Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
– А ты специалист.
– Еще какой! Дафна прочла мне не одну зажигательную лекцию, ссылаясь на дебильные статьи из глянцевых журналов.
Лола улыбнулась, поправила непослушную прядь. Бертран снова взялся за спагетти.
– В самолетах я почти не сплю, успеваю изучить женскую прессу…
Они переглянулись.
– Но мне плевать и на разглагольствования Дафны, и на журналистов…
Лола убрала волосы за уши. Бертран прожевал и проглотил. Она поднесла к губам чашку и тут же вернула ее на стол – слишком горячо. Бертран открыл морозилку, достал лед, опустил в кофе, положил себе еще еды и сказал:
– По-моему, никогда не знаешь, знаешь кого-то или не знаешь. Извини за каламбур.
– Нужно время.
– Не всегда, Лола.
Он удержал ее взгляд. Насколько интенсивно-зеленый в полдень?
– Мне давно известно, о чем думает и чего хочет Дафна, я почти всегда знаю, что она скажет в следующую секунду.
Лола опустила глаза на тающую в кофе льдинку. Бертран доел. Она маленькими глотками допила кофе и взглянула на него.
– Дафна через слово повторяет, что ты – талант. Она… тебя обожает.
– Дафна ошибается. И объект обожания из меня никакой.
– Ты ничего к ней не испытываешь?
– Испытываю. Но не то, о чем она мечтает.
Лола с трудом оторвалась от бездонно-черных глаз Бертрана и снова уставилась в кружку. Он ответил, что находит Дафну красивой, умной, образованной, решительной и утонченной, она хороший друг, у нее есть чувство юмора и… Лола улыбнулась, а он продолжил:
– …и она настоящий профессионал.
– Других чувств у тебя к ней нет?
– Я не создан для других чувств.
Бертран зна́ком предложил ей еще кофе, она покачала головой. Пятьдесят сантиметров. Он вылил остаток в свою кружку.
– Я против тюрьмы и никогда не буду любить Дафну «до потери сознания».
– Ты очень честный человек…
Он лучезарно улыбнулся.
– Мое главное достоинство. И, наверное, единственное. Вообще-то я мерзавец – пользуюсь отъездом Дафны в Лондон, чтобы забрать манатки и слинять.
– Мне ключ не оставляй, мы с ней больше не увидимся!
Бертран допил кофе и поставил кружку между собой и Лолой. Точно посередине. Она посмотрела на кольцо. Старинное, этническое.
– Мы столкнулись с Дафной в холле в тот день, когда я получила отпечатанные извещения о свадьбе, вот и дала ей одно – спонтанно.
Она подняла глаза, зеленые, как подлесок.
– Я понял. – Бертран улыбнулся и накрыл ее руку ладонью.
Жест получился естественный, тактильный контакт подействовал завораживающе. Кожа Лолы на ощупь оказалась не такой нежной, как он воображал, но у нее была медовая текстура. Бертран вспомнил поездку на Филиппины. Некоторые мужчины с риском для жизни карабкались на отвесные скалы, чтобы добыть огромные соты. Одно-единственное касание сблизило их, сущность проявилась мгновенно и волнующе. Он отнял руку и потянулся к шкафчику, висевшему у нее за спиной. Она подумала о перекрещивающихся следах двух самолетов, которые встретились в небе и полетели каждый в свою сторону. О жаре, столкнувшейся с холодом, о каплях воды на стекле иллюминатора, высыхающих так быстро, что и заметить не успеваешь. Бертран налил стакан воды и сказал:
– Извещение Дафна увидела случайно – и не удержалась от желания выяснить отношения. За что тебе большое спасибо… – Он залпом выпил воду.
Лола посмотрела на него – увидела себя со стороны – и опустила глаза: стоическое спокойствие, непроницаемое лицо. Она всегда любила учиться, делала это хорошо и сейчас на практике демонстрировала умение справляться с турбулентными потоками. «Сильный характер!» – восхитился Бертран.
Он развернулся на каблуках и сделал три решительных шага. Мед есть, а мужчины похожи на медведей – пойдут на любые риски, чтобы полакомиться. Но… Четвертый шаг не состоялся – Бертран сел, сложил руки на груди.
– Наши отношения лишены смысла, так что порвать – правильное решение.
– Не бойся, я умею хранить чужие секреты.
– А я и не боюсь.
Бертрану показалось, что глаза Лолы затягивают его. У нее на языке вертелся вопрос: «А что способно тебя напугать?» Она мечтала увидеть, как он работает. Сесть рядом с ним. Рассказать, что летает по миру, но нигде не задерживается. Что уже много лет почти не фотографирует. Что выбрала такую профессию, где необходимо соблюдать жесткие правила, и тем самым, возможно, отгородилась от истинного предназначения.
Господи боже ты мой, все это бессмысленно. Лола схватила кастрюльку, открыла кран. С левого плеча соскользнула бретелька, она поправила. Небо за окном было огромным, ясным, гладко-синим и совсем близким. Она вылила на губку несколько капель средства для мытья посуды. А что НЕбессмысленно? Маленькие радуги в мыльных пузырях? Сидящий напротив нее мужчина? Почему она не выставляет его за дверь? Почему не следует совету Франка: «Остерегайся большого злого волка!»? Она ни разу не спохватилась, что жених может неожиданно вернуться и спросить, какого черта голый по пояс мужик делает в квартире, почему сидит на кухне, трет лицо, зевает и бормочет: «Никак не приду в себя, разница во времени совсем доканала…» Она задала всего один вопрос:
– Откуда ты вернулся?
– Блиц-полет в Нью-Йорк. Но не на Air France, Лола Баратье.
Она обернулась. Голос Бертрана, его взгляд, открытая улыбка уверенного в себе игрока вызвали ответную улыбку.
– Ты читал извещение.
– Не успел – Дафна слишком громко вопила. – Бертран скрестил руки на груди. – Но когда пришел сегодня ночью, взял почту и заметил на ящике твою фамилию: Лола Баратье.
– Теперь я стану Милан, – сообщила она, взволнованная, гордая, прекрасная.
– И ты права, звучит красиво.
– Согласна.
Он поздравил ее со счастливой переменой жизни, она поблагодарила нежным голоском. Они переглянулись, не думая о секундах, не вслушиваясь в тишину, забыв только что произнесенные слова. Он подумал: Два метра. Она подумала: Как далеко он заехал! Бертран провел ладонями по волосам:
– Где ты была позавчера, когда Дафна костерила меня?
– В Монреале.
– Удалось прогуляться по улице Сент-Катрин?[5] Сходила в парк Мон-Руаяль?[6]
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
