Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
Но московская молодежь тогда об этом не думала и просто исполняла свой долг. Из Института истории, философии и литературы, в котором учился Шелепин, многие ушли на фронт в первые же дни войны. Студенческий билет давал право на отсрочку от призыва, поэтому записывались добровольцами.
Учившийся вместе с Шелепиным на историческом факультете Александр Израилевич Зевелев и его друзья попали в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН), состоявшую из двух полков. Один с помощью Коминтерна сформировали из иностранных коммунистов, другой – из москвичей, им, кстати, командовал полковник Сергей Вячеславович Иванов, отец Игоря Иванова, ставшего при Ельцине министром иностранных дел, а при Путине секретарем Совета безопасности.
Боевые группы ОМСБОН сражались в тылу противника. Первым Героем Советского Союза в бригаде стал секретарь комитета комсомола Второго часового завода Лазарь Паперник. Александр Зевелев зимой 1943 года был ранен в бою, его перебросили через линию фронта. После пяти операций вернулся к гражданской жизни, стал профессором истории и написал книгу о родном институте.
То, что сделала тогда столичная молодежь, считавшаяся изнеженной и не готовой к суровым испытаниям, заслуживает высочайшего уважения.
Я нашел записки медсестры Анны Косаревой, которую осенью 1941-го зачислили в 311-й отдельный батальон местной противовоздушной обороны. Батальон состоял из четырех рот: строительной, пожарной, санитарной и дегазационной.
Девушки из санитарной роты встречали на вокзалах поезда с ранеными и развозили их по госпиталям, во время налетов немецкой авиации спускались в метро, превращенное в бомбоубежище, чтобы помогать москвичам, измученным бомбардировками. Пожарная и дегазационная роты дежурили на крышах московских зданий и тушили зажигательные бомбы. Строительная рота разбирала завалы после бомбардировок, раненых отправляли в больницы, мертвых – в морги.
– В горкоме за военную работу отвечал Саша Шелепин, – вспоминала Анна Косарева, избранная секретарем комсомольского бюро. – Часто вызывал к себе, интересовался, как я строю свою комсомольскую работу, нуждаюсь ли я в какой-либо помощи, и всегда смотрел на меня, улыбаясь. Видимо, я была ему небезразлична. Но я всегда была строгая…
Александр Шелепин родился 18 августа 1918 года в Воронеже. Его отец, Николай Георгиевич, был железнодорожником, работал инженером в управлении Юго-Восточной дороги.
Тогда железнодорожники были в почете – благодаря наркому путей сообщения Лазарю Моисеевичу Кагановичу, человеку огромной энергии и фантастической работоспособности. Поезда, чистые, ухоженные, стали ходить по расписанию, и железнодорожникам подняли зарплату; их переодели в форму, вызывавшую зависть у мальчишек.
В год, когда родился Александр Шелепин, в Воронеж решением Совнаркома перевели Юрьевский университет, поскольку город Юрьев (ныне Тарту) заняли немецкие войска. Зато закрыли духовную семинарию, в здании которой устроили Дворец труда.
Шелепины жили на улице Венецкой, снимали квартиру с отдельным входом в частном одноэтажном доме, стоявшем в глубине двора. Жили очень скромно, держали кур. Отец был человеком бережливым и аккуратным, заботился о семье. Мама не работала – воспитывала троих сыновей.
Младший сын, Леонид Шелепин, в Великую Отечественную погиб. Никто не знает, где его похоронили. Александр Николаевич, будучи одним из руководителей страны, пытался навести справки, чтобы могилу найти и памятник поставить, но безуспешно.
Средний брат, Георгий Шелепин, тоже воевал. Спортивный, как и все братья Шелепины, он в юности мечтал работать в цирке. Но сорвался с турника, сильно расшибся, и о гимнастике пришлось забыть. Став врачом, Георгий Николаевич после войны вернулся в Воронеж. В родном городе прожил с семьей долгую жизнь.
