Ну ты и мудак, Грозный.
Я вышел в коридор, желая ее догнать, но ни в подсобке, ни где-либо ещё её не было. Она ушла. Я мог поехать к ней и поговорить вновь, только о чем? Я вернулся в кабинет, сел на диван и спрятал лицо в ладонях, потирая от усталости. Чертовщина какая-то. Будто меня прокляли за что-то. Почему только встречаю человека, с которым можно что-то построить или просто встречаться, как вокруг какие-то сложности возникают и проблемы. И ведь Яна единственная, к которой меня тянуло по-настоящему. И теперь я понимаю почему. Мне было хорошо тогда, поэтому тянуло и сейчас. Это все химия, тронуло еще в тот момент в клубе. Я закрыл глаза и вспомнил ее аромат… Сладкий запах цветов, не резкий, а мягкий и тонкий. Именно для нее. А наутро я долго думал с больной головой: откуда он появился — аромат? Ведь в квартире цветов никогда не было, сколько мама ни пыталась впихнуть в мой интерьер живые цветы, они не приживались.
— Саш. — Дверь открылась, и вошла Лена.
Я ожидал другого человека, но никак не ее, и это расстроило. Устало выдохнул и спросил у нее:
— Лена, что на этот раз? Теперь ты забеременела?
— Нет, — она немного растерялась от моего вопроса, но быстро взяла себя в руки.
— Ты прости, что так рассказала неожиданно. Не знала, что это тебя выведет из равновесия.
— Как ты узнала?
— У нас мамы дружат, вот она мне и сказала. Я ее к нам на работу устраивала, а она ведет себя, будто круче всех и важнее.
Почему только после появления соперницы женщины забывают обо всем и просто прут напролом?
— Лена, после того, как ты допускала ошибки в отчетах — а это именно твои ошибки, — я теряю к тебе доверие. Из-за твоей ревности страдает работа. И я делаю соответствующие выводы.
— Саша, как ты мог так подумать? Мы же друзья. — Лена теряла самообладание и сейчас допускала такие банальные ошибки.
Мне было ее жалко как женщину, которая не получает того, чего хочет. Но и я ничего ей не обещал. Любовь либо есть, либо ее нет. И тут перед ней я был всегда честен. Мы дружили, и порой фривольное поведение я спускал с рук, потому что многое прошли вместе. Но сейчас, когда она переступает через такой барьер, закрывать глаза не могу.
— Вот и я так думал. Пока не появилась Яна. Сейчас все иначе, и, раз ты стала такой рассеянной и не можешь вести дела, думаю, стоит найти главного бухгалтера, а тебе…
— Если ты так со мной поступишь…
— Нет, Лена. Это не я так поступил. А ты сама допустила такое. Веди себя как профессионал — вопросов не будет. Хоть миллион раз меня ревнуй, но такое отношение к работе неприемлемо. Твои ошибки могут нанести ощутимый ущерб.
Ее губы задрожали, и я чувствовал виноватым себя. Вновь. За последний час вторая женщина сейчас выбежит из моего кабинета почти в слезах. Но с Леной именно это я хотел обговорить. Даже считаю, что разговор прошел успешно, никто не поранился.
— Ты так не поступишь со мной.
— Я могу порекомендовать тебя в другие фирмы, но вместе у нас работать не получится. Если только ты себя в руки не возьмёшь… Но в любом случае вторая должность скоро откроется.
— Я подумаю и сообщу тебе. — Она больше не задерживалась в моем кабинете, спокойно вышла.
Если она умная женщина, то не будет вставлять палки в свое будущее, которое зависит сейчас от нее. Она работала только в моей фирме, и, если я дам рекомендацию, ее заберут с руками и ногами.
Нужно подумать, что делать с Яной. Хотя что думать…
Глава 35
Яна
Я выскочила из кабинета Грозного полностью растерянной и злой. У меня в голове не укладывались его слова. Они били больно и резали словно нож. Но… Я понимала Сашу, черт возьми, даже сквозь браваду жесткого недоверия и скептицизма вижу, что просто нужно осмыслить эту новость. Но что делать мне? Почему я должна думать о нем, а обо мне некому позаботиться? Ведь не его жизнь перевернулась с ног на голову, а моя. Это мне рожать, это я жертвую всем…
Мне сейчас так тяжело от всех мыслей, которые грузом висят на душе. Но запрещаю себе думать про все, потому что сейчас нужно сделать то, что давно должна была.
— Здравствуйте, — поздоровалась с девушкой-консультантом.
— Здравствуйте, чем могу вам помочь? — Ее лицо радостно светилось, в отличие от моего.
— Подскажите, какой мне талончик можно взять, чтобы оформить кредит.
Она скептически меня осмотрела, но улыбка не сходила с ее лица.
— Пройдемте. — Она выбила талон и протянула мне. — Как только ваш номер высветится на табло, подходите к специалисту.
Мой номер подошел быстро, видимо немного желающих под Новый год взять кредит. Девушка была любезной и попросила только паспорт и мою карту, куда ежемесячно приходит зарплата. Она заполнила заявку и отправила на одобрение. Проценты были большими, но тут я хоть знаю, что больше положенного не буду возвращать. Меня не обманут и не обворуют. А долг будет списываться ежемесячно, как раз после выплаты зарплаты. Осталось только ждать одобрения, и тогда наши проблемы будут закрыты и можно продолжать жить дальше. Я вышла из банка в ожидании, от волнения подрагивали пальчики и тряслись колени.
— Что ты делала в банке? — строгий голос Грозного меня заставил вздрогнуть.
Мало того, что сегодня произошло со мной, так и тут он меня подкараулил. Или это случайность, не знаю. Но вряд ли ему пришло оповещение, что я взяла кредит.
— Ничего, — поспешно сказала, чем вызвала у него еще и сильное раздражение. — Снимала деньги, если вам так важно знать, — спокойнее ответила. Пускай думает, что все хорошо.
— Яна, — он поджал губы и внимательно всматривался в мое лицо, — я тебе не враг. Вижу, что тебя что-то тревожит. И мне от этого не по себе. Ты можешь мне рассказать, что случилось? И мы найдем выход.
Вот откуда он это знает? Или на моем лице все транслируется? Телефон запищал, оповещая о пришедшем сообщении. Я не задумываясь достала и открыла его посмотреть, уж лучше сделать сейчас, когда есть возможность вернуться в банк и уточнить у специалистов, если заявку отклонят.
“ Заявка одобрена на 100000 рублей…”
От радости даже слезы из глаз полились.
— Ты взяла кредит? — даже сложно понять, с какими эмоциями он произнес эту фразу.
— Это не ваше дело, Александр Иванович.
Спрятала телефон и постаралась обойти скалу в виде Грозного, но он не позволил. Он руками придержал меня за плечи, даже через пуховик я чувствовала его напряжённые пальцы. Только разборок мне сейчас не хватало.
— Яна, ты нарываешься.
— Александр Иванович, я никуда не нарываюсь. Я живу дальше. У вас есть сомнения по поводу ребенка, у меня нет. У вас есть свои заморочки — у меня свои. Вы о своих не говорите, почему я должна? Мне не нужны разборки, скандалы, склоки, все это не для меня. Я просто хочу жить, хочу отметить Новый год со своей семьей. И так тяжело в последнее время, а еще и вы со своими нравоучениями. Я не железная, просто отойдите в сторону и не трогайте меня. Я уже поняла, что до этого была интересна вам, а сейчас, как оказалась беременной, интерес пропал. Вы в одном были правы: нужно было раньше узнать, кто отец ребёнка, и все рассказать. Сейчас я бы уже не переживала так.
