Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
Тем летом спектакль увидели две учительницы из небольшой деревни в графстве Западный Йоркшир Люси Фэйрбэнк и Кларис Маунтин. Обе женщины впервые посетили Обераммергау в 1930 г., получили большое удовольствие от представления и снова приехали на трехсотлетие постановки в 1934 г., на этот раз захватив с собой кинокамеру. В то время кинокамеры были редкостью, тем более в руках женщин средних лет. Только «посоветовавшись с сотрудниками мюнхенского отеля и полицейским на улице», Люси и Кларис решили, что «все-таки будет не очень опасно взять с собой кинокамеру»[355]. Деревня Обераммергау полностью оправдала ожидания англичанок:
«Мы вышли из поезда и словно перенеслись в другой мир, фантастический и сказочный. Мужчины с длинными волосами в белых расшитых рубашках, вышитых подтяжках и кожаных шортах. У них сильные загорелые ноги. Они взваливают на свои широкие спины чемоданы с такой легкостью, словно это спичечные коробки. Вверх по главной улице, застроенной домиками с остроконечными крышами, через небольшой мост над рекой Эммер масса людей идет от железнодорожной станции к центральной площади. На одной стороне площади расположено причудливое здание Почтовой гостиницы, а на другой отель «Виттельсбах». Глаз радуют балконы с каскадами цветов, глубокие свесы крыш, в которых гнездятся ласточки, ярко раскрашенные стены и зонтики от солнца»[356].
13 августа Люси и Кларис стояли напротив отеля «Виттельсбах» и ждали появления Гитлера. Несмотря на возбужденную толпу, Люси смогла снять, как Гитлер отъезжает в открытой машине на начало спектакля. Во время самого представления фюрер вряд ли заметил мистера и миссис Джеффри Рассел из Лондона, которые сидели всего в нескольких рядах перед ним. Супруги сидели не прямо напротив Гитлера, а чуть поодаль, поэтому могли, «не проявляя невежливости, иногда поворачивать голову, чтобы на него посмотреть». Англичане с удивлением отметили, что фюрер пришел на спектакль в потертом плаще и всего с одним охранником. Во время сцены заседания Синедриона и сцены, когда Иисус предстает перед толпой, у пары возникло ощущение, что они смотрят «Гамлета». Гитлер, по наблюдениям супругов, то читал программку, то смотрел в театральный бинокль, в общем, «вел себя, как все остальные». После представления фюрер спокойно покинул свое место. «Однако его присутствие, – писал Рассел, – не давало нам покоя. Чтобы уделить «Страстям Христовым» должное внимание, необходимо было сходить на постановку еще раз»[357].
В тот год спектакль смотрело несколько баптистов. Они приехали в Германию на Пятый Конгресс баптистов, который прошел в Берлинском дворце спорта с 4 по 10 августа 1934 г. В увешанном свастиками зале собралось 900 делегатов со всего мира. Участники конгресса осудили политику антисемитизма и расизма. При этом баптисты из США с большим уважением отозвались о Гитлере: «Вне всякого сомнения, руководитель, который не курит и не пьет, а также хочет, чтобы женщины одевались скромно, не может быть таким уж плохим»[358]. Один американский делегат писал: «Очень приятно находиться в стране, в которой не продают порнографическую литературу, а также не показывают гангстерских и разлагающих кинокартин». Баптисты из США даже одобрили сожжение книг, которое прошло годом ранее: «В новой Германии сожгли массу развращающей литературы и журналов, а также еврейско-коммунистические библиотеки»[359]. Немецкая пресса отметила, что членами американской делегации в том числе были тридцать пасторов-афроамериканцев. На одного из баптистов – Майкла Кинга из Атланты – поездка в Германию произвела такое сильное впечатление, что после возвращения на родину он поменял свое имя и имя своего сына на Мартина Лютера Кинга.
* * *
2 августа, за два дня до начала Конгресса баптистов, умер президент Гинденбург. Люси и Кларис, которые направлялись в Обераммергау, узнали об этом, когда их поезд подъезжал к вокзалу в Кельне. «Торжественно и грустно» звонили колокола церквей. Похороны Гинденбурга состоялись 7 августа в Танненбергском мемориале[360], напоминавшем серую крепость. На похоронах присутствовал двадцатитрехлетний журналист британской газеты «Daily Telegraph» Хью Грин (будущий генеральный директор Би-би-си и младший брат писателя Грэхама Грина). Он назвал день, проведенный в Танненберге, «адским». После бессонной ночи в поезде Грин вместе с другими журналистами четыре часа просидел на очень жестком сиденье в ожидании начала церемонии: «От всего этого у меня на пятой точке выскочил прыщ». Журналист писал свой репортаж, сидя посреди поля под палящими лучами солнца: «Нацистские униформы разных цветов – черная у нацистской гвардии, серая у рейхсвера, зеленая у полиции Геринга, стальная синия у «воздушных спортсменов», оливково-зеленая у трудовых корпусов, коричневая у штурмовиков – в сочетании с экзотическими униформами престарелых генералов и военных атташе создавали общую картину военной мощи»[361]. Сэр Эрик Фиппс также присутствовал на похоронах и обратил внимание на слова Гитлера. Фюрер сказал, что великий покойник попадет в Вальхаллу, или, как выразился посол, «в обитель фальшивых и мрачных вагнерианских богов, в которой ни один здравомыслящий человек не хотел бы провести выходные»[362].
После смерти Гинденбурга ничто уже не мешало Гитлеру занять освободившуюся должность президента в дополнение к посту канцлера. Через двенадцать дней состоялся плебисцит, на котором подавляющее большинство немцев одобрило этот шаг[363]. Позиции диктатора стали совершенно непоколебимыми. 92 процента богобоязненных жителей живописного Обераммергау проголосовали за Гитлера, после чего в одной из берлинских газет появилась статья под названием «Голосовал ли Иуда против?»[364]. Американская газета «New York Times» писала, что, когда в деревне узнали о результатах плебисцита, на склоне горы неподалеку зажгли победный костер: «Приблизительно тысяча людей, многие из которых были иностранцами, смотрели, как жители деревни (практически все они участвовали в «Страстях Христовых») собрались вокруг костра, чтобы отметить победу своего лидера»[365].
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
