— Миледи!
— Здравствуйте, — пробормотала Ариель. Берк усадил ее, подложив под спину подушки. Миссис Ринглстоун приготовила ячменный суп, подала свежеиспеченный хлеб, густо намазанный маслом, и маленький горшочек меда.
— Спасибо, миссис Ринглстоун. Я присмотрю, чтобы она не расплескала суп.
Ариель и не подумала протестовать — она была слишком занята едой. Берк наблюдал за ней с легкой улыбкой на губах и быстро уселся рядом, когда заметил, что она слишком слаба, чтобы есть самостоятельно.
— Еще? — спросил он, отбирая у Ариель ложку.
— Пожалуйста.
Поев, Ариель, казалось, сразу заснула. Берк взял поднос, но тут же едва не уронил, когда она очень отчетливо сказала:
— Кто этот коротышка с лохматыми седыми волосами?
Значит, она все-таки что-то помнила. Когда Ариель проснулась в следующий раз, было уже почти темно. Берк отпустил миссис Ринглстоун и Руби почти час назад и теперь сидел в кресле около постели жены, читая книгу стихов Джона Донна. Ему не особенно нравился этот поэт, но здешняя библиотека не отличалась большим разнообразием. Берк рассеянно пробегал глазами философское рифмованное рассуждение на тему, что люди — не острова, когда ощутил, что Ариель не спит. Он сам не понимал, откуда знает это, но был твердо уверен, что она открыла глаза.
— Здравствуй, — шепнул он, прежде чем она взглянула на него.
— Можно мне воды?
— Конечно.
Ариель выпила целый стакан.
«Теперь ей нужно облегчиться», — подумал Берк, совершенно не представляя, что делать. Сомнительно, что она сможет справиться сама.
— Ты голодна? — спросил он наконец. — Миссис Ринглстоун оставила ужин.
Ариель молча кивнула. Когда Берк вышел, она лихорадочно оглядела комнату, пытаясь увидеть ночной горшок. Нужно было действовать как можно быстрее.
Ей удалось все сделать вовремя, хотя Ариель сама не поняла, как. Она думала также, что не сумеет встать, но смогла. Когда Берк открыл дверь, Ариель сидела на кровати, схватившись за столбик и тяжело дыша. Ночная сорочка задралась до колен, девушка выглядела бледной, на лбу выступили крупные капли пота.
Берк, ничего не сказав, поставил поднос и шагнул к ней.
— Позволь я помогу тебе лечь. Ариель вызывающе подняла подборок:
— Я не нуждаюсь в вашей помощи. Через минуту все…
Но тут же почувствовала, как ее поднимают и осторожно укладывают на постель. На этот раз она ухитрилась съесть почти все. прежде чем устала и позволила Берку скормить ей остаток цыплячьей грудки. Удовлетворенно вздохнув, Ариель откинулась на подушку.
— Я правда едва не умерла?
Берк поставил на поднос чашку черного кофе.
— Да. — кивнул он. — ты едва не умерла. Испугала меня насмерть. Но теперь все будет хорошо.
— Значит, вы отпустите меня?
— Не могу, во всяком случае, не сейчас.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я потратил все сто фунтов на доктора.
— Что?!
Берк кривовато усмехнулся:
— У меня совсем не было денег. Пришлось заплатить доктору твоими.
— Вы просто обязаны их вернуть!
— Но я твердо намереваюсь раз в три месяца выплачивать тебе содержание, так что волноваться нет причин.
— Берк, прошу, выслушайте меня. Я больше не желаю слушать этот вздор и не собираюсь…
— Тс-с-с. Хочешь принять ванну? Твои волосы в некотором беспорядке.
Предложение казалось таким заманчивым, что Ариель на секунду забыла все заботы:
— Да, но вы здесь не останетесь.
— Тебе понадобится моя помощь, Ариель. Она не сказала ни «да» ни «нет», и когда наконец ванна была наполнена, Берк помог девушке встать.
Какая худенькая, какая хрупкая… слабенькая… если не считать воли, конечно, слава Богу.
Он поднес ее к ванне и, продолжая прижимать к себе, предупредил:
— Теперь пойми, что я ухаживал за тобой с той минуты, как ты заболела, и делал все. Нет никаких причин смущаться. Одна ты не справишься. Я посажу тебя в ванну и вымою волосы. Хорошо?
— Все? — переспросила она тихо, измученно.
— Все.
— Почему?
— Я все объясню позже, когда снова ляжешь в постель.
Берк спокойно и деловито помог ей снять сорочку. Посадив Ариель в теплую воду, он расплел ей косу и тщательно расчесал волосы.
— Сначала вымоем голову, — решил он. Задача оказалась не из легких, особенно еще и потому, что Берк никогда не делал ничего подобного, но в конце концов он все-таки справился. Смыв мыло, Берк объявил:
— Сейчас сменю белье. Сможешь сама искупаться?
Ариель уже ничто не трогало. Ее трясло от слабости, но она упрямо молчала.
Берк поднялся и несколько мгновений глядел на нее.
Груди Ариель скрывала вода, но он прекрасно знал их форму, цвет сосков и кожи. Прелестные груди, немного великоватые для худенького тела, и Берк проклинал себя каждый раз, когда приходилось переодевать Ариель, потому что мужская плоть мгновенно наливалась желанием.
Даже сейчас он вынудил себя выбросить из головы тревожащие мысли и образы, столь нескрываемо-чувственные, что Берк вздрогнул и поспешно направился к смятой постели.
Он как раз закончил перестилать простыни, когда сзади послышался крик. Берк обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Ариель, пытавшуюся выйти из ванны: в одной руке полотенце, другая беспомощно повисла в воздухе. Девушка потеряла равновесие и рухнула на пол, прежде чем Берк успел шевельнуться.
Глава 10
Ариель лежала на спине, раскинув руки и ноги, чувствуя себя ужасной дурой.
— Ариель!
Она разглядела тревогу и страх во взгляде темных глаз и быстро сказала:
— Все в порядке, это я просто такая неуклюжая.
Ей так хотелось прикрыться, но сил не было. Господи, это уже слишком!
Ариель отвернулась и подавила рыдание.
Берк схватил в охапку ее и полотенце, понес к камину и, усадив в кресло, начал вытирать. Вместо того, чтобы сопротивляться, Ариель положила голову ему на плечо. Берк изо всех сил старался сдерживаться, но это оказалось невозможным. Пальцы сами собой скользнули по нежной груди.
«Не буду смотреть. — подумал он. — Ни за что не буду. Я не какое-нибудь проклятое животное!»
Но Берк ничего не мог с собой поделать. Он опустил глаза, увидел напряженный сосок, и это едва его не прикончило.
Берк попробовал притвориться, представить, что через несколько мгновений начнется сражение, попытался обрести то холодное бесстрастное самообладание, столько раз сохранявшее ему жизнь. Он не медлил и быстрыми, почти грубыми движениями растер Ариель. и поднял на ноги. Так по крайней мере было безопаснее, хотя ее красота по-прежнему ослепляла. Какие узкие ступни, изящные, с высоким подъемом… Он не отрываясь глядел на пальчики ее ног, и с языка само собой сорвалось:
