А Давина тем временем меня ещё и медленно по кругу обошла, оценивая со всех ракурсов. Остановилась в итоге на прежнем месте и улыбнулась. Предвкушающе. Так, что содрогнулся стоящий тут же дворецкий и поспешил отбыть извозчик.
Наверно, именно в этот момент я пожалел о том, что не избавился от неё сразу.
— Как пожелаешь. — Сладостно отозвалась она.
Удивительно, что айрины могут вот так обворожительно улыбаться, одновременно испепеляя тебя взглядом. Впервые вижу подобное на этих землях.
Проверку на лёгкое запугивание айрина прошла отлично, спокойно кивнув. Интересно, а всё остальное, что я нагло выдумывал прямо сейчас, она тоже выдержит?
— Тогда слушай правила: никакой магии, никаких гостей, никаких путешествий за пределы моей территории. Завтрак, обед и ужин строго в моей компании. Пошив гардероба для тебя начнут прямо сейчас, мне не нравится твой…вкус. Выше четвертого этажа не подниматься, ниже первого не спускаться, в лаборатории не ходить, прислугу не доставать. За нарушение этих правил тебя будут наказывать. Чувствуй себя как дома, дорогая, и добро пожаловать.
Три
Давина
Проклятье Вечного молчания так и рвалось с языка, но я медлила, раздумывая, использовать его или что посерьёзнее. У меня их много, говорю же, гримуары древних ведьм я изучала добросовестно, а они добрым нравом не отличались.
В итоге, пока я думала, чем бы дорого жениха проклясть, он развернулся и преспокойненько удалился восвояси, оставив меня заботам своей прислуги. Когда я всё же остановила свой выбор на лёгком проклятии пожизненного невезения, его уже и след простыл.
Но ничего. Дом у него небольшой, всего, кажется, каких-то семь этажей — пересечёмся ещё в тёмном коридоре.
Поселить меня решили на третьем этаже, максимально отдалённо от спальни самого Акара: в другом конце этажа. Зато у меня теперь была целая своя комната с выходом на небольшой балкончик, заставленный какими-то цветочками. Судя по их строению, они из семейства Полуночников, то есть, светятся в темноте.
В целом, комната была довольно неплохой. Много лёгкой летящей ткани: на открытых нараспашку окнах, скатертях стола и убранстве мебели. В основе своей светлые тона, которые мне вот прямо сразу не понравились. Большая кровать, дверка в пустую гардеробную и ещё одна в комнату с удобствами, несколько полочек с безделушками, столик у стены и пара стульев к нему же, низкая софа.
Резкое отличие по всем параметрам от того, что было дома. И дело даже не в деньгах — в климате. На юге материка всегда было излишне жарко и душно, поэтому ничего удивительного, что даже сейчас, поздней осенью, у них все окна нараспашку были. Лично я в своём чёрном платье в пол с рукавами уже запарилась.
В дверь, мою собственную, вежливо постучали, а затем, дождавшись немного удивлённого «Войдите», внутрь скользнул один из слуг. Молча поклонился, молча поставил чёрную сумку у входа, молча же вышел, дверь за собой закрыв.
Он ушёл, а сумка осталась. Что интересно: сумка была моей. Точно вам говорю, я её хорошо помню, с детства с собой таскаю. А ещё я точно помню, что вчера, когда летела к Мире, я её с собой не брала. Значит, я ночью, которую вообще помнила урывками, умудрилась ещё и обратно до дома слетать? И, видимо, в моём личном запасе средств спасения жизни случилось заметное поредение: голова после попойки не болела.
Так и не решив, радоваться мне своей догадливости или… хотя, о чём тут можно думать? Конечно, радоваться! Вот так, радуясь, я и провела большую часть времени за размышлениями: выкладывать мне своё добро или не надо? Задерживаться надолго я не собиралась, но и без средств к существованию себя оставлять глупо. Думала-думала, в итоге решила пока всё так оставить.
Сумку, забитую массой полезных любой уважающей себя ведьме вещичек, запихала под кровать, укрыв её таким количеством заклинаний, что сама на себя нарадоваться не могла. Они тут и от поисковых чар скрывали, и чужой взгляд отводили, и сунувших свой любопытный нос в чужое добро помечали, просто этот самый нос перекрашивая в ярко-синий цвет. Полезно, кстати: и воришку найти легко, и ему самому впредь неповадно будет.
Крайне довольная собой, умницей такой, я решила, что медлить, собственно, бессмысленно. У меня через две недели шабаш, мне к нему ещё готовиться надо, а не от чужих женихов избавляться.
Хотя, если подумать, тут дело уже даже не в Мире, а в принципах. Он оскорбил моё чувство прекрасного, сказал, что ему не нравится мой вкус, поселил уважающую себя боевую ведьму в светлую комнату и попытался ограничить мою свободу своими безумными правилами. О, да, чуть не забыла: он угрожал мне наказанием.
Давина Фэзер такого не прощает.
Операцию «Избавиться от Ж.» я решила начать с изучения вражеской территории, на которой и оказалась против своей воли.
На третьем этаже ничего интересного не обнаружилось — сплошные спальни. На втором тоже было крайне скучно, там расположились комнаты прислуги и всего остального персонала, живущего и работающего на Акара. Единственным полезным местом, обнаружившимся на первом этаже, оказалась кухня. А в кухне — главный источник информации.
— Здравствуйте. — Вежливо поздоровалась я с присутствующими.
Было их всего штук десять, почти все тёмные, шестеро мужчин, три женщины и даже одна ахэ. Удивительный народ! Все, как одна: тонкие, высокие, со светло-зелёной кожей и просвечивающими тёмными венами. А волосы, брови и реснички у них были насыщенно-красными. Красавицы удивительные! А ещё очень умные, ловкие и трудолюбивые. Но на нашем материке они в основном предпочитают работать прислугой. Нравится, наверно.
— Здравствуйте. — Отозвалась заметно удивленная аудитория, странно на меня косясь.
А дальше дело техники. Пройти под всеобщим вниманием, скромненько опуститься на стульчик и горестно вздохнуть, не поднимая взгляда от пола. Готово! Дайте им ещё маэ, а затем готовьтесь к вопросам в духе:
— Голодная, деточка?
Проще и придумать нельзя. А дальше все они быстренько собрали на столе что-то, видимо, оставшееся от завтрака, к которому я бессовестно припозднилась, и, подкармливая меня, «худенькую такую», со всех сторон, принялись… ругать своего хозяина.
Знаете, неважно, мужчина это или женщина. Есть у всех рас в старости такая особенность: жалеть младшеньких. Особенно, если эти младшенькие маленькие и запуганные, а их вот только что на ваших глазах мучил бессовестный взрослый дядька. Это я, конечно, сильно всё преувеличила, но сути не меняет: меня жалели — Акара за глаза ругали.
В итоге было решено, что у меня, такой красавицы молодой, папка совсем совесть потерял, раз меня, в самом расцвете сил, отдал эору, что в два, а то и больше, раза старше меня самой.
— Но вообще, хозяин у нас хороший. — Важно проговорил Иръян, самый главный на кухне.
