— Сэр Стюарт желает, чтобы вы сегодня блистали, — резко ответила Харриет.
В глазах Сесилии вспыхнул гнев.
— Не указывай, что мне делать! — закричала она. — Я решаю, что мне носить, а не ты, и уж точно не сэр Стюарт.
Подойдя к платяному шкафу, Сесилия стала перебирать свои наряды. Она остановила выбор на темно-синем шелковом платье с высокой горловиной.
Харриет поджала губы.
— Это совсем не то, в чем хотел бы вас видеть сэр Стюарт, — холодно сказала она.
Теперь Сесилия взяла себя в руки и постаралась изобразить сомнение.
— Но, Харриет, а как же мистер Шоттон — человек строгих правил и высокой добродетели? Что он подумает, если я оденусь нескромно?
Харриет конечно же знала, что это не так, но сразу не сообразила, что можно возразить, поэтому молча продолжала наблюдать, как Сесилия надевает строгое платье, единственное украшение к нему — пара сережек из темного янтаря, которые достались ей от матери.
Сесилия неспешно спустилась вниз и устроилась в библиотеке, ожидая начала ужина.
Там ее и обнаружил сэр Стюарт. Он нахмурился, увидев, во что она одета.
—Харриет жалуется, что с тобой сегодня не сладить.
— Напротив. Одевшись скромно, я веду себя как подобает, — холодно сообщила она.
Казалось, он изо всех сил пытался не сорваться. Тем не менее, ему удалось выдавить из себя улыбку, от неискренности которой Сесилию передернуло.
—Давай не будем ссориться, — произнес он. — У меня для тебя есть подарок, и я лишь хотел, чтобы ты могла достойно его продемонстрировать.
Сесилия молчала.
— Тебе не интересно, что за подарок? — спросил он вкрадчиво.
— От вас мне ничего не нужно, — твердо ответила она.
— Брось, все девушки любят подарки.
— Все зависит от того, кто дарит. От вас мне ничего не нужно.
— Может, ты хотя бы попытаешься быть немного любезнее? — Казалось, он не говорит, а цедит слова сквозь зубы.
— Я буду сама любезность с вашим гостем, когда он придет, но вам мне сказать нечего.
—Даже «спасибо» за это? — спросил сэр Стюарт с гаденькой ухмылкой, доставая из-за спины черную бархатную коробочку.
С нарочитой важностью он открыл ее и продемонстрировал бриллиантовое колье.
Сесилия холодно взглянула на опекуна. По-видимому, ожидалось, что она бросится его благодарить, но единственное чувство, которое она сейчас испытывала, — это подозрение, что он расплатился за колье ее деньгами.
— Я же сказала: от вас мне ничего не нужно, — спокойно повторила она. — Я не шучу.
Она отвернулась, но он в мгновение ока оказался у нее за спиной и попытался надеть ей колье на шею.
— Не смей вытирать о меня ноги, когда я так добр с тобой! — прошипел он над ухом.
— Отпустите меня, — прокричала она в ответ, стараясь вырваться из его рук.
Но он был сильнее, грубо схватил ее, повернул лицом к себе, намереваясь поцеловать. Сесилия чуть не упала в обморок от отвращения. Сегодня ей уже довелось испытать нечто подобное, и, недолго думая, она размахнулась и влепила сэру Стюарту весомую пощечину, а второй рукой успела расцарапать ему лицо.
— Ах ты, маленькая!..
Но не успел он закончить фразу, как раздался звонок в дверь. Пришел преподобный отец Шоттон.
— Я с тобой потом поговорю, — прорычал сэр Стюарт и, оттолкнув ее, направился в холл, чтобы встретить гостя.
Сесилия перевела дух и приготовилась к пытке ужином.
Отец Шоттон сразу же заметил царапины на щеке сэра Стюарта и взглянул на Сесилию так, что стало ясно — он все понял.
Она подозревала, что сэр Стюарт уже заручился поддержкой преподобного, но окончательно убедилась в этом, когда пастор намекнул на то, что пора бы назначить день свадьбы. Сесилия уже приготовилась было протестовать, но сэр Стюарт поспешно сменил тему разговора, сославшись на то, что Сесилия в трауре.
Из этого она заключила, что он не хочет провоцировать ее на открытое столкновение, и ощутила острое удовлетворение оттого, что заставила сэра Стюарта замолчать. Но Сесилия знала, что это временная передышка и терять осторожность ей нельзя.
Как только позволили приличия, она пожелала мужчинам спокойной ночи и ушла к себе. Не в силах уснуть, Сесилия бесцельно бродила по комнате. Внезапно она осознала, что все происходящее намного серьезнее, чем ей казалось раньше.
Стены комнаты, казалось, стали давить на нее, и она почувствовала, что сейчас ей необходимо выйти на свежий воздух. Сесилия внимательно вглядывалась в темноту коридора, прежде чем спуститься по лестнице. Если она пойдет через оранжерею, то сможет выскользнуть в сад.
Но едва переступив порог оранжереи, она замерла в испуге. Из-за высоких вьющихся растений донесся до нее голос сэра Стюарта.
— Теперь вы видите, как обстоят дела. Мое положение еще плачевнее, чем я предполагал.
Ему ответил мистер Шоттон:
— И та сумма, которую вы проиграли вчера, тоже не добавляет вам уверенности.
— Едва ли вы вправе читать мне нотации, — резко ответил сэр Стюарт. — Ведь проиграл я именно вам.
— Увы, я тут же все спустил, — пожаловался преподобный. — Таким образом, ни у одного из нас денег нет.
— Необходимо что-то срочно предпринять. Я полагал, что к настоящему времени мы уже будем благополучно женаты, но она — маленькая упрямая плутовка. Более того, я думаю, тут замешан какой-то мужчина. Она с ним тайно встречается. Я не могу ее потерять! Она угрожает, что когда ей исполнится двадцать один, она призовет меня к ответу. Да она уничтожит меня, если кредиторы не доберутся до меня раньше.
— Но чем я тут могу помочь?
— Обвенчайте нас!
— Если судить по отметинам на вашем лице, она вас терпеть не может и никогда не даст согласия на брак!
— К черту ее согласие! Прекрасно обойдусь и без него! Она пойдет под венец — хочет она того или нет. И обвенчаете нас вы!
— Вы что, хотите притащить ее в церковь силой? — уточнил Шоттон. — Это же не девушка, а огонь — от ее крика рухнут стены.
— Не рухнут, если до этого дать ей что-нибудь успокоительное.
Повисло молчание. Потом мистер Шоттон спросил:
— Вы имеете в виду — подмешать ей снотворного?
— Почему бы и нет? Надо раз и навсегда положить конец ее сумасбродству.
— Все, больше ничего мне не говорите, не хочу дальше слушать!
— Если вы хотите получить оставшуюся сумму, то обвенчаете нас.
—Думаю, у меня нет выхода. Тогда следует покончить с этим побыстрее.
