесу».
И тут он появился в дверях. Сделал несколько шагов вперед, заполнив собой весь прямоугольник света, превратился в одну сплошную наползающую тьму.
Голова у Майи кружилась, в глазах потемнело, по всему телу выступил холодный пот.
— Эй, как дела? — услышала она его вопрос. Он приближался к ней, словно живая гора, сейчас он действительно был горой, а она озером, высохшим озерцом, пятнышком, фактически ничем.
Она почувствовала, как его руки обвили ее талию, как он поднял ее и положил на диван. Потом вышел и вернулся с чем-то мокрым и холодным, положил это ей на лоб.
— Майя?
— Прости, — выдавила она из себя. — Я… потеряла сознание. Наверное, слишком поспешно встала. У меня низкое давление.
Он погладил ее по волосам, по руке.
Она видела, как он косится на пол, куда она уронила фломастер, на открытый ящик стола, где виднеются тетрадь и конверты.
— Ты что-то искала в столе? — спросил он.
Кажется, у него изменился голос, куда девалась вся его мягкость?
— Я… — произнесла она слабым голосом, переходя на шепот. — Я не помню. Мне надо отдохнуть.
— Ты уверена, что нормально себя чувствуешь?
— Вроде да.
— Я принесу воды.
Бекке вернулся со стаканом, поставил его на стол. Затем сел в кресло, просто сидел и смотрел на Майю.
— Как ты меня напугала, — сказал он.
Она не ответила. Приподнялась и сделала глоток воды.
— Извини, я не нарочно.
Он снова взглянул на стол. Встал, поднял фломастер с пола, положил его на место и задвинул ящик. Опять сел.
Они долго молчали.
— Пойду приготовлю ланч, — произнес он наконец и вышел на кухню.
Майя задумалась, где лежат ее вещи и что ей нужно взять. Пришла к выводу, что тут нет ничего такого, без чего ей не обойтись, хотелось просто уйти, сбежать отсюда как можно скорее.
Она встала с дивана и направилась в прихожую.
— Поеду домой, — сказала она, обуваясь.
— Прямо сейчас?
— Да. Мне надо. У меня там лекарство, которое я принимаю, — соврала она.
— Но… не можешь же ты сесть за руль. Ты только что упала в обморок.
— Не упала. Чуть не упала.
Он подошел к ней, обнял и притянул к себе. Все его тепло куда-то улетучилось, тело казалось деревянным.
— Что-то случилось? Ты не такая, как всегда.
Майя помотала головой.
— Просто меня… все это немного выбило из колеи. Я хочу поехать домой и отдохнуть.
— Хорошо.
Он произнес это сухо, совершенно бесцветным голосом.
* * *
Она ушла так, как никогда раньше от него не уходила, как никогда ни от кого не уходила, с болью в груди от любви, смешанной с паникой, страхом от того, что он сделал, кем он на самом деле был.
Вернувшись домой, она тут же поднялась на чердак и легла, в полном изнеможении, в голове хаотично скакали мысли.
В глубине души она была удивлена собственной реакцией, тем, что она так разволновалась. Ведь ее нельзя было назвать ни наивной, ни пугливой. За годы сотрудничества с полицией она повстречала достаточно злодеев, лжецов и людей, склонных к насилию. Она научилась смотреть на ближайшее окружение немного со стороны, воспринимать его с долей скепсиса. Но, как она теперь понимала, это не относилось к Бекке. Хоть она и никогда не признавалась себе в этом, она на все сто процентов верила в его честность, в его природную доброту.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
