Лик Хувавы подобен змее, Что в винограднике свернулась!
Но ни многочисленные конечности, ни замечательные, хотя и непонятные лучи не помогли злополучному стражу. Он был побежден царем Урука и напрасно молил о пощаде — Энкиду отрубил несчастному голову.
Другими мифическими животными, с которыми довелось пообщаться знаменитому царю Урука, были люди-скорпионы, охранявшие ворота преисподней. Название это сохранил до наших дней эпос о Гильгамеше, но, судя по сохранившимся изображениям, эти загадочные существа имели не только туловище и хвост скорпиона, увенчанные человеческой головой, но и птичьи крылья, и лапы хищного животного. Несмотря на свой устрашающий вид, эти животные были разумны, владели человеческой речью и имели с Гильгаме-шем содержательную беседу.
Из остальных мифозоев шумеро-аккадского пантеона можно отметить крылатых львов (или быков) с мужской головой и пятью ногами. Некоторые из них назывались ламассу (или лама) — это были духи-хранители, имевшиеся у каждого человека. Несмотря на мужские головы, считалось, что ламассу — женского пола; они были связаны с культом плаценты. Такой же вид имели и шеду, которые тоже играли роль духов-покровителей и изображались точно так же, в том числе и с пятью ногами. Признаться, авторы настоящей книги не вполне поняли разницу между ламассу и шеду — некоторые весьма уважаемые источники считают, что это разные названия одного и того же существа, другие, не менее уважаемые, различают их. Так или иначе, со своими охранными функциями ламассу (или шеду) справлялись, видимо, неплохо, потому что, когда в Месопотамии воцарились ассирийцы, они ввели традицию устанавливать изображения пятиногих крылатых быков и львов с человеческими головами по сторонам дворцовых ворот, как защиту от злых духов.
Защита эта была отнюдь не лишней, поскольку злые духи, тоже, как правило, имеющие облик мифозоев, в Месопотамии водились во множестве. Среди них была, например, львиноголовая женщина Ламашту, насылавшая болезни и похищавшая детей. Хотя она и считалась демоном женских болезней, материнский инстинкт был не чужд Ламашту — обыкновенно она изображалась, как кормящая мать, но к груди львиноголовая демоница прижимала не ребенка, и даже не львенка, а свинью и собаку.
У Ламашту был супруг по имени Пазузу. Он повелевал демонами ветров, сам же в основном ассоциировался с западным ветром, приносившим болезни и эпидемии. Тело у Пазузу было более или менее человеческим, но его могла покрывать чешуя. У него росли две пары крыльев, ноги Пазузу позаимствовал у орла, а хвост — у скорпиона; мордой он походил на льва или собаку, а пенис имел змеевидный. Несмотря на столь несимпатичную внешность и явную зловредность, Пазузу приносил людям немалую пользу — он один умел изгонять свою супругу обратно в преисподнюю. Ламашту, видимо, боялась мужа, чем и пользовалось население Месопотамии, помещая изображения Пазузу на защитных амулетах.
Возможно, именно Месопотамия была родиной знаменитых мифозоев, распространившихся впоследствии по всему миру, — грифонов. Слово «грифон» — достаточно многозначное, современные искусствоведы обозначают этим термином многих животных, сочетающих животные и птичьи черты. Но чаще всего так называют льва, имеющего орлиную голову и крылья, или, по крайней мере, существ с признаками льва и орла сразу. Встречаются грифоны, имеющие львиную голову и орлиные крылья, у некоторых могут быть орлиные передние лапы…
Исходя из такого определения, можно предположить, что первые грифоны — крылатые львы с головой орла (а иногда и со второй, дополнительной орлиной головой на кончике хвоста) и столь же крылатые львы, но с передними лапами орла — появились в Ассирийском царстве и в Вавилоне. В шестом веке до н.э. земли Месопотамии были завоеваны персами-зороастрийцами. У персов, возможно не без влияния покоренных жителей Междуречья, появились свои грифоны — к их львиному туловищу крепились задние ноги орла, голова же могла быть любой, и львиной, и орлиной.
