Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
В этот самый момент сестра показалась Каролине вредной как никогда.
С досадой она отдёрнула от головы руки. Волосы пушистым водопадом накрыли хрупкие плечи.
Силена подскочила, обнимая сестру со спины и глядя в зеркало через плечо Каролины:
– Думаю, он придёт, – сказала она. – Я про знаменитого маршала говорю. Разве может он не прийти на королевский приём? – Лицо Силены вновь расплылось в лукавой улыбке. – Будем надеяться, своего оруженосца он тоже захватит.
Последующие несколько дней были посвящены нарядам для сестёр Фисантэ. Фиона ради такого случая выписала лучших модисток и выделила белошвейкам целую комнату, где и проходили бесконечные примерки.
Приходилось стоять так долго, расставив руки и выпрямив спину, что всё тело, затекая, начинало болеть.
– Красота требует жертвы, – говорила портниха.
И сёстры терпели.
Наконец долгожданный день настал.
С самого утра дом был словно на ушах. И слуги, и господа носились туда – сюда по коридорам и лестницам.
В комнате, где портнихи заканчивали с платьями, валил пар от утюгов, накаляющихся на углях.
В ванных комнатах тоже поднимался пар, только уже от горячей воды и курящихся ароматических эссенций.
– Поторапливайтесь! – наставляла графиня дочерей. – К полудню следует быть готовыми.
– Но ведь приём начнётся в три?
– Девочки, без разговоров! В ванной следует пробыть не менее трёх четвертей часа, иначе толку не будет никакого.
– А каким должен быть толк? – шёпотом поинтересовалась Каролина у Силены.
– Ваша кожа станет цветущей и нежной, – с услужливой улыбкой сказала камеристка.
Каролина пожала плечами. И у неё, и у сестры кожа и без того была идеальной.
Сначала сидеть в душистой пене было приятно. Потом сделалось жарко (служанки всё время подливали кипяток в остывающую воду) и скучно.
– Да посидите спокойно хотя бы минуточку! – раздосадовано воскликнула Стесси, прислуживающая Каролине ещё с детских лет и потому позволяющая себе некоторую вольность в обращении. – Вот егоза! Как в материнской утробе девять месяцев-то высидела!
Когда положенное время вышло, Каролину и Силену замотали простынями.
Не дожидаясь, пока прислуга подаст туфли, Каролина босиком прошлёпала в свою комнату, оставляя на паркете влажные следы.
– Барышня! Да что же вы делаете-то? Ведь нельзя так! – причитала по пятам следующая за ней камеристка. – Простудитесь! Станете чихать перед их величествами, вот тогда вспомните мои наставления! Да поздно будет.
Облачившись в нижнее бельё, перламутровое и тонкое, как паутинка, Каролина привычно ухватилась за столбик кровати. Предстояло затянуть корсет. Нелёгкое испытание даже с её осиной талией.
– Ох, барышня! От вас и глаз не отвести! Какая изящная красавица! – восхищалась делом рук своих прислуживающая Каролине девушка.
– Весьма мило, – согласилась графиня Фисантэ, явившаяся на смотр и, кажется, оставшаяся довольна увиденным. – Помните, дитя моё, на каблуках ходить по дворцовым паркетам следует очень осторожно. Полы натирают до такой степени, что они становятся похожими на лёд. Ну а теперь самое сложное – причёска.
Она состояла из уложенных вокруг головы причудливой короной кос и локонов. Изгибы прядей покрыли душистой пудрой чтобы ярче сверкали. На это ушло не меньше двух часов.
– Плечи и шею моих дочерей можно не трогать, – распорядилась графиня. – Пусть сверкают белизной и юной свежестью без всяких прикрас. Они без всякой пудры хороши.
Лёгкие туфли на крошечном каблучке из лёгкой кожи застёгивались крест на крест алмазами. Шёлковые голубые ленточки обеспечивали дополнительную надёжность, завязываясь вокруг стройной ножки. Голубое платье из блестящего муара с широким подолом, украшенного атласными разводами, дожидалось хозяйку, лёжа на кровати. Это чудо сверкало, сияло и переливалось, стоило лучику света попасть на ткань.
Задыхаясь от радости и восхищения Каролина с помощью служанок облачилось в это сияющее облако. При каждом шаге платье волнующе шуршало и шелестело, приводя хозяйку в восторг.
«Когда Питер увидит меня, он влюбится в меня ещё сильнее», – самодовольно подумала она, любуясь собственным отражением.
– Можно войти? – предварительно постучав в дверь, поинтересовался отец.
Увидев Каролину, восхищённо замер.
– Я самый счастливый человек на свете, – галантно поцеловав руку супруге, сообщил он. – Ведь меня окружают самые прелестные женщины Мороссии. Мои дочери покорят королевский двор своей свежестью и красотой.
– Спасибо, папочка, – сияя улыбкой, проговорила Каролина.
– В портрете не хватает лишь одного штриха, – проговорил отец, протянув дочерям по шкатулке.
– Что это?
– Открывайте и увидите.
Подняв крышку Каролина не смогла сдержать возгласа от восторга. Жемчужный гарнитур – элегантное ожерелье и капельки-серёжки великолепно подходили к её наряду.
– С дебютом, мои принцессы.
Всю дорогу Каролина едва дышала. Она до смерти боялась измять платье или испортить причёску.
Силену, судя по напряжённой позе, занимали те же тревоги.
Сеялся мелкий дождь. Несмотря на то, что день ещё был в самом разгаре, на улице господствовали сумерки. Зато сам дворец сиял огнями как платье аристократки драгоценностями. По высоким лестницам поднимались сотни людей: дамы, служанки, лакеи, министры, военные.
Вместе с остальными семейство Фисантэ начало восхождение в рай. Служанки придерживали девушкам шлейф, чтобы он не запачкался в грязи на длинных мраморных ступенях.
Они проследовали в полукруглую комнату, одну сторону которой занимали арочные, от пола до потолка, окна. Их отражали зеркала, покрывающие стены вместо обоев.
Женщин в комнате было много. Красивых и не очень, одетых богато и вычурно, со строгим вкусом или слишком просто, в зависимости от собственных вкусовых пристрастий и достатка.
Каролина с Силеной присели на мягкие пуфы, обитые дорогим шёлком.
– Здесь так много света, – в хрустальном голоске Силены дрожали восхищение и боязнь.
– Это из-за граней в хрустальных люстрах. Они отражают свет свечей, – пояснила Каролина.
– Пора. Идёмте, – встрепенулась мать.
Каролина могла видеть собственное отражение в бесчисленной анфиладе зеркал, вдоль которых они двигались.
Росписи на потолках представлялись ей грандиозными. Разноцветная мозаика на полу завораживала. Парчовые портьеры, сияющие золотом в блеске свечей, лепнина из цветов и амуров на потолке – от всего этого в глазах рябило.
От волнения в голове поднялся туман. Каролина почти ничего не соображала и действовала, как заведённая кукла. Хорошо ещё, этикет, вдалбливаемый в неё с детских лет, заставлял тело двигаться даже тогда, как разум почти не управлял им.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
