– У нас ведь не гостиница в прямом смысле этого слова. Скорее, семейный пансион.
Этими словами Дженни приветствовала постоялиц, когда они добрались до столовой. Небольшая комната, шесть аккуратно сервированных столов – скорее для уюта, поскольку других посетителей в столовой не было.
– И все же это гостиница, как ни крути! – улыбнулся им Брайан и шутливо подмигнул Розе, доставая ключи из кармана, расцеловал жену и направился к выходу.
– У меня дел невпроворот! – недовольно стрекотала Дженни, время от времени отдуваясь, будто тащит груз в гору. – А я тут все утро прислуживай… изволят просыпаться, когда им вздумается!
– Ох, пожалуйста, не хлопочите! – примирительно встрепенулась Роза, делая порывистое движение уйти. – Мы с Мэдди позавтракаем где-нибудь в другом месте.
– Еще чего! – возмутилась хозяйка и повелительным жестом указала на столик возле окна. – Никаких других мест! Чай и тосты будут готовы через минуту. Ну а вы, юная леди, что предпочитаете? Быть может, стакан молока?
– Я не люблю молоко, – торжествующе возвестила Мэдди, «милая девочка», и возвела на хозяйку свои небесно-голубые глаза.
– Тогда апельсиновый сок?
Мэдди согласно кивнула. Пожалуй даже, кивок ее был несколько снисходительным.
– То есть это твое «да»? – Как дважды мать, Дженни не упустила воспитательного момента. Но Мэдди снова лаконично кивнула. Характер!
С легкой тревогой, но молча пережив эту сцену, Роза потерла руками лоб, отведя с него волосы, и достала из кармана юбки… открытку. Потом положила на стол рядом с дочерью ее любимую книжку. Быть может, история Древнего Египта перевесит для Мэдди проблему другого хлеба для тостов. После чего принялась разглядывать извлеченную из кармана почтовую карточку. Она всматривалась в знакомые завитки чужого почерка, который успела изучить за долгие годы до мельчайших подробностей. Затем машинально перевернула открытку и стала смотреть на картинку, которая тоже была ей знакома во всех деталях. Репродукция с картины Джона Джейкобза «Вид на Милтуэйт». Эта небольшая открытка с надписью на обороте, сделанной аккуратным почерком, стала единственной причиной того, что она удрала сюда, в это крохотное местечко. Чистое безумие, если сказать кому или сесть и хорошенько подумать. Но с другой стороны, чистая правда.
Итак, она явилась в Милтуэйт, чтобы отыскать здесь некоего Фрейзера Макклеода, человека, отправившего ей когда-то эту открытку. Она понятия не имеет, где искать его и кто он такой. Открытка и название городка – вот две тонюсенькие ниточки, связующие ее с ним. А еще – непреодолимое желание снова увидеться с этим человеком, желание, преследовавшее ее все последние семь лет после той короткой встречи, которая продлилась не более получаса. Вдруг и он тоже хотел бы встретиться с ней опять? Каких-то получаса хватило Розе, на тот момент уже замужней женщине, да к тому же и в положении на последних сроках, чтобы понять раз и навсегда: она встретила единственную и настоящую любовь своей жизни.
Появление Дженни заставило ее вернуться к реальности. Роза затаила дыхание – хозяйка выставила на стол тарелку с тостами. Мэдди взяла первый, подозрительно осмотрела его со всех сторон, поднесла к губам и лизнула, немного подумала – и откусила уголок, а потом куснула по-настоящему.
– Вкусно-то кааак! – протянула она и благодарственно кивнула Дженни, поставившей перед ней стакан с соком. – Большое спасибо! Вы очень добры!
– Кушай на здоровье! – Дженни даже растерялась от такого неожиданного проявления хороших манер у столь неприветливой гостьи, но в этом была вся Мэдди. И вовсе не потому, что она не знает, как подобает вести себя воспитанной девочке. Просто она предпочитает не утруждать себя подобными, по ее мнению, пустяками в пользу других, более важных дел – например, размышлений о постройке египетских пирамид. Вот как их строили древние египтяне? Такие маленькие египтяне – и такие большие, высокие пирамиды… И такие ровные. А камни какие огромные…
– Вам знакома эта открытка? – несмело поинтересовалась у хозяйки Роза, пока та не ретировалась к себе на кухню жарить для них бекон. – Вроде это ваше местечко?
Дженни молча кивнула и махнула рукой на стену прямо над Розиной головой. Там висела точная репродукция этой картины, но гораздо больших размеров.
– У нас у всех, кто тут живет, в доме есть по такой картине, – обыденно сообщила она. – Благодаря ей наш Милтуэйт стал известным на всю страну. Это – да пожалуй, еще телевизионная передача «Назад в деревню», там рекламируют все прелести жизни на природе. Как бы то ни было, а картина принесла Олби Симпсону несметные деньги.
– О чем вы? – Роза повернулась на стуле, дабы получше разглядеть пейзаж на стене. Мазки уверенные, слегка небрежные. Такое впечатление, что художник несколько утомился, рисуя одно и то же, а потому торопился, чтобы побыстрее закончить и начать что-то другое. Дорисовать – и побыстрее забыть! Но при всем том картина ему удалась – вышла необычайно удачной: было в ней и недюжинное мастерство художника, и настроение – спокойное, без слащавости и нарочитой эффектности.
– Вообще-то картину написал Джон Джейкобз, но он сильно пил тогда, можно сказать, был в те поры горьким пьяницей. Настоящий забулдыга, не мог дня прожить, если не выпьет. Несколько лет тому назад он объявился в местном пабе и предложил Олби свое полотно в обмен на бутылку виски. Олби – не будь дурак! – немедленно согласился на сделку и украсил картиной стойку своего бара. Там она и провисела, пока четыре года тому назад какой-то чудак – представительный с виду, слова худого про него не сказать – не предложил ему за нее пять тысяч фунтов. Представляете?! Фунтов!
Дженни ожидала от Розы соответствующей реакции: удивления, изумления или чего-то подобного, но никакой видимой реакции не последовало, и по лицу Дженни скользнуло нескрываемое разочарование.
– Но Олби отказал заезжему гостю, – продолжила она рассказ. – Уж и не знаю почему. Наверное, тоже был пьян. Тогда путешественник взвинтил цену вдвое, и даже глазом при том не моргнул. А вдобавок пообещал прислать Олби репродукцию вместо оригинала, если тот согласится на его предложение и заключит с ним сделку. Олби согласился и огреб кучу денег. А тот человек получил картину в полное свое владение.
Дженни недовольно поджала губы и осуждающе покачала головой – то ли не одобряя сделку, то ли не дождавшись от Розы бурной реакции.
Роза отвела взгляд от картины и снова устремила его на открытку, скользнув пальцами по знакомым завиткам подписи. Она думала. Вот так просто и неожиданно ей стали известны детали этой истории! Хорошо одетый мужчина интересовался работами Джона Джейкобза и изъявлял готовность заплатить любые деньги за любое полотно его кисти. Конечно, это он! Фрейзер Макклеод! Но чтобы приблизиться хотя бы на шаг в его поисках, ей нужно встретиться и поговорить со здешними. Вполне возможно, у кого-то есть адрес или телефон Фрейзера, и тогда… А что тогда?
Роза больно прикусила губу. Дженни между тем вдохновенно говорила и говорила, стоя у нее над головой и ни капли не интересуясь тем, слушают ли ее.
