Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
– Вот этого. Покажите-ка мне его поближе, – сказал он посвященным.
Те вмиг оказались внутри клетки (ийлуры при этом дружно кинулись к стенке, даже от больных гниломясом так не шарахаются), схватили приглянувшегося Шезре мужчину и выволокли его в коридор.
Шезра удовлетворенно кивнул. Похоже, этого привезли недавно, он не выглядел ни больным, ни особо испуганным. В темных глазах блестело осторожное любопытство.
– Возрадуйся, – сказал Шезра намеченной жертве, – ибо кровь твоя станет усладой нашей великой матери.
И тут произошло то, чего жрец Шейниры второй ступени ожидал менее всего. Он не удивился бы, брось ийлур в лицо самые страшные проклятия. Даже глазом бы не моргнул, повались этот здоровяк в ноги с мольбами о пощаде. Но вместо этого ийлур хмыкнул. Презрительно. Насмешливо. Словно Шезра сказал не ритуальную фразу, а глупость из тех, какие порой изрекают только что прошедшие посвящение и при этом считают неоспоримой истиной.
– Тебя помоют и приготовят к церемонии, – продолжил синх, внимательно разглядывая жертву и пытаясь обнаружить на мятом и заросшем бородой лице хотя бы тень страха.
Страха не было – только наглая ухмылка.
– Разве то, что я говорю, не достигает твоего разума, презренный? – озадаченно спросил Шезра.
Ийлур сплюнул на грязный пол, в упор взглянул на жреца.
– Дурачье. Вы все – сплошь дурачье. Думаете, что самые одаренные? Что только вам дано убивать молитвой?
Посвященные в замешательстве переглянулись. Да и сам Шезра несколько мгновений не знал, что сказать в ответ. А потом, когда нужные, язвительные слова нашлись-таки, стало уже не до разговоров – ибо ийлур… Да, этот грязный ийлур, порожденный Фэнтаром, обратился с молитвой к самой Шейнире.
– Что?!! Что такое?..
Ийлур рассмеялся. Его руки взметнулись вверх, словно вздымая с пола мутную пелену, частички несуществующего пепла…
– И приношу их в жертву! – хрипло выкрикнул пленник.
«Да она же ответила ему», – успел подумать Шезра, и через мгновение услышал вопль посвященного. «Покрывало Шейниры» окутало худое, ломкое тело молодого синха; мириады частиц впились в плоть, высушивая, выпивая жизнь, отдавая все тепло и влагу самой богине. А синх кричал и кричал, и вопль, многократно отражаясь от высоких сводов, впивался когтями мигрени в голову, отдавался в судорожно сжимающихся сердцах.
Шезра попятился, поскользнулся и едва не упал, но успел схватиться за прут пустующей клетки. То, что происходило, не укладывалось в его голове, казалось иллюзией, прихотью богини… Но нет. Тело второго посвященного дернулось, кажется, он пытался бежать – и очутилось в темном коконе.
«Как же так?!! Почему?!!»
Но на раздумья времени не осталось. Ийлур сделал шаг вперед, на бледном лице блуждала все та же наглая ухмылка. Он шагнул – Покрывало Шейниры покатилось в сторону Шезры.
На своем пути оно задело притихшего было элеана, и тот упал сухой куколкой на покрытый нечистотами пол клетки.
«Ты… как же ты могла дать Силу нашему врагу?!!»
Шезра открылся Шейнире, протягивая к ней руки, моля дать силу…
Она ответила, милостиво наполняя все существо синха темной злостью и жаждой увидеть ийлура лежащим на алтаре, выпотрошенным и обескровленным.
Две пелены столкнулись, судорога скрутила каждый мускул… А ийлур, глухо вскрикнув, упал.
– Благодарю тебя, – шепнул синх.
Все-таки он, истинное дитя своей Темной матери, был сильнее.
Синх метнулся к поверженному врагу, нащупывая жертвенный кинжал.
Но оружие не понадобилось: ийлур навзничь лежал на скользких каменных плитах, изо рта, пузырясь, текла кровь. Шезра схватил его голову, заставил смотреть себе в глаза.
– Говори! Как?!!
Губы умирающего дернулись и растянулись в подобии улыбки.
– Говори!!! – заорал Шезра, уже не замечая, что его когти прорвали тонкую кожу так и не принесенного в жертву пленника, и что по рукам сочатся горячие капли.
– Мы… свободны… выбор…
Он долго не мог понять этих последних слов ийлура, посмевшего воззвать к Шейнире. Но однажды, когда закончилось в хрустальном графине вино, а в склянке – настойка из лепестков золотой розы, ответ пришел сам по себе. Если ийлур смог обратиться к Шейнире, и та его услышала, значит, ийлуры не принадлежат Фэнтару до такой степени, как об этом говорят и пишут. А что, если и в самом деле – не смертные принадлежат богам, а наоборот? Бог-покровитель есть сознательный выбор смертной твари?!!
Мысль эта прочно увязла в слоях сознания, пропитанного настойкой. И Шезра, не желая удаляться от Истины, той же ночью воззвал к Фэнтару. Воззвал – и ощутил его свет и его силу. Они были совсем другими, не похожими на то, что давала Шейнира; и ведь не зря ее прозывали темной… Шезра очутился пред ликом чужого бога, пред ликом грозным, беспощадным, но – светлым, где не было места ни коварству, ни предательству, ни подлости. Ничего того, что обычно поощрялось Шейнирой. И сила чужого бога была так велика, что… очнулся Шезра другим.
Он слабо помнил, что именно хотел от него Фэнтар. Он чувствовал себя больным и беспомощным, но – странно чистым, словно и не омывала кровь жертв его руки. Шезра тогда добрался до своего стола и на клочке пергамента нацарапал:
«Мы те – кем хотим быть. И мы свободны. Душа смертного чиста от рождения, и каждый волен следовать избранным путем».
А Ожерелье Проклятых душ, что блестит тысячами рубинов на груди Темной Матери… Оно теперь казалось вовсе не тем, чем было раньше для всех синхов Эртинойса.
* * *
Он спустился в зал Жертв. Постоял под аркой входа, стараясь унять неистово колотящиеся сердца и прислушиваясь – а нет ли кого?
Зал Жертв был пуст. Совершенно.
«Наверное, глупо было ожидать, что я здесь кого-нибудь встречу».
Шезра мысленно обозвал себя выжившей из ума старой ящерицей.
Огонек лампы метался на сквозняке, пришлось прикрывать его рукой. А затем, решившись, синх начал медленно обходить алтари, перешагивая желобки, по которым раньше кровь стекала в колодец.
Он останавливался у каждой глыбы малахита, отесанной в форме треугольной призмы, ставил лампу и, протягивая над алтарем руки, пытался понять, на месте ли светлые руны Фэнтара. На самом деле это было довольно просто: от начертанных под алтарями знаков исходило живое тепло, в то время как от знаков Шейниры веяло холодом.
Шезра проверил шесть алтарей, а на седьмом вдруг ощутил ледяное дуновение на пальцах. Пришлось отставить лампу подальше, вознести молитву Фэнтару и, впитав силу светлого бога, сдвинуть алтарь с места. Там же… Синх поймал себя на том, что зубы начали выстукивать мелкую дробь. Один штрих руны был тщательно стерт. Словно неведомый шутник прошелся тряпочкой и вытер часть нарисованного на полу знака.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
