Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Я стиснул зубы, терпя боль. Нет смысла показывать слабость. От Вороньей Лапы не дождешься сочувствия.
Я поклонился птице. Безымянные не боги. Но они так далеко от смертных, что разница не существенна. И боги, и Безымянные любят ставить людей на колени. И говорить нет смысла. Воронья Лапа никогда не слушает меня. Может, птица вообще не способна слушать. Явилась, чтобы прокаркать свое, и точка. Ворон раззявил клюв, и послышался голос – флегматичный, мертвый, будто каменный скрежет.
– Галхэрроу! – яростно заскрежетал камень. – На Двенадцатую станцию! Она должна выжить! Черт тебя дери, не подведи!
Липкий ворон косо посмотрел на меня, затем воззрился наземь, словно обычная птица в поисках червей. Может, выговорившись, ворон и стал обычной птицей? Но вскоре он дернулся, застыл, глаза полыхнули огнем, из клюва пошел дым – и птица свалилась замертво. Я вытер кровь с предплечья. Рана исчезла, но боль осталась. Рисунок ворона вернулся на место, но выцвел, будто татуировки старика. Со временем краска вернется.
– Перемена плана, – сообщил я, вернувшись к своим. – Мы идем на Двенадцатую станцию.
Пара недоумевающих взглядов, и все. И замечательно. Играть в «я начальник, ты дурак» гораздо сложнее, когда сам не представляешь, зачем тебе гнать куда-то людей.
Тнота глянул на луны. Холодная голубая Клада ушла за горизонт. Бронзовые трещины разбили небо на бесцветные куски. Тнота лизнул палец, проверил ветер, опустился на колени, провел пальцами по грубому песку.
– Капитан, Двенадцатая – не ближайшая. Не успеем до темноты. Можно сначала выбраться из Морока, а потом двинуть на юг по рокаде.
– Это самый быстрый путь?
– Самый быстрый – прямой. Но я ж сказал, не успеем из Морока до темноты.
– Тнота, самый быстрый. И если я до темноты увижу кружку эля в моей руке, ты получишь вторую долю.
Тнота ухмыльнулся:
– Капитан, так точно, самый быстрый.
Глава 2
Лошади выбились из сил, хотя мы не загоняли их. Они сами поторапливались, желая выбраться из гиблого места. Лошади – умные твари.
Две луны нырнули за разные горизонты. В ночном небе блестел только сапфировый тонкий полумесяц Клады. Мы подъезжали к Двенадцатой. Тнота проложил странный рискованный маршрут сквозь дюны, заросшие длинной стеклянной травой, но мы управились и вышли с целыми руками и ногами. Пусть старина Тнота и безобиден как овца, но он мог бы стать штурманом самого маршала, если б не был таким дегенератом. Мы оставили за спиной ворчливое вытье расколотого неба и яркий свет бронзовых трещин на нем и нырнули в знакомую ночь к западу от Морока.
Двенадцатая сияла. Морок перед ней обшаривала пара прожекторов, питаемых фосом. Луч одного поймал нас и не выпускал, пока мы не подъехали. Из-за парапета выглянула унылая равнодушная физиономия. Двенадцатая – обыкновенная крепость, такая же, как четыре дюжины ее сестер, рассыпанных вдоль границы: высокие каменные стены, большие пушки, узкие бойницы, смрад навоза. Все как обычно.
– Шутовской колпак, – задумчиво изрекла Ненн.
Я удивленно посмотрел на нее. Она показала вверх.
– Они всегда мне напоминали его. Ну, балки проекторов. Они как четыре языка с бубенчиками на шутовской шляпе.
Я проследил за ее пальцем. Из верхушки главной башни цитадели торчали четыре огромных черных железных кронштейна, изогнутых словно паучьи ноги, освещенных снизу тусклым желтым светом. У них были даже черные круглые набалдашники на оконечностях. Силуэт огромного дурацкого колпака на фоне багровеющего неба.
– Вряд ли шутки у этой штуковины очень смешные, – заметил я.
– Я бы не сказала, – ухмыльнувшись, возразила Ненн, притом лукаво щурясь, будто кошка, запустившая когти в мышь. – Разве не забавно видеть, как драджи топают к границе и дружно превращаются в пыль? Та еще шуточка.
– Нет, не забавно. У тебя странное чувство юмора. А теперь заткнись-ка, мне нужно придумать, что сказать начальнику станции. И, мать же твою, кончай жевать эту гадость!
Ненн не обратила внимания. Любит она болтать, держа комок смолы за щекой. Хотя, когда ты с кем-то столько времени из передряги в передрягу и столько раз напиваешься в стельку, становишься терпимей к нарушению субординации. Кое-кто подумывал, что мы любовники – мол, два сапога пара, а точнее, две живописные рожи. Ненн говаривала, что она-то на самом деле сущее золотце и покорительница сердец, но меня как-то не радовали и ее привычка плеваться во все стороны, и суровое хамство. А ее физиономия с деревянным носом уж точно не вдохновит художников. Хотя и от моей личности уж точно не сомлеют придворные дамы. Я надышался песком дюжины песчаных бурь и выпил больше огненной воды, чем обычные люди – колодезной. Правда, мне можно сделать комплимент насчет похожей на наковальню нижней челюсти. Колотили по ней изрядно, а она выдержала. В общем, понятно, отчего многим кажется, будто мы созданы друг для друга.
Пришлось объезжать всю крепость с западной стороны. У станций нет ворот в сторону Морока. Они поставлены для того, чтобы все восточное на востоке и оставалось – а в особенности твари, когда-то бывшие людьми. Одним богам ведомо, что с ними делает Морок.
Из оконца посреди створки выглянул сержант, лениво зевнул, обдал нас перегаром – но я показал печать, и с ленивой хари улетучилось высокомерие. Железный диск с эмблемой «Черных крыльев» сильно действует на солдатню. Нас не любят. Для многих мы просто охотники за головами, наемники, способные за деньги прикончить или отдать на пытки невинных. А еще солдат раздражает то, что нам не нужно полировать пуговицы и маршировать. Солдаты плюются и зовут нас «крысами» – за глаза, конечно. Но больше всего доблестные воины боятся того, что однажды «Черные крылья» прилетят за ними. У всех есть скелеты в чулане.
– Может, знаешь, есть тут женщины из шишек? Офицеры, знать? – спросил я.
– Простите, сэр, я не знаю, я только заступил на вахту. Хотя во дворе есть пышные кареты. Наверное, приехал кто-то из верхних.
Я криво посмотрел на него. Форма мятая, будто натянута впопыхах. Пояс вообще не застегнут. Похоже, с тех пор как я ходил по этим дорожкам, армия изрядно распустилась. Несмотря на многолетнее презрение к офицерству, во мне воспрянул прежний служака, и я рявкнул:
– Сержант! Если вы несете вахту у ворот, то обязаны знать о посторонних в крепости!
Он обиделся. Конечно, он должен пропускать типов с железной эмблемой, но я не его командир, и терпеть всякое дерьмо от меня он не обязан. Хотя, конечно, большие и вонючие скелеты в чулане бывают и у сержантов, а страх делает людей на редкость терпимыми.
– Послушайте, у меня сын всю ночь с мокрым кашлем, – буркнул сержант. – Наверное, не протянет и недели. Моя жена прям заходится. Хотите мне еще добра на душу навалить? Ну так идите жалуйтесь капитану… В общем, ребята, заезжайте. Харчевня прямо за воротами. Но осторожней с красным элем – у народа от него понос.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
