Очнулась уже глубокой ночью. В той самой постели, где она когда-то давно, еще до тех страшных времен ее ухода из родных земель и погружения в совершенно иную жизнь. Все тело жутко болело: ноги, руки, особенно таз, где сейчас все еще нестерпимо покалывало, но было уже гораздо легче.
Она слегка приподнялась на руках, сонными глазами, еще толком не разобравшими что вокруг нее находится, осмотрела помещение и вскоре увидела небольшую кроватку всего в каких-то паре шагов от нее.
Ни Шахгара, ни прислуги, ни охранников сейчас здесь не было. Может быть снаружи, с другой стороны массивных деревянных дверей они все еще стоят, бдительно охраняя сон своей королевы и их будущего короля.
Лориэль встала с кровати и все еще слабая, но сделал несколько шагов в сторону накрытой белых покрывалом кроватки. Немного подождав, как бы прислушиваясь к звукам ночи, она еще более уверенней приблизилась к ней и аккуратно, стараясь не разбудить спящего ребенка, заглянула туда.
Он был там. Мирно спал держа у рта свой не по-детски большой палец. Настоящий орк с едва различимыми человеческими чертами, он был гораздо больше обычных детей в таком маленьком, младенческом возрасте. Гораздо больше, гораздо сильнее, даже сейчас в нем чувствовалась сила, которая была дарована ему той частью мужского начала, что вкупе с ее дал такой странный, но все равно дорогой ее сердцу результат. Сила еще не раскрытая, но таившаяся внутри него и что вскоре, когда он подрастет, должна была выплеснуться наружу.
Лориэль тихонько погладила его — он едва шевельнулся, но спустя мгновение опять погрузился в глубокий сон.
Прошлое теперь было для нее пройденным этапом. Глядя на него, на своего сына, женщина твердила себе, что все было не напрасно, что каждая капелька ее слез и ее крови, потраченных в том долгом и тяжелом походе, словно дар для высших богов, оказали свое влияние на исход последних событий. Да, она была другой, но ей удалось преломить себя и свое женское, человеческое и слабое начало, чтобы выжить в том прошлом, о котором она сейчас старалась думать как можно меньше.
Из окна теперь открывался другой вид. Женщина подошла к нему, распахнула руками и свежий, прохладный воздух, не чета тому, что царил в жаркой пустыне почти весь день, хлынул прямо в комнату.
Она вдыхала его и наслаждалась им. Такой приятный, такой родной, что не было ничего более прекрасного в этот миг, когда Лориэль всей своей грудью вдыхала его в себя.
Странно все это было. Она смотрела вперед, прямо на те места, где всего несколько дней назад кипела кровопролитная битва и гибли воины с обеих сторон, чтобы в очередной раз поймать себя на мысли, что она все еще не осознает какой ценой ей далось это возвращение. Орки все время были с ней, рядом с людьми, рядом в каждом доме и на каждом углу, она твердо решила для себя, что сделает все возможное, чтобы люди и орки, какими бы разными они не были внешне и внутренне — жили вместе в мире и согласии. Быть может на это уйдет ни одно десятилетие, родятся новые люди, новые орки, может быть кто-то из женщин повторит ее судьбу и родить от другого орка, положив начало по-настоящему новому народу, что соединит в себе все самое лучшее и худшее от обеих рас. Но она сделает все, чтобы больше никогда кровь не пролилась на ее земле и никому не выпала участь покинуть родные края по воле беспристрастного рока.
Женщина вернулась к себе на кровать. Еще раз посмотрев на маленького ребенка, мирно спавшего у себя в накрытом детском ложе, она с терзаниями в сердце наконец смогла заснуть сама.
Ей снился дом — прежний. Пустыня, жаркое солнце, обжигавшее ее хрупкое тело, жуткие песчаные бури, шипевшие из покрытых паутиной пещер Арха. Это и многое другое теперь стало неотъемлемой частью ее жизни. Оно будет с ней навсегда. Как бы она того не хотела, как бы не противилась всему произошедшему — память уже никогда не забудет всего этого.
Сон теперь стал для нее лишь временем, проводимым меду ночью и днем. Она едва ли могла отдохнуть. Ноги все так же ломило, тело, истощенной столь сложной беременностью и не менее трудными родами, теперь очень долго восстанавливалось. Ей даже казалось, будто все годы ее жизни в одночасье свалились на нее как груда тяжелых камней, раздробив кости и превратив все в одну сплошную кашу.
На утро пришел охранник. Смуглый орк, из тех самых диких, что стали теперь для всего клана одной из его частью, вошел в покои королевы и немного подождав, когда та проснется, объявил о встрече с Шахгаром.
Теперь он был весь в делах. Несмотря на победу и ту радость, что сопровождала всех после взятия замка и казни предателей с остатками прибывших с севера войск, дела в королевстве шли очень нескладно. Мирное население тяжело восприняло новость о возвращении орков. Едва освободившись от их правления и почти забыв о том, каково это работать на чужаков, требовавших только одного — подчинения, крестьяне опять попали в западню, откуда не было выхода. Ощущение бунта буквально висело в воздухе. Каждый, кто теперь жил и работал рядом с орками, был готов взорваться гневом и наброситься на грозного воина, несмотря на полное превосходство последнего над любым из крестьян. Только лишь королева, законная наследница престола Лориэль, дочь Троя, казненного предателем Гирмом в надежде занять его трон, не давала крестьянскому бунту вспыхнуть на землях долин.
Женщина встал с кровати, оделась так быстро насколько ей позволяло сегодняшнее самочувствие и, предварительно посмотрев на спящего сына, вышла из комнаты. Внутрь забежал высокая орчиха. Няня, нанятая приказом Шахгара следить за наследником во время отсутствия королевы, взяла на себя все обязанности по уходу младенца, пока женщина шла по каменным коридорам навстречу со своим мужем.
Шла босиком — так теперь ей было привычно. Годы жизни в пустыне и практически полное отсутствие хоть какой-либо человеческой обуви, превратили ее ступни в огрубевшую кожаную подошву, практически не чувствовавшую боли при ходьбе по не самой приятной и приспособленной для этого поверхности. Вышла вперед, быстро взглянула на собравшихся вдалеке орков и вскоре попала прямо в тронный зал, где ее уже ждали.
Он был полон и на этот раз внутри ее ждали все: и люди, и орки, таково было ее желание, когда после победы она объявила о грядущем мире между людьми и орками, чья жизнь теперь будет нераздельно сплетена в одну сплошную линию.
Шум прекратился — все молчали. Следили за идущей босоногой королевой, одетой в широкую тунику и внимательно осматривавшей всех присутствовавших сейчас в зале. Прошла еще несколько десятков шагов, после чего села рядом со своим мужем, дав отмашку гостям и купцам, продолжить свои обсуждения. Шум возобновился.
Это было очень и очень знаменательно для нее и тем более для Шахгара. Он вновь восседал на троне, завоеванном им по праву сильного, смотрел на свих слуг, на своих вассалов, явившихся сюда сразу после разгрома северян и понявших, что с новым королем, каким бы он не был внешне, лучше иметь хорошие отношения, чем пытаться противиться и, тем самым приближать смерть к своим границам. Многие цари и вельможи из дальних королевств, прознав о случившемся тут же отправили своих представителей и законных послов, чтобы представить себя нынешнему и будущему королю, чья власть и сила простиралась далеко за пределы долин и Великого океана.
