Низкий голос — это бас. Так медведь рычит на нас. А высоким соловей В роще свищет из ветвей. Но загадка не проста — Есть у звука…»
— ВЫСОТА, — хором спели ДО, МИ и СОЛЬ.
— Прости Сашеньку, — тихо попросила Славуся.
Высота повернулась и внимательно посмотрела на девочку. Затем, немного подумав, она отдала скрипичный ключ ноткам второй октавы. Те радостно запели — ведь до этого они не знали, какими голосами им петь! — запрыгали и бегом понесли его в начало нотной строки.
— Ну, хорошо. Я возвращаюсь. Только в следующий раз не ищите меня в соседней октаве, я уйду совсем!
— Конечно, СИньора!
— Мы очень рады! Спасибо, что возвращаетесь! — сказала РЕ.
— Ура! — прошептала СОЛЬ.
— Оп–ля–ля! А теперь к Тембру! — скомандовал ЛЯ, и друзья побежали дальше.
На бегу Слава спросила нотку ФА:
— А кто такой «штиль», которым всё время дерётся ДО?
— Дерётся? Это просто у него присказка такая! Штиль — это палочка. Каждая нота состоит из кружочка, головки и палочки.
Не успела Слава опомниться, как дорогу друзьям преградила двойная тактовая черта, за которой кто–то сидел и дрожал. Конечно, это был Тембр.
— Посмотрите! Пусто! — показал на пустые линии ДО. — На нотной дорожке никого не осталось!
— Все нотки попадали с неё вниз!
— СИньор Тембр! — сказал СИ, осторожно заглядывая за двойную тактовую черту. — Мы все пришли просить вас вернуться!
— Тембр! Тембр! Выходи! Без тебя нет звука! Нет звука — не работает нотка ФА, не работает нотка ФА — не складывается мотив, не складывается мотив — нет мелодии! — заговорили нотки дружно.
— Нет! Он не откроет. Мы его уже звали! Он сильно напуган, — послышались откуда–то едва слышные встревоженные голоса.
И тут друзья увидели, что за самый край нотной дорожки, там, где раньше стояла двойная тактовая черта, цепляются чьи–то пальчики. Это были нотки, упавшие по неосторожности. Они не успели заметить, что двойная тактовая черта исчезла. Нот было много. Они висели, цепляясь друг за друга, словно кисть винограда.
Дружно взявшись за дело, нотки помогли своим друзьям вернуться на нотную дорожку и вновь обратились к напуганному Тембру:
— Тембр! Смотри, кого мы к тебе привели! — крикнула СОЛЬ. — Это девочка Слава.
После этих слов Тембр затрясся с такой силой, что под ногами у нот закачался пол.
— Это его ещё сильнее напугало, по–моему, — прошептала ФА.
— Ещё бы не напугало! — затараторила РЕ. — Нет, нужно не так!
Уважаемый Тембр! Высота и Громкость решили вернуться! И уговорила их вот эта девочка. Её зовут Слава. Она и правда очень славная.
Нотки прислушались. Тембр молчал.
— Ах! Ну вот! Всё пропало! Я же говорила! Что толку от Высоты и Громкости, если Тембр не вернётся? — запричитала МИ.
— Громкости я спела песенку, Высоте загадала загадку, а вам хочу прочитать стихотворение, — выйдя вперёд, сказала Слава. — Но сначала, уважаемый Тембр, я прошу у вас прощенья. Вы не бойтесь, Саша больше не будет стучать по клавишам, когда узнает о музыкальном городке.
Тембр перестал трястись, но не спешил выходить из–за двойной тактовой черты. В тишине Слава прочитала:
Есть у звука и окраска: Мягкий тембр — нежность, ласка. Жёсткий — режет, как металл, Я послушал и устал. Звук бывает очень резким, Словно звякают железки. А порой течёт певуче, Этот тембр звука лучше. И сказать я не боюсь — Мягкий тембр — это плюс!
Когда она закончила читать стишок, Тембр выглядывал из–за черты без страха.
— Ты хорошая девочка. Я, конечно, выйду. Мне и самому хочется вернуться к моим друзьям Высоте и Громкости. Я знаю, как им без меня невесело. Но обещай мне, что больше твоя сестра не будет так поступать. Научиться играть сможет только тот, у кого есть сила воли и терпение. А если вместо них есть злость и нелюбовь к труду, то ничего не получится, стучи по клавишам хоть пальцами, хоть молотком.
Тембр отодвинул двойную тактовую черту и перенёс её в конец нотной строки. Потом он увидел своих друзей, Громкость с Высотой, и радостно замахал им рукой.
Громкость и Высота, подбежали к Тембру и обнялись. Потом подошли к нотке ФА, взялись за руки и закружились! Быстрее! Быстрее! Раз! Исчезли… Осталась только нотка ФА, которая громко сказала:
— ФА! ФА! ФА!
У неё был звонкий красивый голосок. Все ноты радостно захлопали в ладоши.
— Всё! Теперь нам нужно возвращаться на свои места, — воскликнула нотка СОЛЬ.
— Оп–ля–ля! Да уж! А то у нас тут какая–то дисгармония кругом! — подхватил ЛЯ.
— До свидания, Слава! Мы ждём тебя через два года в нашем городке, сразу, как только ты пойдёшь в музыкальную школу! — сказал СИ.
— Счастливо! Был рад познакомиться! Ты уж скажи Саше, что–бы она больше не стучала по клавишам! — крикнул ДО, убегая.
— Пока! Пока! — добавила нота МИ.
— До встречи! — крикнула РЕ.
Когда все убежали, нотка ФА ласково посмотрела на Славу и сказала:
— До свидания, Славочка! Спасибо тебе, что помогла вернуть мой звук!
— До свидания, нотка ФА! Я никогда не забуду тебя.
— Ты так прощаешься, словно мы не увидимся больше!
— А что? Увидимся?
— Обязательно! ФА! ФА! ФА!
Слава открыла глаза. Она слегка касалась клавиши фа, а та тихо пела в ответ:
— Фа! Фа!
— Какое счастье, что ты снова звучишь! — тихо сказала Слава и побежала за Сашей.
Весь вечер сестрички шептались возле пианино. Они что–то считали на клавиатуре, гладили клавиши. По очереди влезали на крутящийся стульчик и, открывая крышку, заглядывали внутрь. Наверное, девочки хотели увидеть музыкальный городок, но вместо него в глубине музыкального инструмента таинственно мерцали две арфы с натянутыми струнами.
