Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
В этом, как поделился со мной Николай Михайлович, не чуравшийся современного языка, «…тоже был несомненный сюрчик. Как, впрочем, и в отношении моих коллег к отсутствию на рабочем месте нашего начальника, пусть даже недавнего, пусть мимолетно очередного. Мы все как бы не заметили его отсутствия. Никто не задавал лишних вопросов. Никому в голову не приходило поинтересоваться, что с ним случилось. Может, заболел?.. Тогдашний начальник контрразведки Деканозов вообще отстранился от дел. По наркомату ходили слухи, что на его место со дня на день будет назначен начальник СПО Федотов»[5].
Как только Трущев вошел в кабинет комиссара, Меркулов вежливо попросил молодого сотрудника ввести его в курс дела. Всеволод Николаевич с каменным лицом выслушал Трущева, ни разу не перебил его, не поинтересовался подробностями, затем предупредил – сейчас мы отправимся к наркому. Держитесь свободно, отвечайте по существу.
За те несколько шагов, отделявших кабинет наркома от кабинета Меркулова, Трущеву не без внутренних усилий удалось заставить себя ступать бодро, в ногу со Всеволодом Николаевичем. Заодно он попытался привести в порядок мысли. Это оказалось непросто – ничего толкового по существу дела в голову не приходило.
К его удивлению, политическая сторона дела, а также двурушничество и потеря доверия к чекистскому чутью на местах, о котором так беспокоился прежний начальник отделения, менее всего интересовали Берию, как, впрочем, и находившихся здесь начальника СПО Федотова и неизвестного армейского полковника.
Когда Меркулов и Трущев вошли в кабинет, Берия представил военного.
– Полковник Закруткин Константин Петрович из Разведупра[6]. Прошу любит и жаловат, – и тут же без всякой паузы обратился к Николаю Михайловичу. – Трущев?
– Так точно, товарищ нарком, – доложил тот.
Берия заглянул в какие-то бумаги и спросил.
– Ви доверяете Шеелю?
– Нет, товарищ нарком.
– Почему же возражаете против его изоляции?
– Во-первых, факты, изложенные Ефимовым, являются его личным, ничем не подтвержденным мнением…
– Не берите на себя слишком много, Трущев, – оборвал его Берия. – Ефимов – опитный работник, и ми можем доверят его мнению. Короче, что ви предлагаете?
– Попросить Шееля встретиться с Майендорфом.
– Что?! Попросит?!
– Так точно. Даже если Шеель позволит себе ставить условия. За всеми этими маневрами скрывается какой-то смысл.
– Докажите.
– По сведениям из архива, Майендорф назначен в МИД совсем недавно. Где он служил ранее, в архиве сведений нет. Трудно поверить, чтобы новоявленного, непонятно откуда взявшегося сотрудника могли послать с важной дипломатической миссией в Японию. Следовательно, у этой поездки есть второе дно.
Берия промолчал, тем самым как бы позволив молодому сотруднику высказаться до конца.
– Во-вторых, поездка по Транссибирской магистрали, ставшая возможной после заключения Пакта о ненападении, может быть использована для оживления агентуры. Точнее, для подтверждения того факта, что законсервированный сотрудник жив и является тем, за кого себя выдает.
– Глупо для этого заранее в писменной форме предупреждат о встрече! – огрызнулся Берия.
– Так точно. Вот почему я предлагаю позволить Майендорфу отыграть свою партию до конца. Конечно, под нашим неусыпным контролем.
– И что это даст? – с тем же откровенным недоброжелательством поинтересовался нарком.
– Сотрудники такого ранга, как Майендорф, просто так по чужим странам не разъезжают. Возможно, встреча с Шеелем является дымовой завесой для чего-то более существенного. Им ничего не стоит пожертвовать Шеелем, ведь он, судя по документам, окончательно порвал со своим классом.
– Какие документы! – взорвался Берия. – Разве можно по документам отличить честного человека от двурушника и троцкиста! Этот негодяй Шеель вполне может оказаться матерым шпионом и диверсантом! Впрочем, отказываться от этой версии нельзя. Что еще?
В этот момент Закруткин подал голос.
– Лаврентий Павлович, ваш сотрудник прав – Майендорф является крупной фигурой. Прав он и в том, что на Шееля бесполезно давить в открытую. Если он не тот, за кого себя выдает, вскрыть ему нутро в отведенные сроки не удастся. Я хочу дать справку – Майендорф является высокопоставленным сотрудником германской службы безопасности, вхож к Гиммлеру. В Испании осуществлял связь между франкистской разведкой и гестапо. Наша резидентура пыталась взять его в разработку, правда, безрезультатно. Такие фигуры, как Майендорф, просто так по свету не раскатывают. Обратите внимание на такой факт – Майендорф, по нашим сведениям, отправился в Японию в середине сентября, а письмо было отправлено из Берлина за день до подписания договора с Германией.
Берия насторожился.
– Ви имеете в виду, что встреча планировалась заранее?
– Не исключено. В любом случае надо бы позволить друзьям детства встретиться и поговорить. Для этого просто необходимо получить согласие Шееля.
– Полагаете, они питаются разиграть барона втемную? – спросил Берия.
– Возможно.
Берия некоторое время размышлял, потом вынес решение.
– Хорошо. Трущев, раз уж ты так доверяешь этому барону, ты его и уговоришь. Обещай что угодно, но он должен встретиться с Майендорфом.
Трущев не удержался от замечания.
– Товарищ нарком, я вовсе не доверяю Шеелю. Просто считаю преждевременным обрубать концы.
– А ми, значит, – развел руками нарком, – такие ротозеи, что готови вместо того, чтобы разгадать замисел врага, заняться поиском двурушников в своих рядах. Партия нам этого не простит.
Затем он обратился к Федотову, до того момента скромно сидевшему за столом.
– Ты как считаешь, Павел Васильевич?
Тот ответил не сразу, сначала несколько раз взглядом пересчитал пальцы на левой руке, затем неловко поднялся и доложил:
– Полагаю, нам кидают отравленную наживку. Полагаю также, в этом деле нельзя спешить, пусть враг выявит нутро.
Берия кивнул.
– Вот и держи это дело под контролем.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
