Вот почему почти все серийные убийцы являются нарциссами.
– Но Андерсонвилль не являлся частью вашей схемы. Вы оказались там случайно? Решили отвлечься? Что заставило вас прийти в мой дом?
– Это ромб, а не бриллиант, – ответил Тор.
Пайн никак не отреагировала на его слова.
– Моя схема являлась ромбом, косоугольником, если вам так больше нравится, четырехугольником, фигурой с четырьмя сторонами равной длины и неравными диагоналями, – продолжал Тор, словно читал лекцию в классе. – Например, воздушный змей становится параллелограммом только в том случае, если он ромб. – Он бросил покровительственный взгляд на рисунок на стекле. – Бриллиант нельзя считать верным или точным математическим термином. Так что не повторяй свою ошибку снова. Это смущает. И к тому же исключительно непрофессионально. Ты вообще готовилась к нашей встрече? – Пренебрежительно взмахнул скованными руками и бросил полный отвращения взгляд на нарисованную на стекле фигуру, словно Пайн изобразила нечто мерзкое.
– Благодарю вас, вы выразились предельно ясно, – сказала Этли, которой было наплевать на параллелограммы в частности и на математику в целом. – Так почему вы изменили свою схему? Прежде этого не случалось.
– Ты предположила, что я изменил схему. И что находился в Андерсонвилле вечером седьмого июня тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, – сказал Тор.
– Я не говорила, что это произошло вечером, – ответила Пайн.
Улыбка вновь промелькнула на его губах.
– Но разве бука не приходит только поздно вечером? – спросил он.
Пайн вспомнила, что совсем недавно думала о чудовищах, которые наносят удар ровно в полночь. Чтобы ловить таких убийц, нужно мыслить как они. И это всегда вызывало у нее глубокое внутреннее беспокойство.
– Шесть лет? – продолжал Тор, прежде чем она успела ответить. – Близнец? А где именно это произошло?
– В нашей спальне. Вы забрались в окно, заклеили нам рты лентой, чтобы мы не позвали на помощь. Вы держали нас и не давали подняться.
Она достала из кармана листок бумаги и поднесла его к стеклу, чтобы он увидел, что на нем написано.
Его взгляд переместился к листку, но лицо оставалось невозмутимым, и Пайн не смогла прочитать его выражение, даже несмотря на весь свой опыт.
– Детская считалка в четыре строки? – сказал он и зевнул. – Что дальше? Решила со мной поиграть?
– Вы ударяли нас по лбам, когда читали считалку, – продолжала Пайн, слегка подавшись вперед. – Каждое новое слово соответствовало другому лбу. Вы начали с меня, а закончили на Мерси. Затем вы ее забрали, а со мной сделали это.
Этли отвела волосы в сторону и показала шрам у левого виска.
– У меня нет уверенности в том, чем вы меня ударили, – сказала она. – Все произошло очень быстро. Может быть, просто кулаком. В моем черепе появилась трещина. – Потом добавила: – Вы были крупным мужчиной, а я – маленькой девочкой. – Сделала небольшую паузу. – Но я больше не маленькая девочка.
– Нет, совсем нет. Как насчет пяти футов и одиннадцати дюймов? – предположил Тор.
– Моя сестра также была высокой для шести лет, но худой. Огромный мужчина вроде вас мог легко унести ее на руках. Куда вы ее унесли?
– И снова предположение. Ты сама сказала, что прежде я никогда не менял свою схему. Как ты думаешь, почему я нарушил ее тогда?
Пайн еще ближе наклонилась к стеклу.
– Дело в том, что я вас помню. – Она окинула его взглядом. – Вас практически невозможно забыть.
Тор растянул губы, точно тетиву лука, перед тем как выпустить фатальную стрелу.
– Ты меня запомнила? И появилась только сейчас? Двадцать девять лет спустя?
– Я знала, что вы никуда отсюда не денетесь, – ответила Пайн.
– Слабый выпад и недостойный ответ. – Тор снова посмотрел на ее значок. – ФБР. Где твоя территория? Где-нибудь поблизости? – добавил он с некоторым нетерпением.
– Куда вы ее унесли? Как умерла моя сестра? Где ее останки? – резко спросила Пайн.
Все три вопроса она задала очень быстро, потому что не раз их повторяла, когда ехала сюда.
Однако Тор спокойно продолжал свои рассуждения:
– Очевидно, это не местное отделение. Ты не из тех, кто будет сидеть в главном офисе. Ты носишь одежду свободного покроя, пришла не в часы посещений, что не соответствует инструкциям ФБР. И у тебя нет напарника. Ваша братия любит путешествовать парами, если речь идет об официальных делах. К этому следует добавить личный интерес.
– Что вы имеете в виду? – спросила Пайн.
– Ты потеряла сестру-близнеца и стала одиночкой, как если бы лишилась своей половинки. Ты не можешь ни на кого опереться, не можешь никому доверять с тех пор, как разорвана ваша эмоциональная связь. Ты не замужем, – добавил он, взглянув на ее безымянный палец. – Таким образом, у тебя нет никого, кто мог бы избавить тебя от потери длиной в жизнь, пока ты не умрешь в одиночестве, разочарованная и несчастная. – Тор замолчал, и на его лице появилось любопытство. – Однако произошло какое-то событие, которое привело тебя сюда почти через три десятилетия. Неужели тебе потребовалось так много времени, чтобы набраться мужества для встречи со мной? Агент ФБР… Это наводит на определенные мысли.
– У вас нет никаких причин не отвечать мне, – сказала Пайн. – С вас могут снять одно пожизненное заключение, но из Флоренса вам не выйти.
Его ответ стал для нее неожиданным, однако она могла бы его предвидеть.
– Ты выследила и арестовала не менее полудюжины таких людей, как я, – заявил Тор. – Наименее талантливый из них убил четверых, самый способный отправил в иной мир десятерых.
– Талантливый? – холодно сказала Пайн. – Я не стала бы это так называть.
– Однако без таланта здесь не обошлось, – возразил Тор. – Это совсем непростое дело, и не важно, как к нему относится общество. Тем, кого ты арестовала, конечно, было далеко до меня, но следовало же тебе с чего-то начать. Складывается впечатление, что ты специализируешься на подобных делах. Хочешь выйти на поединок с таким, как я. Замечательно ставить перед собой высокие цели, но так можно стать чересчур честолюбивой или самоуверенной. Подлететь слишком близко к солнцу, когда перья твоих крыльев связывает лишь воск. Слишком часто все заканчивается смертью. Она может иметь божественный вид, но, полагаю, только не твоя. Однако я бы попытался…
Пайн отбросила этот безумный монолог, в конце которого прозвучала прямая угроза. Но если он думает о том, чтобы ее убить, значит, ей удалось завладеть его вниманием.
– Все они действуют на Западе, – сказала Пайн. – Здесь куча открытых пространств и нет полицейских в каждом квартале. Люди приезжают и уезжают, кто-то пытается спрятаться, другие ищут новых впечатлений, длинные участки изолированных автострад… Миллиард мест, где можно избавиться от останков. Это вдохновляет… таланты вроде вашего.
