— Я прочел пару.
— Вы такой романтичный парень эпохи нью-эйдж
Нью-эйлж («новая эра», англ. «new age») — названиесовокупности различных оккультных течений. Также называется «Новая эра» «эраВодолея», «Новый век». Это движение за возрождение духовности, эзотерическойтрадиции, за пересмотр устоявшихся взглядов.
. — Запекшаяся кровь помешала ей широко улыбнуться.
Тони пожал плечами, отошел в сторону и позволил даме пройти.
Он читал эти книги, потому что за псевдонимом Элизабет Фицрой скрывался ГенриФицрой, незаконнорожденный сын Генриха Восьмого, некогда герцог Ричмондский иСомерсетский, вампир и один из бывших любовников Тони.
В некотором роде бывший.
А в некотором — нет.
В характере Генри Фицроя, принца людей, князя тьмы, имелись черты собственника.Он всегда будет считать, что Тони принадлежит ему.
По большей части Фостера это устраивало. Ему нравилось поддерживать дружескиеотношения со всеми бывшими. Дьявол, он постоянно виделся с Зевом на работе. Онивсе еще порой куда-нибудь выбирались. Всего пару месяцев назад Тони предупредилбы вампира о ночных съемках, чтобы провести вместе немного времени, но послесобытий в доме с привидениями их отношения стали чуть более прохладными.
С тех пор как стало очевидно, что у Генри появилась некая связь с ЧестеромБейном.
Ладно, откровенно говоря, их отношения не сами стали такими. Это Фостер ихохладил.
Ему не нравилось, что Фицрой становился частью его дневной жизни. Может, пареньи принадлежал вампиру, но этот сериал, эта работа были собственностью ТониФостера. Генри мог бы просто отвалить и не связываться с его боссом.
Юноше хотелось бы набраться мужества и спросить Чи-Би, общается ли тот сФицроем до сих пор.
Следуя по улице за Падмой, Тони заметил возле съемочной площадки гримераЭверетта, у ног которого стоял галлон фальшивой крови. Рядом с ним ЭлисонЛаркин из костюмерной рисовала в воздухе наряды. Каждый ее жест грозилвыплеснуть кофе из чашки. Насколько Фостеру было известно, она ни разу непролила ни капли. Он отметил, где находились главный механик, осветители,звукооператоры... Основная часть его работы заключалась в том, чтобы знать, ктогде, и в случае необходимости найти кого угодно.
«Джек и Кевии Гровз ушли с места съемок. Наверное, не вместе. Надо на этонадеяться. Если только Джек не арестовал репортера за то, что тот болталсяздесь, замышляя преступление...
Нет. Все равно Джек знает слишком много. Я не хочу подпускать к нему репортерахотя бы на минутку, даже если бы все это время Кевин провел в наручниках,используемых не для забавы».
— Люди, давайте пошевелимся! — Голос Адама привел съемочнуюгруппу в движение. — Мы получили эту улицу всего на одну ночь, а у второйгруппы
Вторая группа занимается съемками кадров, важных для общегоразвития фильма, в отличие от первой, работающей непосредственно с актерами.
дел еще по горло!
Падма устроилась на тротуаре и засмеялась над какими-тословами Ли. Мэйсон слегка хлопнул его по руке. Питер расставил двух актеров поместам, Адам выкрикнул:
— Тишина!
Съемки возобновились.
Раймонд Дарк и Джеймс Тэйлор Грант уставились на тело, только что рухнувшее импод ноги.
Да и не только они.
Тони мельком взглянул на крышу.
Оттуда наблюдало за происходящим еще какое-то существо...
«Прекрасно!
У меня как будто имеется гейдар
Гейдар — инстинктивная способность гомосексуалистовраспознавать «своих» среди других людей.
на сверхъестественное».
— Значит, теперь мне надо остерегаться, потому что я игрок?
Это был один из его последних разговоров с Генри. Онсостоялся перед тем, как Тони перестал отвечать на звонки вампира.
— А кем я был раньше?
— Жертвой. — Глаза Генри приобрели легкий серебристыйоттенок — верный признак того, что охотник подобрался к поверхности. — Но ихмного. У тебя был шанс затеряться в толпе. Теперь ты выделяешься.
Тони чуть было не выдал в ответ какое-нибудь глупое клише.Мол, я думал, что не являюсь для вас просто едой.
Он придушил в себе истерику, но огрызнулся:
— Не говорю, что не ценю вашу помощь, но я сам заботился осебе с четырнадцати лет.
— Ты выживал...
— Да! А я о чем? Пока вы не начали водить меня за член, япрекрасно с этим справлялся.
— Все изменилось.
— Это дает вам право выпить остаток моей жизни?
— Что?
На этом разговор заглох. Но если сейчас Тони ощущал на крышесверхъестественного наблюдателя, то, скорее всего, сверху его опекал князьтьмы, заботливая наседка Генри. Да, Фостер не рассказа! вампиру о съемках, нотеперь у того появились новые контакты в шоу-бизнесе.
Тони вскинул средний палец туда, откуда исходило это ощущение.
— «Чи-Би продакшнс», чем могу вам помочь? Угу. Угу. — Эми,зажав трубку между плечом и подбородком, правой рукой что-то царапала вблокноте, а левой махнула парню, — Простите, это невозможно.
Она продолжала беседу. Фостер подошел к столу и заметил, чтосегодня ее ногти не просто покрывал обычный черный лак. На каждом был приклеенкрошечный ярко-белый череп.
— Слушайте! — Эми методично зачеркнула все, что написалараньше, — Почему бы мне просто не соединить вас с нашим менеджером? Хорошо.Оставайтесь на линии, — Она нажата кнопку удержания звонка, повесила трубку инахмурилась, — Ты что тут делаешь? Сегодня ночью тебе положено быть во второйгруппе.
— Чи-Би хотел меня видеть. — Тони огляделся в поискахменеджера офиса. — Разве тебе не надо найти Рейчел Чоу?
— Зачем?
Он кивнул на телефон, Эми фыркнула и заявила:
— Сегодня ее здесь нет. Бестолочь, которая сейчас позвонила,может оставаться на линии, пока она не вернется. Мне плевать.
— Мило, — Тони взял ее руку и присмотрелся к ногтям, —Черепа светятся в темноте?
— Угу.
— Волосы тоже?
Лицо Эми обрамляли белые прядки. На фоне остальных, матово-черных волос ониказались зеленоватыми.
— Я тебя умоляю! Это было бы слишком броско. — Женщинаопустила веки, запрокинула лицо. — А вот тени — да.
Фостер гадал, почему волосы, светящиеся в темноте, должнывыглядеть эффектнее, чем такие же тени и черепа.
Он наклонился, чтобы вглядеться повнимательней, и вдруг услышал:
— Не делай этого, Эми. Данный тип заставит тебя смотретьстарые черно-белые фильмы.
— Ты о чем? — возмущенно спросил Тони, обернувшись.
— У нее был такой вид, будто она собралась связать себянездоровыми обязательствами. — Дверь монтажной закрылась, и Зев зашагал черезофис.
— Еще чего. И что плохого в черно-белых фильмах?
Эми подалась вправо и посмотрела на музыкального редактора.Тот ухмыльнулся в темную бороду и сказал ей:
