И последним она разбудила Роланда, дракона.
- Синеглазый Летающий, - промолвила она.
- Падшее дитя темных небес, - в тон ей ответил Роланд, щуря синие глаза и улыбаясь.
- Ну, ты-то достаточно мудр? - произнесла Звезда.
- О да, - подтвердил Роланд, посмеиваясь. - Несомненно.
- Сколько ты можешь прожить? Тысячу лет? - спросила звезда, и Роланд снова мечтательно улыбнулся.
- Больше, темное падшее дитя, - произнёс он, сладко потягиваясь. - Ах, какой сон мне снился! Сладкий виноградник. июльская жара.
- А сколько ты прожил?
- Ох, - ответил Роланд расстроенно, - всего четверть века.
- Это так мало, - произнесла Звезда с сочувствием.
- Ничего, - рассмеялся Роланд. - Это была прекрасная, счастливая жизнь. И иной я не хочу. С тобой - нет. Хочу мой летний сон. Виноград. И Евангелину. Думаю, ее соски такие же сладкие, как этот виноград. Она уступает тебе в красоте, это верно. Но она живая, сладкая и нежная. Поэтому не мани меня, темная. Я не хочу тебя. Нет.
- Да вы смеетесь надо мной, что ли?! - со слезами выкрикнула Черная Звезда, и Роланд тотчас оказался рядом с ней, опередив оборотней. Его пальцы легли на ее вздрагивающее горло, синие глаза заглянули в самую душу.
- Мои предки говорили, - посмеиваясь, произнес Роланд, - что когда падает черная звезда с небес, добра не жди. Только бед и горя. Похоже, ты каждому предлагаешь очень горькую чашу, - он склонился над ней и выдохнул в самое ушко. - Поэтому тебя не любят, Черная.
- Я! - яростно выкрикнула Звезда. - Каждому предлагаю то, чего он хочет!
- Не лги мне, Черная, - усмехнулся Роланд. - Мне ты предложила то, что у меня будет и без тебя - долгую жизнь. Похоже, сама ты ничего не можешь дать. Только черную пустоту. А это не нужно никому.
- Усни! - заверещала Черная Звезда, зажав уши. - Усни, усни!
Она кричала это до тех пор, пока Роланд не упал на диван и не закрыл свои насмешливые глаза. Но и тогда на его губах блуждала ироничная улыбка, которую даже сон не мог стереть.
- Маленькие негодяи, - прошептала Черная Звезда злобно, чувствуя себя абсолютно беспомощной перед их отказом. - Я вам это всем попомню! Всем!..
Но женихи спали, не отвечая ей ни слова.
- Хорошо же, - прошипела она яростно. - Спите... может, здравый смысл нашепчет вам, как надо отвечать мне, когда я спрошу еще раз. И если я услышу те же ответы, вы уснете навсегда!
Глава 17. Выбор и Евангелина
- Это что же такое?! - вскричала я, даже подскочив на ноги.
Новое роскошное, как у принцессы, шелковое платье, шитое серебром-златом совсем не радовало меня, ведь в зеркале я видела, какая беда грозит моим женихам. И мне заодно -ведь жив останется только тот, кто ответит согласием на ее предложение, а остальных-то, самых стойких и верных, Черная Звезда убьет!
Моего горячего, неукротимого Эвана!
Ироничного Роланда!
Упрямца Берни!
Доброго Акмаля!
Даже если они разлюбили меня - все равно, ни один из них не заслуживал того, чтобы какая-то сошедшая с ума от злобы и одиночества колдунья из вредности убила их! Заставила спать вечно!
- Сейчас же спаси их! - выкрикнула я, обращаясь к Черному Дракону. Впрочем, с таким же успехом я могла кричать эти слова стене. Полу, потолку, камню - Драконище спал, храпя громко-громко. Притом, кажется, очень давно. - Слышишь?! Она же их убьет всех!
Но Дракон и ухом не повел.
- Что делать?! Что делать?!
Меж тем Берни, который так сладко спал, зашевелился, приоткрыл глаз. Потом второй. Этот хитрец просто притворился, что спит, и Черная Звезда, злясь, забыла наложить на него сонное заклятье. Или просто не стала - а зачем, если он итак не просыпается?
Берни терять времени даром не стал. Как-то же сюда проникала Звезда, да и ее оборотни наверняка не сквозь стены ходят? Значит, есть двери и, вероятно, окна.
Он ощупал все стены, обнюхал каждую щелочку между кирпичей, стараясь уловить хоть какое-то дуновение ветерка, но все его старания были тщетны. Он очень жалел, что не подсмотрел сквозь ресницы, куда ушли тюремщики, и досадовал, что все кругом пропахло духами Звезды, и он не мог понять, откуда тянется шлейф аромата с ее одежды.
Однако, кое-что ему удалось разыскать - крохотные оконца под самой крышей, через которые в комнату проникали вороны. Черные злые птицы наверняка услышали приглашение жесткой Черной Звезды и явились полакомиться глазами строптивцев. Они каркали, рассаживались по спинкам диванов, словно переговариваясь и решая, с которого из юношей начать свой гадкий пир. Одна из птиц подбиралась уже к Акмалю, клекоча и переступая черными лапами, предвкушая пиршество. Но Берни ухватил ворона за хвост и швырнул его об стену. Птица заорала, взлетела к потолку, теряя перья, и Берни, проследив за вороном, увидел таки оконца. Они были сделаны так хитро, что снизу их было не видно.
Зато сверху всех женихов видно было как на ладони.
И кто-то на них смотрел сверху.
- Эй! - крикнул Берни. - Я вижу тебя. Вон, волосы висят. Ты кто? И как забралась на крышу?
- А тебе зачем знать? - отозвался лукавый девичий голос. - Забираюсь куда захочу. Талант у меня такой. Чем выше, тем интереснее.
- Да вот выбраться отсюда хотелось бы, потому и спрашиваю, - ответил Берни. - А то слопают нас здесь вороны. Или Оборотни. Или Звезда эта ненормальная.
- Так выбирайся, - снова засмеялась девушка.
- Один не могу, - резонно ответил Берни. - Как же я тут всех брошу?
- Разбудить их надо, - ответила девушка после некоторого раздумья. - Вон тот, бледненький - он точно сможет пролезть в воронье оконце. Если, конечно, обернется в мышь.
- А если Роланд превратится в дракона, он всю башню разнесет, - ответил Берни. - Ну, так ты мне поможешь?
- Как же я помогу тебе, - засмеялась девушка. - Только поцелуй любви разбудит спящего!
- Эх, - Берни поскреб в лохматой голове. - А тебе, случаем, никто не нравится? Ну, мало ли. Ты присмотрись. А то всех перецелуй.
Наверху мелькнула светловолосая головка и почти сразу же спряталась.
- Вон тот, рыжий, ничего, - задумчиво произнесла девушка.
- Так спустись и поцелуй его! - скомандовал Берни.
- Вот так сразу? - заупрямилась девушка. - Я на первом свидании не целуюсь!
- Тут дело жизни и смерти! - не сдавался Берни. - Ну, не упрямься! Акмаль - парень золото!
- Тогда отвернись, - ответила девушка.
Берни послушно отвернулся, и скоро услышал острожный шорох за своей спиной. Девушка неизвестно как проникла в комнату и теперь склонялась над Акмалем. Она была совершенно голенькая - если не считать длинных чудных волос, в которые она укутывалась, и коротенькой чешуйчатой юбочки, обтягивающей ее бедра.
