Книга Научиться любить-2 - Максим Бондарчук

— Это всегда так происходит, — будто читая мысли женщина, ответила орчиха. — Жизнь в пустыне никогда не была легкой и природа научила нас рождаться сильными и мужать быстрее, чем люди.

— Как быстро? — спросила Лориэль.

— Пять-шесть лет и он будет похож на юношу, способного самостоятельно постигать все умения. Это дар, полученный нами от Ранкар взамен недолгой жизни в пустыне.

— Не понимаю.

— Не все дети рождаются как бы нам того не хотелось. Дерево Мун само решает кому даровать право выйти в этот мир, а кому так и остаться в небытие. Твоему сыну повезло. Он будет сильным и возмужает быстрее остальных.

— Значит, орки не стареют?

— Почему же? Конечно, но не так быстро и очевидно, как твой народ. Правда не многим удавалось умереть от старости. Чаще смерть находит нас во время войн и болезней, голода, вызванной небывалой засухой, и просто случаев, когда сами боги хотят прервать нашу жизнь. Надеюсь здесь, — она провела взглядом по комнате и остановилась у окна, откуда веял приятный прохладный ветерок, — где нет недостатка в пище и воде мы наконец узнаем каково это умирать в своей постели.

Она замолчала и вместе с ней замолк ребенок. Он погрузился в сон, настолько крепкий, что ни голос женщин, ни звуки с улицы, откуда сейчас доносился крик крестьян и простого люда, собравшихся у стен замка и встречавших новых гостей из далеких земель, не могли потревожить и разбудить его. Он заснул и вместе с ним вскоре заснула и женщина.

От усталости она проспала практически весь день. До самого вечера ее разум пребывал в умиротворении и был спокоен, пока ближе к ночи, когда караул обыденно обходит свои позиции, осматривая каждый закоулок, кто-то не потревожил ее. Она поднялась на локтях и увидела недалеко от себя Шахгара, стоявшего молчаливой статуей у накрытой кроватки. Оттуда доносился смех. Несмотря на позднее время ее сын бодрствовал и совершенно не собирался спать.

Женщина встала с кровати и подошла к своему мужу. Он даже не обратил на нее внимание, полностью погрузившись взглядом на своего мужавшего с каждым днем сына. Это был орк. Настоящий. Неподдельный. Все в нем было от отца. Та же внешность, те же глаза, казалось женщина-человек здесь была лишней и никои образом не относилась ко всему этому.

— Он будет как я, — сказал он едва слышно. — Таким же как я, — повторил он, но уже значительно громче. — Я сделаю из него настоящего воина. Настоящего орка, достойного своего отца и той власти, что вскоре будет дарована ему по праву наследства.

— Наследства? — спросила Лориэль, помня, как Шахгар убил своего отца, тем самым утвердив себя в качестве единственного вождя в племени. — Ты не боишься, что он возьмет власть в свои руки, как и ты когда-то сделал это?

Но орк лишь улыбнулся. Его радовала мысль, что когда-нибудь, когда придет время и его сын ощутит силу в руках и мышцах достаточную, чтобы сразиться с ним, он с достоинством передаст ему власть, какой бы цены ему этого не стоило.

— Я это и имел ввиду, — добавил он, не отрывая взгляда от переворачивавшегося с одного бока на другой сына. — Все произойдет в соответствии с нашими традициями. Так было, так есть и так будет.

— Но…

— В этом нет ни капли кровожадности, Лориэль, это наша жизнь. Власть не так сладка, как может показаться тем, кто пытается овладеть ею. Она сопряжена с риском, кровью, предательством и убийствами. Он должен понять сразу, еще с малых лет, что его ждет там. И только спустя годы, когда он созреет для решения, я с большим удовольствием сражусь с ним.

— А если ты его убьешь, что тогда?

Но лишь отмахнулся.

— Он мой сын. И если он унаследовал хотя бы часть той силы, что есть во мне, боги помогут ему.

Потом наступило напряженное молчание. Женщина не могла смириться с тем, что Шахгар говорил ей. Нет, только не с ней и не с ее сыном. Она даже представить себе не могла как все это будет выглядеть, как она будет смотреть на это. Как сын убивает собственного отца и потом всходит на трон. Нет! Не бывать этому. Хотя…

Она вдруг задумалась и в тишине этого неловкого молчания вдруг появился смех. Детский, но едва похожий на человеческий. Ребенок смеялся. Улыбался матери с отцом, раскрыв свои большие коричневые глаза и внимательно осматривая каждого из них.

— А если по-другому… — она смогла сказать только начало, как орк грубо перебил ее.

— И речи быть не может!

Он рыкнул очень громко и страх тут же охватил ее. Что это? Такого она еще не видела его раньше.

— Он орк и останется им несмотря ни на что. Власть требует силы — она у него есть. Власть требует решительности, действий, и я научу его этому. Тебе трудно принять это потому что ты… человек.

На последних словах он немного осекся и гневный взгляд его тут же потух. С того самого момента, когда они оба стали единым целом и дали миру нечто большее, чем просто союз двух противоположностей, она считала, что смогла если не искоренить животную часть его натуры, то хотя бы смягчить, добавив в нее человеческого сострадания, понимания того, что в мире, помимо силы и грубости, есть множество других способов добиваться своего.

Но все оказалось бесполезно — он остался прежним. Таким же самым, как и в тот день, когда она впервые увидела его.

Она отошла от кроватки, вернулась к постели и хотела было прилечь, но сон давно перестал тревожить ее сознание. Теперь оно было полностью во власти мыслей, терзавших ее как голодные звери, нарвавшиеся на раненую антилопу. Из открытого окна дул прохладный ветер. Последние огни светившихся домов постепенно умирали на ее глазах, погружаясь в ночь и засыпая прямо в эту минуту.

— Послушай, — орк внезапно заговорил, — я хочу, чтобы он был силен. Чтобы был достоин своего места и той власти, что перейдет к нему. Ты видела этих людей во время приема? Вся эта толпа, ненавидящим взглядом сверлившая нас и где-то внутри себя убивавшая и ждавшая, когда мы оба с тобой отправимся в иной мир. Они нам не союзники. Они — враги. Пусть еще не проявили этого, но вскоре их подлая сущность покажет свое истинное лицо. Я видел их глаза. Они не довольны. Они желали другого короля и другой королевы. Ни ты, ни уже тем более я не способны удовлетворить их желания. Поэтому каждый день для нас может стать последним.

— Ты говоришь о покушении? — тревожно спросила женщина.

— Все возможно. Мне сказали.

— Кто?

— Это неважно. Главное то, что в безопасности мы можем чувствовать себя лишь отчасти. Именно поэтому я не могу позволить своему сыну вырасти слабым. Вызовы требуют силы и безжалостности, и я сделаю все, чтобы он умел управляться с ними. После этого он отошел от кроватки и быстрым шагом, не видя, как Лориэль провожает его недоуменным взглядом, направился к выходу. В темных каменных коридорах сейчас было непривычно холодно. Со всех сторон так и веяло прохладой, терзавшей голые участки тела и заставлявшие кожу становиться грубой, а мышцы непроизвольно сокращаться. Он шел на встречу. Давно намеченную, но отложенную специально для того, чтобы увидеть своего сына и… поговорить с женой. Это было необходимо сегодня как никогда. Он помнил встречу с той женщиной-послом, помнил, как словно завороженный следил за каждым ее движением и не мог оторваться, как будто волшебство невиданное им доселе приковало его и не дало оторвать глаз. Он шел чтобы все окончательно решить не мог позволить встретиться с ней, не поговорив с женой.