Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 29
Солнце было в зените. Идущая рядом Рэйко сбросила с плеч куртку. Пятна пота проявились на ее плотно обтягивающей тело блузке.
Она выглядела усталой, будто не спала накануне. Когда мы оказались перед рестораном, я сказал:
– А не похавать ли нам чего-нибудь? Она ничего не ответила, только покачала головой.
– Я не совсем понимаю этого Окинаву: метнулся в ночь, когда все поезда уже перестали ходить.
– Все в порядке, Рю, я была сыта по горло, – мягко сказала Рэйко. Она сорвала листок с придорожного тополя.
– Послушай, а как называется эта полоска, видишь?
Сорванный лист был пыльным.
– Разве это не прожилка?
– Совершенно верно, это прожилка. Я ведь в средней школе проходила биологию, и у меня была специальная тетрадь. Я забыла, как это точно называется, но, знаешь, я поливала листья каким-то химикатом, после чего они становились совершенно белыми, а потом все растворялось, и оставались только эти прожилки.
Мужчина с костылем сидел на скамейке у автобусной остановки и внимательно изучал расписание. Остановка называлась «Главная больница Фусса». Слева находилось большое здание больницы, и в сквере при ней человек десять пациентов в тренировочных костюмах под руководством медсестры занимались гимнастическими упражнениями. У всех них были толстые повязки на лодыжках, и по свистку они принимались крутить бедрами и головами. Прохожие наблюдали за этими пациентами.
– Знаешь, сегодня вечером я собираюсь заглянуть в ваш бар, мне нужно сообщить Моко и Кэй о предстоящей вечеринке. Они сегодня придут?
– Конечно придут, они каждый день приходят. Так что и сегодня будут… Слушай, хочу показать тебе одну вещь…
– Что?
– Альбом с образцами разных листьев. Там, на Окинаве, многие коллекционируют насекомых, потому что там встречаются очень красивые бабочки, но лично я составила альбом, в котором были только прожилки листьев, и учитель меня похвалил, а поскольку я получила за это премию, меня послали в Кагосиму. Этот альбом еще хранится у меня. Я очень им дорожу, и мне страшно хочется показать его тебе.
Мы подошли к вокзалу. Рэйко отбросила тополиный лист на дорогу. Крыша над платформой поблескивала серебряным светом, и я надел солнечные очки.
– Уже по-настоящему жарко. Лето началось.
– А? Что?
– Я сказал, что уже настало лето.
– Летом жарче, – откликнулась Рэйко, глядя на рельсы.
* * *
Когда я пил вино за стойкой, то услышал, как кто-то в уголке бара шуршит фольгой от «Ниброль».
Закрыв заведение раньше времени, Рэйко рассыпала по столу сотни две таблеток «Ниброль». Кадзуо сказал, что достал их в аптеке на Татикава. Потом она объявила:
– Устроим-ка вечеринку перед вечеринкой!
Она взобралась на стойку и, продолжая танцевать под пластинку, сняла чулки, подошла ко мне, обняла и просунула мне в рот язык, пахнущий таблетками. Кончилось это тем, что она блеванула черноватой кровью и неподвижно распласталась на диване. Ёсияма поглаживал ее длинные волосы, стряхивая со своей бороды капельки воды и беседуя с Моко. Она перевела взгляд на меня, высунула язык и подмигнула. Ёсияма обернулся и с улыбкой спросил меня:
– Эй, Рю, у тебя не найдется чего-нибудь для меня? Немного травки или чего еще? – Сидя на табурете и опершись локтями о стойку, он покачивал ногами в кожаных сандалиях.
Я выкурил так много, что язык у меня пощипывало. Кислое вино не лезло мне в глотку.
– Нет ли у тебя вина послаще?
Кэй рассказывала Кадзуо, как она ездила в провинцию Акита и снималась там голышом, но он казался слишком одуревшим от «Ниброль». Она пила виски прямо из горла, закидывала арахисовые орешки один за другим в рот и говорила:
– Там была одна, ее связывали на сцене, прикинь, Кадзуо, как это ужасно, она была вся обмотана какой-то колючей веревкой. Ужас, правда?
Кадзуо не обращал на нее никакого внимания. Он смотрел на меня через видоискатель своего «Никомата», который был для него «дороже жизни».
– Эй, ты, слушай, когда с тобой разговаривают. – Пинком она скинула Кадзуо на пол.
– Слушай, не лезь, – сказал он, – не видишь, что ли, у меня отходняк, мне сейчас не до девок.
Кэй захихикала, стянула с себя юбку и начала танцевать со всеми подряд, прижимаясь щекой и облизывая всех партнеров.
Возможно, из-за принятого накануне героина я чувствовал себя изможденным, и мне совсем не хотелось принимать «Ниброль». Надо мной склонилась Моко.
– Слышь, Рю, не хочешь пойти со мной в тачку? А то Ёсияма меня завел, я аж дрожу вся.
На ней было красное бархатное платье и такая же шляпка, даже густо наложенные тени на веках тоже были красными.
– Рю, ты помнишь, как трахал меня в тачке у той дискотеки? – Глаза у нее затуманились, взгляд блуждал. Высунув язычок, она лепетала сладким голоском: – Помнишь, да? Ты еще тогда меня жутко обманул, сказал, что копы идут и нам нужно прятаться, помнишь? И заставил меня скрючиться в той крохотной тачке, не забыл?
– Ба, я впервые об этом слышу! Рю, неужели так все и было? Похоже, ты настоящий жеребец! Хотя у тебя рожа наркомана, ты мог и такое вытворять? – Голос Ёсияма стал громче. Он опустил иглу на пластинку. – О чем ты тут трендишь, Моко, перестань нести чушь.
– Это она сама все подстроила, Ёсияма, – ответил я.
Внезапно начал петь Мик Джаггер. Это была действительно очень старая песня «Time Is on My Side». Моко закинула одну ногу мне на колени и сказала пьяным голосом:
– Я не люблю врать, Рю, ты же знаешь, что тогда я кончила четыре раза. Такое не забывается.
Рэйко с зеленовато-бледным лицом встала и пробормотала, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Который сейчас час? Который час? – проковыляла к стойке, взяла бутылку виски из руки Кэй, отхлебнула и снова сильно закашлялась.
– Ты совсем обдолбанная, Рэйко. Иди, полежи, как хорошая девочка. – Кэй грубо вырвала у нее виски, стерла слюну Рэйко с горлышка бутылки и сама еще раз отхлебнула.
Когда Кэй толкнула ее в грудь, Рэйко упала на диван, после чего повернулась ко мне и сказала:
– Сделай потише, а то ребята с верхнего этажа из игорного заведения придут за мной. Они стукачи и сразу вызовут полицию, так что сделай немного потише.
Когда я наклонился над усилителями, чтобы уменьшить звук, Моко завопила и прыгнула на меня. Ее холодные бедра щекотали мне шею.
– Эй, Моко, ты хочешь потрахаться с Рю? А со мной не хочешь? – услышал я за спиной голос Ёсияма.
Я сильно ущипнул Моко за бедро. Она завопила и свалилась на пол.
– Рю, ты идиот, извращенец, ты даже не можешь возбудиться. Я уверена, что ты на это неспособен, я слышала, что ты, накачавшись, подставлял свою задницу черномазым! – Поскольку у нее не было сил встать, Моко, хохоча, продолжала лежать там, куда свалилась, и пыталась пнуть меня своими острыми шпильками.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 29
