Допрос (Фрагмент 7)
31 декабря 2016 г., 20:42
Дело № 124.678.21–001
Официальная стенограмма допроса
– Начальная страница 8 —
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мистер Торн, как долго вы были в Техасе?
ТОРН: Только один день. Я приехал сегодня, на концерт.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: В вашем графике указано, что вы должны были провести частный концерт здесь, в городе Мидленд, штат Техас, и что этот концерт является главным призом за победу в конкурсе. Это правда?
ТОРН: Да, в целом да. Только этот конкурс – фикция. И вы это знаете, не так ли?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: В любом случае – просветите нас.
ТОРН: Представители моего лейбла все время достают меня и требуют, чтобы я взаимодействовал со своими фанатами в соцсетях. Я согласился провести этот конкурс только при условии, что в этот раз мне позволят выбрать победителя самому.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Получается, вы организовали поддельный конкурс, чтобы обманом добиться встречи с Тессой Харт?
ТОРН: Да ладно вам. Обманом? Это должен был быть такой романтический жест.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: А Тессе об этом «романтическом жесте» было известно?
ТОРН: Не совсем. Она думала, что выиграла частный концерт, который состоится накануне Нового года и на котором смогут присутствовать пятьдесят ее ближайших друзей. Но, разумеется, пятидесяти друзей у нее нет. А если бы и были, она бы не хотела, чтобы все они были у нее в комнате. Поэтому она пригласила всего двух человек.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Двух?
ТОРН: Своего психотерапевта и Тейлора.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Постойте. То есть вы утверждаете, что человек по имени Тейлор действительно существует? И что человек, который вел в «Твиттере» аккаунт @EricThornSucks, – это не вы?
ТОРН: Нет, нет, нет. Это был я. Серьезно, все не так сложно. Неужели вы не понимаете?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Прошу меня простить. Непросто отслеживать нить повествования, когда люди начинают говорить о своих многочисленных альтер эго в третьем лице.
ТОРН: Я не слишком-то вам нравлюсь, да?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Позвольте спросить вас вот о чем, Эрик. Сейчас этот вопрос может показаться вам глупым, но я обязан его задать. К чему были все эти махинации? Почему вы просто не сказали Тессе, что человек, с которым она общалась, – это вы?
ТОРН: Я собирался это сделать. Именно поэтому я все это и затеял. Хотел сказать ей лично.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: К чему такие сложности?
ТОРН: Вы просто не понимаете, каково это – быть знаменитым.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну что ж. Объясните мне.
ТОРН: Это страшно, ясно? Невероятно страшно. Куда бы вы ни отправились, вам всегда приходится оглядываться, всегда следить за каждым своим шагом. И делать это, скорее всего, придется до конца жизни. Это значит, что мне все время необходимо спрашивать себя, не является ли любой, с кем я встречусь, неважно, онлайн или оффлайн, сталкером, который хочет убить меня во сне.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Убить вас?
ТОРН: Знаю, знаю, я говорю, как параноик. И умом я это понимаю. Я знаю, что мои фанаты не хотят моей смерти. Я знаю, что люди с психическими заболеваниями склонны к насилию не больше, чем все остальные… Но я также знаю, что опасность не только у меня в голове. Есть конкретное психическое расстройство, у него есть название и все такое. Эротоманический синдром поклонения знаменитости. Люди, которые ему подвержены, преследуют известных людей и искренне верят, что их жертвы их любят. О нем говорили в связи с делом об убийстве Дориана. Привлеченный эксперт поставил фанатке именно этот диагноз.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я снова запутался. О ком мы говорим? О той фанатке, которая выбежала на сцену во время концерта?
ТОРН: Нет, нет. Я говорю о фанатке, которая убила Дориана Кромвеля. Вы вообще следили за судом? Она же была совершенно неадекватна. Он подписался на нее в «Твиттере», и она каким-то образом убедила себя, что Дориан – ее парень. Что они тайно встречаются, а больше никто об этом не знает. И она действительно верила в это. Она думала, что он ее любит. А когда стало ясно, что это не так, она не смогла этого вынести, выследила его и убила.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Эрик, прошу прощения, но как это относится к данному преступлению?
ТОРН: Вы спрашивали, почему я с самого начала не хотел говорить Тессе, кто я такой. Я не мог. Проявляя любые знаки внимания по отношению к отдельно взятым фанатам, я вынужден быть невероятно осторожным.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вы думали, что она может представлять угрозу вашей личной безопасности?
ТОРН: Не конкретно Тесса. Все фанатки в общем.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Но вы больше не считаете, что Тесса представляет для вас угрозу?
ТОРН: Нет, что вы. У нас тайная связь. Поэтому я и приехал сюда, чтобы встретиться с ней.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: И вы не рассказывали о том, кто вы такой, в «Твиттере», потому что?..
ТОРН: Потому что я лгал ей на протяжении нескольких месяцев и думал, что будет лучше сказать ей правду лично.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: И поэтому – конкурс.
ТОРН: Именно. И это бы сработало. Если бы не Блэр.
20
Обходной путь
31 декабря 2016 года
– Прошу прощения, не хочу вам мешать.
Блэр молчит. Ответом служит только едва заметное движение плечами – единственная реакция на вежливое обращение. Долговязая фигура в джинсах и темно-серой толстовке только глубже устраивается в кресле междугороднего автобуса.
Стоящая в проходе женщина средних лет снова откашливается.
– Место у окна занято?
Блэр поднимает голову и обводит взглядом невзрачный салон автобуса. Свободных сидений остается все меньше. В Далласе сели, наверное, человек двадцать. А значит, прощай, уединение. Остается только убрать с места у окна лежавшую на сиденье большую спортивную сумку.
– Садитесь, – бурчит Блэр, и женщина пробирается к креслу и тяжело плюхается на сиденье.
– Огромное вам спасибо, – говорит она. – Я очень это ценю. Я Далайла, кстати. Куда вы едете?
«Болтушка, – думает Блэр. – Отлично. Просто блеск».
Все остальные пассажиры этого автобуса – обычные люди, молчаливые, скрывающие свою анонимность за бейсболками и капюшонами толстовок, – но именно эта дама оказалась болтливой.