Саша Шелепин учился в школе № 9 на улице Комиссар-жевской, неподалеку от Дворца труда на проспекте Революции. Школа размещалась в здании бывшей женской гимназии. Это было время бесконечных школьных реформ, когда педагоги постоянно придумывали что-то новенькое. Однажды в наркомате просвещения распорядились разбить класс на группы по пять учеников, которые должны были заниматься вместе и друг за друга отвечать – так воспитывали чувство коллективизма. Кто-то один от имени своей пятерки отвечал на уроке, и полученную им оценку учитель ставил и всем остальным. Это была глупость несусветная, и от новации быстро отказались. Были пятидневки, как в промышленности: пять дней работали, а шестой – выходной. Потом и о пятидневках забыли.
А рядом стояла школа № 5, там были друзья, там училась и первая любовь Александра Шелепина – Нина Щербакова. В десятом классе у них начался настоящий роман, но не сложилось…
Нина окончила педагогический институт в Воронеже, где встретила своего будущего мужа – Афанасия Долгих, страстного поклонника поэзии. Он тоже делал карьеру в комсомоле, стал первым секретарем обкома ВЛКСМ, потом работал в Москве в Комитете народного контроля. Последние годы Афанасий Трофимович страдал от страшной болезни – рассеянного склероза – и умер раньше жены.
Самое удивительное, что семьи Шелепиных и Долгих оставались друзьями. Когда и Нина ушла в мир иной, Шелепин провожал ее в последний путь.
Обо всем этом рассказывал мне Валерий Иннокентьевич Харазов, который дружил с Шелепиным с пятого класса. С Харазовым я познакомился, когда снимал первую телепередачу о Шелепине. Валерий Иннокентьевич – человек открытый, искренний, доброжелательный. Подружившись школьниками, они пронесли свою дружбу через всю жизнь. Причем Харазову дружба с Шелепиным стоила карьеры. Но об этом речь впереди.
Воронеж был столицей образованной в марте 1928 года Центрально-Черноземной области. В нее вошли Воронежская, Тамбовская, Курская, Липецкая, Белгородская и Орловская области. А в июне 1934 года произошло разукрупнение, огромную ЦЧО поделили.
На первой областной конференции в августе 1928 года первым секретарем обкома избрали известного партийного деятеля Иосифа Михайловича Варейкиса; тогда в Воронеже, кстати, обосновалось довольно много литовцев.
С его именем связан один из самых драматичных эпизодов Гражданской войны, описанный во множестве книг и показанный в кинофильмах. В июле 1918 года находившийся в Симбирске командующий Восточным фронтом бывший подполковник царской армии и левый эсер Михаил Артемьевич Муравьев повернул оружие против большевиков. Он был возмущен миром с кайзеровской Германией, считал его позорным и заявил, что намерен продолжать войну против немцев. Муравьев арестовал местных партийных работников и заодно одного из своих подчиненных, будущего маршала Михаила Николаевича Тухачевского.
Мятеж ликвидировал председатель Симбирского губкома Варейкис. Он вызвал Михаила Муравьева в губернский комитет будто бы для переговоров. Там его убили верные Варейкису бойцы. Оставшийся без командования отряд легко разоружили.
Иосиф Варейкис до поры до времени принадлежал к числу сталинских любимцев. Вождь сделал Варейкиса членом ЦК партии. Иосиф Михайлович выступал на съездах и конференциях, вообще был очень заметным в стране человеком. Он вел себя скромно, скажем, ездил на дачу на электричке, и в Воронеже к нему относились с уважением. Варейкис многое сделал для развития города. Там построили завод синтетического каучука – СК-2, второе предприятие в стране, 18-й самолетный завод, радиотехнический завод «Электросигнал» (здесь уже после войны собирали телевизор «Рекорд»), 16-й моторный завод, то есть в городе оказались два крупных авиационных предприятия. Воронеж стал крупным промышленным и культурным центром.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
